Поскольку жаровня очень тяжёлая, 14-й, специалист по связям с иностранцами, предлагает предоставить нести её улитке. Он достигает взаимопонимания с брюхоногим и убеждает его, что тепло на спине очень полезно для здоровья. Улитка соглашается, но больше из страха перед муравьями. 5-й предлагает точно так же нагрузить едой и жаровнями и других улиток.

Улитка — существо ленивое, но вездеходное. Способ передвижения у неё интересный. Она увлажняет землю своей слизью, а потом катится по созданному таким образом перед собой катку. Муравьи, до этого момента поедавшие их, не разглядывая, удивлены бесконечным количеством производимой ими слизи.

Вещество затрудняет путь следующим за улиткой муравьям, которые в нем скользят. Поэтому они вынуждены идти двумя колоннами вдоль линии слизи.

Процессия муравьёв, усеянная пунцовыми дымящимися улитками, выглядит впечатляюще. Насекомые, в основном муравьи, выходят из чащи с удивлёнными усиками и изогнутым брюшком. В мире на уровне галечника нет уверенности ни в чем, и идея идти вместе разрешать мировую загадку заражает и некоторых пресыщенных иностранных разведчиков, и некоторых дерзких молодых воинов.

Сотня уже превратилась в пятьсот бойцов. И Революция стала походить на переход большого войска на летние пастбища.

Что удивительно, так это отсутствие энтузиазма у принцессы 103-й. Насекомые не понимают, как можно столько значения придавать одному муравью, пусть даже это и принц 24-й. 10-й напоминает о пальцевских легендах и объясняет, что это ещё одна типично пальцевская болезнь: необъяснимая привязанность к отдельному существу.

134. ПРЕКРАСНЫЙ ДЕНЬ

Продолжая трудиться над созданием своей мини-революции, Жюли и её друзья познали освежающее чувство расширения возможностей своего разума присоединением к коллективному интеллекту. Им словно открылся чудесный секрет: разум не ограничен телом, мозг не пленён пещерой черепа. Жюли достаточно было пожелать, и её интеллект покинул голову и превратился в огромное, сияющее светом кружево, растущее вокруг неё.

Её разум мог объять весь мир! Она всегда знала, что является всего лишь большим мешком атомов, а теперь она испытывала ощущение интеллектуального всемогущества.

Одновременно с этим у неё появилось другое всепоглощающее чувство: «Я не важна сама по себе». Выросши и реализовавшись в группе революционеров-муравьёв, осознав общность с целым миром, она уже не испытывала потребности в собственной индивидуальности. Жюли Пинсон казалась ей кем-то посторонним, за чьей суетой она следила со стороны, а напрямую связана не была. Жизнь среди других жизней. Ощущение уникальности и трагичности одной человеческой судьбы исчезло.

Жюли стала бесплотной.

Она, красивая девушка, живёт и умрёт быстротечно и неинтересно. А вот чувство, что её разум парит над пространством и временем огромным сияющим покрывалом, было вечным! Это было чувство бессмертия.

«Здравствуй, мой разум», — пробормотала она.

Но, поскольку её мозг, работающий, как и у каждого, на десять процентов своих возможностей, был не готов охватить такие ощущения, разум её вернулся в тесную квартирку черепа. Сияющее кружевное покрывало успокоилось, свернулось и смялось, как обычная бумажная салфетка.

Жюли собирала столы, носила стулья, связывала верёвки палаток, всаживала в землю вилки-колышки, здоровалась с амазонками, бежала помочь другим революционерам, отхлёбывала медовуху, чтобы согреть желудок, напевала за работой.

Несколько капелек пота выступили у неё на лбу и над верхней губой. Когда они скатились к уголкам губ, она быстро слизнула их.

Революционеры-муравьи провели третий день в занятом ими лицее за постройкой стендов, которые будут представлять их проекты. Сначала они хотели поставить их в классах, но Зое заявила, что более демократично будет разместить их внизу, на лужайке, неподалёку от палаток и сцены. Тогда все смогут подойти и посмотреть их.

