— В самом деле? — промолвила мисс Силвер.

Легкое движение темных бровей мисс Парадайн свидетельствовало о том, что ей пришлось приложить усилие, дабы не нахмуриться. Она печально улыбнулась.

— Я действительно об этом не думала. Как я говорила сегодня полковнику Востоку — он главный констебль, — это абсолютно выскользнуло у меня из памяти. Потрясение, вызванное несчастным случаем с моим братом — я все еще уверена, что это несчастный случай… — Оборвав фразу, мисс Парадайн поднялась. — Простите — мне не следовало об этом говорить. Возможно, вы хотели бы побеседовать с моей племянницей миссис Эмброуз или с мисс Эмброуз?

Мисс Силвер посмотрела на группу у камина — Айрин, Бренду, Филлиду, — кашлянула и ответила:

— Я бы очень хотела побеседовать с мисс Эмброуз.

Когда Бренда с явной неохотой села рядом с ней, мисс Силвер приветливо улыбнулась.

— Я хотела поговорить с вами, мисс Эмброуз, так как нуждалась в наблюдательном и методичном свидетеле, который подробно рассказал бы мне, что произошло после того, когда вы вчера вечером пришли в эту гостиную.

Бренда уставилась на нее светлыми глазами, очень похожими на глаза Клары Парадайн, хотя и не такими голубыми. При всем сходстве с матерью в ее лице отсутствовали доброта и спокойная безмятежность, сразу привлекавшие внимание в портрете Клары.

— Здесь? Вчера вечером?

— Да, если вы не возражаете.

— Ну, не знаю… — медленно произнесла Бренда. — Мы вошли, и я сказала, что мой отчим, по-видимому, сошел с ума. Полагаю, вам известно, что он говорил за обедом?

— Да.

— Ну, я сказала, что он, должно быть, спятил, если собрал нас здесь на вечеринку, А потом стал говорить такое. А моя невестка Айрин — та, что слева у камина, — разразилась слезами и заявила, что мистер Парадайн, безусловно, имел в виду ее.

— Боже мой! Она объяснила почему?

— Нет — только повторяла, что ничего плохого не делала. Айрин очень истеричная женщина. Не знаю, что она имела в виду, но думаю, у нее что-то было на душе. Если бы не мисс Парадайн, мы бы не смогли ее успокоить. Знаете, Айрин очень мстительная. Это трудно себе представить из-за ее немощного вида и вечной болтовни о детях, но если она имеет против кого-нибудь зуб, то всерьез и надолго. Айрин имеет зуб против меня, потому что я привыкла вести хозяйство в доме моего брата и делала это куда лучше ее. В этом вся Айрин — если она не в состоянии что-то делать, то ненавидит того, кто это может.

Мисс Силвер защелкала синцами.

— Неприятная черта, но, увы, достаточно распространенная, — заметила она.

— Айрин любит только тех, кто ей льстит, — мрачно усмехнулась Бренда. — Фрэнк больше этого не делает — он ее раскусил. Начинаю думать, что мой отчим тоже. Это многое бы объяснило. Айрин носится со своими детьми, и все думают, какая она замечательная мать. Но когда они подрастут, все поймут, что это совсем не так.

— Весьма любопытно, — промолвила мисс Силвер. — Пожалуйста, продолжайте. Вы начали рассказывать, что происходило после обеда. Мисс Парадайн успокоила вашу невестку…

— Да, мисс Парадайн умеет обращаться с людьми. Она приготовила для нас подарки и принесла их. Ей не хотелось, чтобы Лейн что-нибудь заметил, когда придет с кофе.

Покуда она говорила, повторялась рутинная процедура вчерашнего вечера. Вошел Лейн с серебряным подносом. За ним последовала Луиза с подставкой для пирога. Мисс Силвер привели в восторг по-викториански декорированные поднос, кофейник и кувшин с молоком, хотя она и сожалела об отсутствии, несомненно столь же красивой, сахарницы. Пузырек с сахарином, которого так стыдился Лейн, был предусмотрительно спрятан от нее. Будучи патриоткой, мисс Силвер была готова пить кофе без сахара, но только не с сахарином.

— Это была удачная идея, — заметила она. — Вы сказали, что мисс Парадайн принесла подарки. Значит, она выходила из комнаты?

— Конечно. Подарки были наверху.

— И сколько времени она отсутствовала, мисс Эмброуз?

