– У нас все компьютеризировано. При помощи этой клавиши убирается решетка, по одному пропуская животных на бойню. Эта кнопка открывает целый отсек. Эта – все загоны. Эта – регулирует поступление антибиотиков. Эта – перегоняет животных на бойню.

Они спустились с возвышения. Люсьен Элюан подвел их к загончику, в котором стояла свинья с огромной медалью на ошейнике. Животное было настолько жирным, что стояло не на ногах, а на животе.

– Это Александр. В этом году он получил первый приз на сельскохозяйственной выставке.

Прямо над Александром висела огромная рама, в которой под стеклом была выставлена туша свиньи.

– А это Афродита. Она победила в прошлом году.

Афродита была распята без головы и ног, все мышцы и жир были выставлены наружу. Гирлянды и разноцветные бумажные букетики, прикрепленные вместо конечностей, придавали ей праздничный вид. Произведение было увенчано золоченой пластмассовой медалью «Гран-при сельскохозяйственной выставки в Париже».

Александр отворачивался от своей знаменитой предшественницы.

– Sic transit gloria mundi. Так проходит земная слава, – пробормотал Исидор Катценберг вместо эпитафии.

Инженер провел их дальше, в отсек, где заплывшие жиром свиньи были втиснуты в клетки из нержавеющей стали. Были видны лишь их соски с жадно присосавшимися поросятами.

– Посмотрите, как трогательно. Пока матери кормят малышей, мы их не разлучаем. Так ведь лучше, правда?

Вдоль рядов ходили ветеринары. Один из них наливал голубую жидкость в углубление с кормом.

– А это что такое?

– Антибиотик. Я уже говорил, мы ни в коем случае не можем допустить вспышки эпидемии. Животные выращены ускоренным методом, и их иммунная система очень слаба. Они чрезвычайно уязвимы. Голубой цвет появляется из-за метилена. Так мы проверяем, съели ли они антибиотик. Свиньи, чьи пятачки не окрашены в голубой цвет, получат антибиотик внутривенно. Они потребляют столько антибиотиков, что их мясо само становится лекарством. Я часто говорю дома: заболел – съешь свинины!

Лукреция посмотрела на свиней с голубыми пятачками. В их глазах читалась удивительная покорность судьбе.

– А вы, часом, не экологи? – вдруг насторожился Люсьен Элюан.

– Нет. Мы просто люди. Не обязательно принадлежать к какой-то партии, чтобы размышлять, – ответил Исидор.

Люсьену Элюану показалось, что над ним издеваются. На всякий случай он решил ответить шуткой.

– Вы, друзья животных, просто смешны. Вы спокойно смотрите, как умирают люди, и защищаете животных.

Исидор достал палочку лакрицы и стал ее сосать.

– Можно защищать и людей, и животных. Это вполне логично. Я защищаю и растения, и даже минералы. Я бы сказал, что защищаю жизнь.

Люсьен Элюан не знал, как относиться к тому, что сказал Исидор. Он погладил двух красивых свиней, а затем предложил журналистам продолжить экскурсию и посетить соседнее здание, бойню.

35. КАМНИ

Еды по-прежнему нет.

Они приходят с пустыми руками.

Ожидая возвращения охотников, члены стаи, не слушая увещеваний бывшего вожака, грызут вырванные из земли корни и траву. Многим становится плохо, их тошнит. Они, конечно, всеядные, но не до такой же степени.

Вожак достает дохлую крысу, которую где-то нашел. Она уже подгнила, но первая самка хватает ее.

Как хочется есть!

Еда – прежде всего! ОН пытался забыть о ней, думая о духовной эволюции, но болезненные спазмы в желудке возвращают его к действительности.

Муки от нехватки протеинов делают его товарищей агрессивными. Некоторые самцы бьют детей и открыто призывают их съесть. Самки столпились вокруг молодняка, чтобы защитить детенышей.

Все понимают, что, если немедленно не решить продовольственную проблему, стая взбунтуется. Надо сделать все, чтобы до этого не дошло.

Бывший вожак зовет остальных. Он что-то нашел у подножия дерева. Все спускаются.