Палатки-вигвама, компьютера, электрического провода и телефонного шнура было вполне достаточна для создания экономически жизнеспособной ячейки.

Благодаря компьютерам через несколько часов большинство из восьми проектов было готово к работе. Если коммунистическая революция была «советской властью плюс электрификацией всей страны», то их революция — «муравьи плюс информатика».

На архитектурном стенде Леопольд демонстрировал пластилиновый макет своего идеального жилища в трех измерениях и объяснял принцип циркуляции горячего и холодного воздуха между стенами и землёй, обеспечивающий регулирование температуры, как в муравейнике.

На стенде «Центр вопросов» Давид представлял компьютер с большим экраном и огромным стрекочущим жёстким диском, на котором информация была сохранена и распределена по группам. Давид показывал свою машину и её сеть. Люди предлагали себя в помощники по поиску информации.

На стенде «Общество „Революция муравьёв“» Жи-вунг упорядочивал революционное рвение муравьёв и распространял информацию об их деятельности. Уже почти по всему миру лицеи, университеты и даже казармы хотели проводить похожие эксперименты.

Жи-вунг рассылал результаты трехдневного опыта: начать с организации праздника, затем создать коммерческое общество и его филиалы, используя компьютерные возможности. Жи-вунг надеялся, что, распространяясь географически, Революция муравьёв обогатится новыми инициативами. И советовал каждой иностранной революции муравьёв следовать их примеру.

Кореец давал план расположения сцены, вигвамов, костра. Обязательно посылал символы революции: муравьи, формула «1 + 1 = 3», рецепт медовухи, правила игры Элевзиса.

У стенда «Мода» Нарцисса окружали амазонки в роли манекенов или белошвеек. Некоторые представляли его платья с узорами в стиле «мира насекомых». Другие, следуя указаниям стилиста, наносили рисунки на белые простыни.

Зое показывать было особенно нечего, но она с жаром объясняла план осуществления абсолютной коммуникации между людьми при помощи носовых насадок. Сначала её слова вызывали улыбки, но потом её начинали слушать, хотя бы просто для того, чтобы помечтать о таком чуде.

На стенде «Пьер де Розетт» Жюли экспонировала муравейник. Добровольцы помогли ей выкопать его из сада весь целиком, вместе с королевой. Затем Жюли поместила его в аквариум, позаимствованный в кабинете биологии.

Скучать не приходилось. В зале для пинг-понга были оставлены столы, и турниры следовали один за другим. Лингвистический класс с видео заменял кинотеатр. Дальше играли в игру Элевзиса, открытую «Энциклопедией относительного и абсолютного знания». Цель игры — понять правило, великолепно развивала воображение. Игра очень скоро стала культовой.

На обеды Поль старался приготовить еду как можно лучше. «Чем лучше будет пища, тем сильнее будет революционный пыл», — объяснял он. Он надеялся, что Революция муравьёв будет отмечена в туристических путеводителях как место с великолепной кухней. Он лично наблюдал за приготовлением блюд и изобретал новые вкусовые нюансы на основе экзотических сортов мёда. Поджаренный мёд, сухой мёд, медовый соус — он пробовал все комбинации.

На складе была мука, и Поль решил, что Революция будет печь свой собственный хлеб, поскольку выйти для того, чтобы купить его в булочной, было невозможно. Активисты разобрали стену и из добытого кирпича сложили печь для выпечки хлеба. Поль руководил устройством огорода и фруктового сада, которые снабдят революционеров свежими овощами и фруктами даже в случае полной блокады.

На своём стенде «Гастрономия» Поль уверял всех пожелавших его выслушать в том, что при выборе продуктов необходимо доверять своему обонянию. Достаточно было посмотреть, как он принюхивается к своим медовым соусам и овощам, чтобы увериться в отличном качестве еды.

Одна из амазонок сообщила Жюли, что звонит некто Марсель Вожирар, представитель местной прессы, и хочет поговорить с «руководителем революции». Она объяснила журналисту, что руководителя у них нет, но Жюли можно рассматривать как официального выразителя их идей. Он просит об интервью. Жюли взяла трубку.