— Очень недолго. Ровно столько, чтобы подняться за подарками и принести их.

— Не так долго, чтобы успеть поговорить с братом?

— Нет. Он не выходил из столовой.

— Вы в этом уверены?

— Конечно. Мужчины все еще были в с головой. Они пришли, когда она уже раздала нам подарки. Я получила фонарик, Филлида — носовые платки, Лидия — соль для ванны, А Айрин — фотографии детей. Мужчины пришли позже.

— И они тоже получили подарки?

— Все, кроме Эллиота Рея. Разумеется, его вообще не ожидали. Он и Филлида не общались целый год. Должна сказать, я удивилась, что ему хватило духу появиться подобным образом. Мисс Парадайн была вне себя. Естественно, она ничего ему не подарила — она всегда его терпеть не могла. А другие мужчины получили по записной книжке-календарю. Мужчинам ужасно трудно выбрать подарки, верно?

— Да, но книжка-календарь всегда пригодится. Мисс Парадайн смогла достать книжечки разных цветов?

Бренда кивнула.

— Да. Такие вещи она всегда устраивает как надо — старается изо всех сил.

— И какие же цвета она выбрала?

— Коричневый, красный, голубой, бордовый…

Бренда начинала скучать. Мисс Силвер казалась ей абсолютно бесполезной старой девой.

— Я принесу вам кофе, — сказала она.

Но как только Бренда поднялась, мисс Силвер задача очередной вопрос:

— Я бы выбрала голубой. Может быть, мисс Парадайн тоже предпочитает этот цвет? Кому она дала голубую книжечку?

— Боюсь, из этого вы ничего не вытянете, — ответила Бренда, довольная собственной сообразительностью. — Голубую книжечку получил Марк, А любимцем тети Грейс является Ричард — ему досталась красная. Некоторые предпочитают красный цвет — в том числе мисс Парадайн.

За вечер мисс Силвер удалось побеседовать с большинством членов семейства Парадайн. Миссис Эмброуз проявила живой интерес к рейтузам Роджера, и мисс Силвер спросила ее совета, оставлять ли их одноцветными или украсить изумрудно-зелеными полосками. В ответ на забавные истории о Джимми и Рене она рассказала о Джонни, Дереке и Роджере. Оживившаяся Айрин поведала во всех подробностях, как не смогла разбудить Рену прошлой ночью и отправилась искать доктора Хортона, А также о том, как рассердился на нее Фрэнк.

— Мужчины так неблагоразумны!

Мисс Силвер согласилась, что они не в состоянии понять материнские чувства. Когда лед недоверия был сломан окончательно, Айрин пожаловалась на трудный характер Бренды и на то, что Лидия не захотела выйти замуж за Дики и обосноваться в Берлтоне — было бы так удобно иметь рядом кого-нибудь, с кем можно оставить детей. Даже поверхностное знакомство с мисс Пеннингтон заставило мисс Силвер усомниться, что подобная перспектива вызвала бы у нее энтузиазм, но она предпочла об этом умолчать.

Благодаря ее тактичному поощрению, Айрин продолжала непринужденно болтать:

— Тетя Грейс просто чудесна! Посмотрите, как она вес устраивает. У нее такое самообладание — я ей даже завидую. Помню, на свадьбе Филлиды никто не догадывался что ее сердце разбито. Она вряд ли хотела, чтобы Филлида вообще выходила замуж, но если бы жених был из Берлтона, ей было бы легче. Мы всегда думали, что ей стоит выйти за Марка. Он ведь достаточно дальний родственник, а Филлиду и вовсе удочерили, так что с этой стороны всё было бы в порядке. А брак с Эллиотом Реем означал для бедной тети Грейс окончательную разлуку с Филлидой. Не знаю, что я буду чувствовать, когда Рена выйдет замуж.

Мисс Силвер постаралась успокоить ее относительно Репы.

— Конечно мне нравится Эллиот, — продолжала Айрин, — и Филлида была в него по уши влюблена. Вы ведь в курсе, что они разошлись. Не знаю, что там произошло — тетя Грейс не говорила об этом. Они только вернулись из свадебного путешествия и казались такими счастливыми, а затем тетя Грейс внезапно заявила, что Эллиот ушел и больше не вернется. Бедняжка Фил выглядела, как призрак. Вы не представляете, как все удивились, когда Эллиот появился здесь в среду вечером, словно ничего не случилось.