— Ого! Александр, помнишь, как мы стобой поймали большую щуку и надели ей кольцо на плавники и на квост. Ты помнишь, что мы подумали с тобой — как будет хорошо, когда мы поймаем эту рыбу снова и поймём, что это старая знакомая. Теперь посмотри — я поймал эту дерьмовую, мать твою, рыбу!

— Вот это, мать твою, дерьмо! Это самое большое дерьмо! Ты сделал это, мин херц! — Меншиков потянулся за рыбой, упал в полынью и скрылся под водой.

Пётр отбросил щуку подальше, скинул тулуп и нырнул в полынью за Меншиковым. Вскоре он показался над водой с Меншиковым под мышкой.

Царь Пётр лежит в кровати при смерти. Рядом стоят Мадонна Екатерина и Меншиков. Меншиков плакала.

— Это все из-за меня, — говорил он.

— Я, Александр, долги не забываю. Ты меня из воды спас и я тебя из воды спас тоже… Теперь я умираю спокойно. Пришёл мне, по-моему, конец.

Заплакала Екатерина.

— Не реви, Катька. Нечего меня жалеть, потому что все чего я хотел, я получил. Я хорошо пожил и неплохо умираю. Всем бы так, как мне… А теперь прощайте. Ты, Меншиков, береги Катерину. А ты, Катерина, береги Россию! А теперь я хочу веселиться. Зови, Алексашка, Ганнибала, цыган и всех остальных.

В комнату вошли саратники Петра и цыгане с медведем.

— Ганнибал, — сказал Пётр слабым голосом. — Сыграй мне напоследок что-нибудь погромче.

Ганнибал ударил по струнам и запел «Очи Чёрные».

Все вокруг плакали.

Цыгане поднесли Петру на золотом подносе бокал шампанского.

Царь выпил и бокал выпал у него из рук.

Крупным планом в замедленной сьемке показали падающий и разбивающийся об пол бокал.

На экране появилась надпись:

Татьяна плакала.

Николай толкнул жену в бок:

— Не плачь, дура. Пойдём, я тебе духи куплю.

Дома Николай сказал тёще:

— Сходили наконец в кино.

— Не понимаю зачем туда ходить, — ответила тёща. — когда можно посмотреть телевизор.

Белобров — Попов март 1997 г.