— Хорошо, я принимаю ваши извинения.

— Мир? — регистраторша протянула Кате руку, и та ее пожала, благосклонно улыбаясь.

— Мир. Только не опаздывайте!

Костя и Катя пришли в аппаратную дискотеки.

— Я так рад, что ты все-таки пришла. Поверь, ты не пожалеешь. Я тебе приготовил сюрприз, — тараторил Костя.

— Я заинтригована, — только и сказала Катя.

— Ребята, вы к кому? Здесь посторонним быть запрещено, — окликнул их ди-джей.

Костя подошел к нему.

— Мы к вам от Левы. Вам должны были позвонить.

— Ах, от Левы. Да, звонили. Я в курсе, что вам надо. — И он встал из-за пульта.

— Прошу вас, мадемуазель! — Ди-джей протянул Кате руку и повел к кабинке звукозаписи. — Это — наша студия звукозаписи. Проходите.

Катя потрясенно и благодарно смотрела на Костю.

— Вы будете меня записывать? — не поверила она.

— Да, вот вам текст песни! — ди-джей дал Кате листок с текстом, и она ушла в кабинку.

— Я понимаю, это не по правилам. Но можно и мне побыть рядом с девушкой во время записи? — спросил Костя.

— Я Леве пообещал, что исполню все ваши требования. Проходите.

Костя зашел в кабинку, а ди-джей устроился за пультом.

Едва он принялся за работу, как в аппаратную вошли Ксюха и Женя.

— Привет. Все, можешь уходить, я тебя сменю, — кивнула Ксюха.

Ди-джей покачал головой.

— Это ты можешь сегодня быть свободна: мне халтура подвалила. Так что идите, ребята. Потусуйтесь и за меня.

— Что за халтура? — с любопытством спросила Ксюха.

Ди-джей кивнул на кабинку.

— Да вот, самодеятельность пришла. Индивидуальный заказ. Еще одна начинающая. Восходящая звезда. И кавалер ее. Он за все платит.

— Можно, мы тихонько посмотрим? — попросила Ксюха и повернулась к Жене. — Увидишь, как эти восходящие звезды выглядят.

Ди-джей кивнул, и Ксюха с Женей подошли к окошку кабинки звукозаписи. Там вовсю пела Катя, а Костя смотрел на нее влюбленным взглядом. Заглянув в кабинку, Ксюха толкнула Женю в бок. Женя, увидев Катю и Костю, застыл от удивления.

— Смотри-ка, это же наша декабристка! Лешкина благородная невеста! — изумленно констатировала Ксюха.

Они многозначительно переглянулись, а Женя нахмурился.

Маша летела в больницу как на крыльях. На посту она поприветствовала медсестру:

— Елена Дмитриевна, добрый день. Как дела?

— Здравствуй, Маша. У нас пока тихо: новых больных не поступало.

— Но это же хорошо!

Маша надела халат.

— Пора лекарства разносить, — сказала медсестра.

— Сейчас. Только поменяю постель у больного Самойлова.

— В этом уже нет необходимости. Помоги мне с таблетками.

Маша встревоженно посмотрела на медсестру:

— Как нет необходимости? С Алексеем что-то случилось?!

— Да не волнуйся ты. Просто больного Самойлова выписали, — объяснила медсестра.

— Как выписали? — растерялась Маша.

— После того случая с неудавшимся самоубийством его забрали домой родители. Говорят, что дома микроклимат лучше, чем у нас.

— И Павел Федорович разрешил? — удивилась Маша.

— А что он? Это же родители настояли.

Маша грустно раскладывала таблетки по контейнерам, когда к ней подошел Толик.

— Маша, здравствуй… — смущенно пробормотал он.

Маша молча взглянула на него.

— Прости меня. Честное слово, я не знал, что все так обернется. Я думал, Жора тебя просто к нам в гости привезет. И представить не мог, что он затеял, — сбивчиво объяснил он.

— Я так и поняла, Толик, — успокоила его Маша. — Что я, тебя не знаю? Это ведь все Жора затеял и тебя втянул.

— Ты правда на меня не обижаешься? — с надеждой спросил он. — Я чуть с ума не сошел, когда понял, куда ты побежала.

— Сама виновата: не надо было мне бежать в катакомбы! Могла дождаться тебя, поговорить, все выяснить…

— Ну да… Ты же знаешь, что я тебя никогда бы не смог обидеть.

— Знаю, Толик.

Вдруг, кое-что вспомнив, Толик опустил голову.