Бывший вожак указывает на термитник. Самки и сильные самцы смеются над ним. Всем известно, что термиты убегают, когда к ним подходишь. И даже если удастся поймать их, необходимо огромное количество насекомых, чтобы насытиться. Бывший вожак упорствует, объясняет, что все получится, если действовать методично. Он берет веточку, сует ее в термитник и вытаскивает, всю облепленную термитами, которые начали грызть дерево, защищая свой город от вторжения.

Термиты похожи на черные копошащиеся леденцы. В нынешнем положении терять нечего. Можно попробовать и это. Все по очереди втыкают самодельные шампуры в термитник и вынимают их покрытыми гроздьями взбешенных защитников города.

Термиты хрустят на зубах.

Но тут вожак начинает нервничать. Это не выход. К тому же термиты невкусные и совсем несытные. Бывший вожак уверяет, что в середине горы живет королева термитов, которая похожа на толстого и сочного слизняка.

Не медля ни секунды, новый вожак запускает камнем в термитник. В термитнике начинается паника. Насекомые быстро уползают под землю. Не остается ни одного термита. Надежды поесть – тоже. Вожак очень горд собой и не собирается признавать своей ошибки. Более того, он требует, чтобы остальные также забрасывали термитник камнями.

ОН разочарованно смотрит на вожака. Как говорится, мы имеем тех вождей, которых заслуживаем.

Вожак запускает в опустевший город целым обломком скалы. Он не прав, но это вовсе не означает, что он поймет это и остановится. Это еще одна привилегия вожака. Сильные самцы чувствуют, что обязаны следовать его примеру.

ОН стоит в стороне и печально наблюдает за ними. ОН думает, что, кажется, родился не там, где нужно.

Стая – это сообщество примитивных существ, возглавляемое самым примитивным.

36. ТЕОРИЯ ИНЖЕНЕРА ЭЛЮАНА

– Перед вами искусство убоя, доведенное до совершенства.

Исидор и Лукреция смотрели на большие вибрирующие и вращающиеся машины, окутанные запахом дезинфицирующих средств и озона. Слышались глухие звуки столкновения металла с мягкой плотью.

По проходам передвигались люди в халатах. Это были уже не ветеринары, как в зоне разведения, а инженеры с убранными под шапочки волосами и полотняными масками на лицах. Инженеры были похожи на врачей, которых репортеры видели в клинике доктора Ван Лизбет, только в руках у них были ноутбуки, в которые они постоянно заносили цифры.

Люсьен Элюан поздоровался с некоторыми из сотрудников, которые показали ему на экранах последние данные. Он дал несколько распоряжений, имеющих целью уменьшить затраты времени и стоимость продукции, одновременно увеличивая количество обработанных свиней.

– Раньше вас сюда просто не пустили бы, – сказал он журналистам. – Бойни были живым укором для потребителей. Людям лучше было не знать, что там происходит, чтобы сомнения не терзали их, когда ешь хот-дог или ветчину с картофельным пюре. А сейчас завод семьи Элюан гордится тем, что может показать всем желающим свое оборудование, созданное на основе самых высоких технологий.

Сотни свиней плыли, словно розовая жидкость, по гигантскому желобу. Внизу их ждала широкая воронка, через которую они, по одной, через равные интервалы времени, проскальзывали на нижний этаж.

Там животные попадали на бегущую дорожку. Две вертикальные ленты поддерживали их с боков, не давая убежать. В конце дорожки в затылок им вонзались вилы под напряжением 30 000 вольт. В месте контакта шкура становилась чуть более кудрявой, вид у животных делался сонный, розовая кожа, покрывшаяся дымящимися волдырями, выделяла запах обгорелых ногтей.

Сразу после смерти свиней подвешивали за ногу на крюк. Им перерезали шейные вены, чтобы вытекла кровь. Она черным сиропом стекала по желобу в чан.

– Это для кровяной колбасы, – объяснил Люсьен Элюан.

Свиней опускали в воду, нагретую до 53 градусов, и отправляли в отсек, где туши отбивали резиновыми пальцами. Дальше начинался двойной ряд газовых горелок, где туши свиней оставались до тех пор, пока не сгорит последний волосок на их шкуре. Потом машина с треском вспарывала им животы от шеи до лобка, а работница циркулярной пилой вырезала прямую кишку.