Лет в двадцать он начал сочинять музыку. В университете, на своем курсе он организовал группу, и с тех пор его не покидала мысль посвятить этому жизнь. Все деньги, что он заработал до этого, занимаясь мелким бизнесом, вбухал в аппаратуру, в помещение, в раскрутку своей группы. Он и его ребята участвовали во всех фестивалях, которые проходили в области, кстати, небезуспешно. За последний год он даже успел помелькать на местном телевидении, но все это было не то. Нужны были деньги. Большие деньги, а еще нужные знакомства, чтобы заявить о себе во весь голос. Оттого он и подался на радиостанцию. Не телевидение, конечно, но связи с музыкальным миром можно было наладить без особых усилий, чем он и занимался последнее время. И сейчас, видя, что мечта вот-вот может стать реальностью, он решил слабать пару стопроцентных хитов. Так как подходящего материала катастрофически не хватало, оставалось дело за малым. Нужен был человек, талантливый поэт, который взорвет все. Тогда-то он и вспомнил об Андрее.

– Андрон, молодца! – довольно произнес Игорь, закончив читать новые стихи, вернее, новые слова песен. – Я всегда знал, что ты неисчерпаемый источник. Ты не представляешь, как я горжусь, что ты – это мой источник.

– Гарик, иди к черту. Ничего особенного, как всегда.

– Да обломись ты, брось прибедняться, – сказал Игорь. – Ну все, поехали, у меня уже руки чешутся попробовать это с ребятами.

Игорь поднялся и, не глядя на Андрея, уже напевая себе под нос и не прощаясь с тетей Полей, направился в прихожую.

Выходя, Андрей поцеловал мать в подставленную щеку и, сказав, что будет поздно, вышел вслед за Игорем.

Анна проснулась в семь вечера. Автоматически сварила себе кофе и с чашкой в руках, зевая через каждые пять секунд, поплелась на диван. Она еще не решила, чем займет себя, но то, что сидеть дома не будет, это уж точно. Она хорошо потрудилась, можно и отдохнуть. Недолго думая, позвонила Инге.

– Опа! – вместо «привет», произнесла подруга. – Анна, что там у тебя вчера произошло с Виталькой? Он приехал злющий, как сто чертей. Сказал, что ты его хотела застрелить и что у тебя был хахаль. Правда, что ли? Хорошенький?

– Мне уже можно говорить? – надменно спросила Аня.

– Ой, подруга, ну конечно. Так ты и не ответила. Что было?

– Была проведена воспитательная работа в целях профилактики, – сухо пояснила Анна. – Лучше скажи, где будете сегодня вечером.

– В джаз-клубе.

– Я подъеду часам к девяти. Виталий будет?

– А куда он денется?

– Предупреди его, что я хочу поговорить с ним.

– Ну ты даешь!

– Так скажешь?

– Естественно.

– Тогда до вечера. Бай-бай.

Виталик был в замешательстве. Сообщение Инги о том, что Анна хочет с ним поговорить, вывело его из себя. Выходило, что он ничего не понимает в этой жизни – и в бабах тоже. Хотя ему было приятно, что Анна сама изъявила желание общаться. Вот уж он отыграется! От удовольствия молодой человек расплылся в улыбке, ничего хорошего она не предвещала.

Анна, как всегда, была несказанно хороша и величава. Вопреки ожиданию Виталика, она на него даже не взглянула. Зато почти без предисловия начала рассказывать о том, как три дня занималась поиском материала для статьи. Рассказ начала с поездки на трамвае. Вот уж друзья потешились. Потом плавно перешла к тому, что ей для достоверности понадобился кто-нибудь, кто поделился бы проблемами слепых людей – статья-то о них. Один молодой человек, не бесплатно, а, между прочим, за сто долларов, согласился все ей рассказать. И в тот момент, когда началась самая задушевная беседа, в ее квартиру буквально ворвался Виталий и, к ее стыду, устроил сцену ревности.

Произнеся это, она наконец-то повернулась к Виталику. Тот сидел с низко опущенной головой.

– Так вот, милый, – без комментариев было понятно, что всё последующее будет касаться только его, – Андрей, которого ты вчера видел, и есть тот человек, который мне помог. Ясно тебе? Он мой материал, моя статья. А ты что устроил? – высокомерно спросила Анна.

– Так объяснила бы по-людски, – у Виталика все клокотало внутри.

– А разве мы не договорились, что ты не будешь меня беспокоить, пока я не закончу статью?

– Анечка, но он был у тебя дома, и было уже поздно.

– А где, по-твоему, я должна была с ним общаться, на природе, что ли?

Ну и актриса! Нона Мордюкова. Даже не покраснела.

Виталик был уничтожен. Отыгрался, называется.

– Представляете, – обратилась она к остальным, – он с ним разборки хотел проводить. А ничего, что Андрей слепой?

– Как слепой?

– Так – слепой!

– Анечка, прости, я, видно, лишнего выпил. Стань на мое место, – Виталик поднял глаза, полные тоски и стыда. – И потом, ты меня застрелить хотела. Забыла?

– Как же я могу тебя застрелить, если ты меня любишь. Или уже нет?

Ну вот, пожалуйста. Она у любого вырвет признание, причем с легкостью. И, между прочим, еще ни разу никто не возразил. Кроме него…Сволочь!!!

– Люблю. Очень люблю. Они – свидетели, – он умоляюще посмотрел на друзей.

– Ань, ну ты и впрямь перегибаешь. Да Виталя вчера чуть с ума не сошел, мы еле его успокоили, – вступился Генка.

– Так значит, любишь?

– Анечка, прости.

– Хорошо. Тогда поехали к тебе.

– Со всеми?

– Со мной. Я хочу, чтобы ты доказал, как ты меня любишь. Мне это очень нужно. Надеюсь, возражать никто не станет, – она окинула собравшихся пустым взглядом и, не прощаясь, пошла к выходу.

Только когда Виталий и Анна скрылись за дверью, Инга со злобой сказала:

– Ну и крыса! Бедный мальчик, – посочувствовала она Виталику.

– Ничего он не бедный, – вступилась за Анну Эмма. – Маленький расчетливый козел! Слышали бы вы, что он вчера об Анне говорил.

– Интересно, как бы мы могли это слышать, если ты утащила его к себе? – с презрением заметил Геннадий.

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru