И тут до крепости стал доноситься другой запах, неприятный — запах дыма и разложения.

Плакальщики и носители клинков разбрелись по всей окружающей местности. Они принялись разбирать все, что было сделано человеческими руками — ломали дома, каменные изгороди, простоявшие здесь тысячу лет, вырывали с корнями деревья, разоряли сады.

Словом, беспощадно уничтожали все, работая с ужасающей быстротой.

Черви-липучки поедали все растения, какие им попадались, пережевывали целиком деревья и тростниковые крыши домов, затем выплевывали в виде клейкой массы. Плакальщики торопливо, пока не затвердела, растягивали эту массу в веревки. Тянули их к подножию Холма костей и обвивали его кругом, образуя твердый кокон, под защитой которого продолжали свою работу маги. Они начали прокапывать в земле какие-то странные путаные узоры.

Носители клинков рыли у подножия холма оборонительные траншеи.

В течение часа туман окончательно рассеялся, и стала видна вся долина перед Каррисом. Роланд осмотрелся, и сердце у него ушло в пятки.

С южных гор к Каррису спускались бесконечные ряды опустошителей. Те двадцать тысяч, что уже были здесь, оказались лишь авангардом неисчислимого войска.

До этого Роланд еще надеялся, что опустошители уйдут на север. Но похоже было, они уже нашли то, что искали: новое жилье для себя.

Радж Ахтен стоял на валу у караульной башни и смотрел на юг. Строй опустошителей по три и по девять в ряд простирался от Карриса до гор Брейс и по ту сторону гор. Зрелище это леденило душу.

Перед городскими воротами стояли стеной носители клинков, преграждая всякую попытку выйти и атаковать.

Пламяплеты и советники Радж Ахтена столпились рядом с ним, за спиной маячил Хроно. Тут на башню поднялся Палдан-охотник.

— Мой лорд, — сказал он тихо и услужливо, — могу ли я перемолвиться с вами словом?

Радж Ахтен посмотрел на герцога с подозрением. На вид тот был само Смирение. Но герцог Палдан славился как великий стратег и двуличный человек. Радж Ахтен считал его, пожалуй, самым опасным своим противником. Теперь же герцог стоял перед ним, как собака, поджавши хвост.

— Ну? — сказал Радж Ахтен.

— Я думал о том, как можно выбраться из замка, — смиренно сказал Палдан. — В северной стене имеются шлюзы.

— Знаю, — ответил Радж Ахтен. — Семьсот сорок лет назад во время осады Пирса герцог Билленсби сделал вид, что его люди покинули город на лодках. Но когда каифба Ариминах вошел в город и люди его напились на радостях, из подвалов вышли солдаты Билленсби и всех перебили.

Так он дал понять Палдану, что тоже успел обо всем подумать.

— Лодок у вас, конечно, много?

— Да, — сказал Палдан. — Почти восемьсот. Мы можем уже сейчас начать перевозить женщин и детей на восточный берег озера, по десять тысяч человек за раз. Я подсчитал, что одна поездка займет часа два. За день мы вывезем больше, чем сто тысяч. И если опустошители не будут атаковать замок еще пять-шесть дней, могут спастись все.

Радж Ахтен хмуро смотрел на Палдана. Женщины и дети. Эти мягкотелые северяне в первую очередь думают, конечно, об их спасении.

Он чуть не рассмеялся. Эти люди издавна были его врагами.

И разве северяне думали когда-нибудь о благополучии его женщин и детей? За последние пять лет подосланные ими убийцы перебили почти всю его семью — отца и сестру, жен и сыновей. Радж Ахтен и лорды Рофехавана вели кровавую личную войну. Вторгнувшись на север, Радж Ахтен сделал эту войну не менее кровавой, но зато общей.

Он сможет вывезти своих Неодолимых всего за один раз, и пусть жители Карриса заботятся о себе сами. А до конца дня он может вывезти и всех своих воинов.

— Почему вы думаете, что на том берегу безопасно? — спросил он. — Вдруг опустошители поставили своих часовых вокруг всего озера?

Озеро Доннестгри было большое, протяженностью в сорок миль от северного до южного берега и в три с половиной мили — от восточного до западного.

— Возможно, и так, — осторожно отвечал Палдан. — Но мои дальновидны не видят там никаких часовых.

Радж Ахтен без труда мог прочесть на лице Палдана все его сомнения, беспокойство и страх.

Он кивнул на цепи опустошителей, спускавшиеся с гор.

— Может быть, они еще ждут подкреплений, — сказал он, — или прячут войска там, за холмами. Не стоит недооценивать горную колдунью. Вдруг мы отправим женщин и детей навстречу еще большей опасности.

Радж Ахтен знал, что к востоку от озера есть поселения, среди них даже несколько мелких крепостей. Но сам берег был слишком скалистым, местность, пригодная для обитания разве что лесорубов да овечьих пастухов. Он повернулся к Фейкаалду, своему старшему советнику.

— Отправьте на двадцати лодках смешанный отряд из наших солдат и солдат Палдана. Пусть проверят сам берег и еще несколько миль в глубину. Если там безопасно, пусть встанут лагерем и пошлют кого-то ко мне с вестью.

Фейкаалд смотрел на Радж Ахтена из-под тяжелых век, пряча улыбку. Он понимал своего господина. Тот хотел вывезти своих людей, и разведка в любом случае не помешает.

— Будет исполнено, о Светоч Мира. Фейкаалд, не мешкая, подозвал нескольких капитанов и приказал собирать отряд.

— Мой лорд, — сказал Палдан, — в городе найдется также достаточное количество бревен и досок. Можно отрядить на восточную стену людей, чтобы связывали плоты. На плотах мы за тот же срок сможем вывезти лишние сто тысяч человек.

Радж Ахтен коротко глянул на Палдана. Седая голова, лицо интригана. В темно-голубых глазах светится само коварство.

— Пока не надо, — ответил он. — Если мы раньше времени начнем готовить плоты, это заставит людей думать скорее о бегстве, чем о защите города. А наша важнейшая задача — это защита Карриса.

— Мой лорд, — сказал Палдан, — учитывая, сколько опустошителей подходит с юга, сдается мне, что бегство для нас — это лучший, если не единственный выход.

Радж Ахтен ответил ему тщательно отрепетированной улыбкой — он улыбнулся не только губами, но всем лицом и даже глазами.

— Вы свободны.

Известие о том, что Радж Ахтен посылает на восточный берег отряд и что из замка могут всех вывезти, быстро разошлось среди солдат на стенах.