— Тут папа спрашивал…Ты не видела в катакомбах чего-нибудь страшного? Или подозрительного?

Маша грустно улыбнулась:

— Толик, можешь сказать своему папе, что ничего подобного я там не видела. Все нормально.

Толик кивнул, с благодарностью глядя на Машу. Маша потрогала его голову.

— Голова-то как? Извини, что я тебя так бутылкой… Этот удар должен был достаться Жоре.

— Да все в порядке, даже не переживай. Голова у меня чугунная, — успокоил девушку Толик.

— Вот это и плохо, Толик. Ты должен научиться думать сам, а не других слушать, — вздохнула Маша.

— Я научусь. Слово даю.

— Я очень боюсь за тебя. Ты — добрый и простой. А такие люди чаще всего попадают в неприятные истории, сами того не понимая и не желая, — серьезно сказала Маша.

Когда Самойлов пришел домой, его ждали хорошие новости. Алеша рассказал, что приходила Катя и они помирились. Более того, Катя готова быть рядом и даже пошла в ЗАГС подавать заявление. «

— Это хорошо, сын, — сказал Самойлов. — Ну что ж, в добрый час! Для мужика важно иметь рядом с собой достойную женщину…

— Пап, что-то мне не нравятся твои интонации, озабоченно произнес Алеша. — Ты что, сомневаешься во мне?

— Нет, что ты! Я уверен, ты справишься.

— Тогда в Кате?

Самойлов промолчал.

— Мы справимся, отец! Вместе мы преодолеем все трудности. Вот увидишь! — заверил отца Алеша.

Конечно, инвалидная коляска — это не то, о чем мечтают, но когда Буравин затащил ее в комнату, Алеша был благодарен. Он понимал, что без этого будет еще хуже. А так все-таки какие-то возможности. И потом, ведь это дело временное. Главное, что Катя согласилась быть с ним!

— Спасибо, Виктор Гаврилович, за то, что помогли нам с Катей помириться, — сказал Алеша.

— Не за что! Я рад, что вы с Катей снова вместе, я очень рад, Леша. Насчет свадьбы решили? — по-деловому спросил Буравин.

— Да, мы все обговорили.

— У меня для вас есть подарок! Конечно, надо бы подождать… Но я человек не суеверный, тем более что Кате ее ключи я уже отдал. Вот! — Он протянул Алеше ключи. — Как поженитесь, переезжайте на новую квартиру!

Довольный Алеша взял ключи.

— Ну зачем?! — возразил Самойлов. — Пусть остаются у нас. За Лешкой уход нужен, а мы тут всегда Кате поможем.

— Я думаю, они это сами решат! На своем семейном совете. Так, Алеша? — обратился к юноше Буравин.

— Да, мы посовещаемся, только я думаю, пока нам все-таки стоит пожить здесь, у моих родителей. И еще, Виктор Гаврилович, я хотел спросить у вас, не найдется ли для меня в компании работа? Не прямо сейчас, конечно, но чуть позже. Я ведь должен буду семью содержать!

— Конечно, Алеша, о чем ты говоришь! — с готовностью откликнулся Буравин.

— Только, чур, не какое-нибудь «тепленькое местечко», а настоящую работу. Хорошо?

— Договорились.

Маша зашла в бывшую палату Леши. Она пуста. Маша грустно обвела ее глазами и присела на пустую кровать, где когда-то лежал Алеша. Грустно вздохнула и поправила подушку. В этот момент в палату вошла Полина.

— Маша, здравствуй, — поприветствовала она девушку. — Мы забрали Алешу домой после того случая. Решили, что так будет лучше.

Маша встала с кровати.

— Давай забудем прошлые обиды, — примирительным тоном предложила Полина. — Не вини меня за то, что я запретила тебе ухаживать за Алексеем.

Маша слушала и молчала.

— Ты же понимаешь, что я делала это только ради него, — продолжала Полина. — Не обижайся, пожалуйста.

— Я и не обижаюсь, — просто ответила девушка.

— Честно? А знаешь, если бы у меня была дочь, я хотела бы, чтобы она была похожа на тебя!

— Спасибо! А как себя чувствует Леша? Дома ему, наверное, намного лучше?

— Конечно, Маша. Дома он окружен заботой и вниманием. А главное, его простила Катя. И я пришла, чтобы пригласить тебя на их свадьбу.

— Спасибо за приглашение, но, скорее всего, я не смогу, — вежливо отказалась Маша. — Сейчас в больнице много работы… А Леше передайте мои поздравления.