Госпожа Поц приняла полковника в зимнем саду. Не вставая с кресла, полулежа в котором так удобно посасывать кальян, она рукой указала на скамью, стоявшую под цветущим жасмином.

– Ну? – сказала Дуня.

Полковник прокашлялся и сбивчиво начал объяснять "…причины, по которым он согласился оказать содействие Госпоже … м-м-м… такой знатной особе… в ее естественном желании эффективно участвовать в возмездии… в борьбе с этим ужасным злом… м-м-м… он готов указать на некоторые возможности… м-м-м… которые позволят…."

– Ты, пердун вонючий, – перебила его Дуня, – не теряй время… Я плачу деньги, ты делаешь работу. Все. О чем не спрашиваю – не говорить. Понял? Или ты обеспечишь мне то, что я хочу, и получишь свои деньги, или ты медленно издохнешь в выгребной яме. Понял?

– Так точно, – отрапортовал полковник Пихто, и у него зародилась очень неприятная мысль: а не поспешил ли он согласиться поставлять секретную информацию богатой заказчице?

– Ну, так где он?

– Он находится на яхте "Тетра". Яхта медленно двигается вверх по Москве реке. Сейчас она в районе Верхние Мневники. Яхта принадлежит компании "Отелло", точнее ее директору по безопасности Джгаве Мерия.

– Кто такой?

– Племянник владельца и президента компании господина Амуки Ателия. Единственный наследник.

– Что предлагаешь?

– Е два варианта. Точнее, разработано два плана. Разрешите доложить?

– Чего?

– Разрешите доложить планы?

– Ты что, мудак? Чтоб я еще отвечала на твои вопросы? Ты сапог, в который насрало двадцать пьяных солдат, вот ты кто. Никогда не смей меня о чем-либо спрашивать. Теперь говори.

– Согласно первому плану мы, не выпуская яхту из виду, следуем параллельным курсом по обоим берегам, дожидаясь, когда…

Дуня задремала, впадая в глубокий кайф, приносимый кальяном, и слова этого толстяка доносились до нее словно из другого мира. Ей уже виделись совсем другие сюжеты…

Размышляя над недавней сценой "наказания слуг", Джон осознал, что он пока еще, видимо, не осознает масштабов несправедливости и зла, царившего в окружающем его мире. Конечно, за последние дни он увидел и понял многое, но, явно, далеко не все. А вот раньше…

Раньше, когда он работал автомехаником и жил на Территории, жизнь не казалась ему идеальной, но, в общем, вполне приемлемо организованной. Богатые – элитмены – жили своей жизнью, о которой Джон имел довольно смутное представление. Но, главное, он не считал их каким-то злом. Он воспринимал мир таким, каким он был: элитменом надо родиться, и все. А вот юсфул-пиплом можно стать, если будешь хорошо работать и соблюдать правила. Так он и жил, и никому особо, не завидовал. Не все рассуждали так, как Джон, но явное большинство. Были, конечно, и недовольные, и завистливые. Они любили все критиковать, подбивали и Джона на подобные разговоры, но он избегал подобных вещей: рано или поздно всех болтунов выявляли и наказывали. А у Джона дела шли нормально, и жаловаться было не на что. С работниками регулярно проводил занятия "капэшник" – "корпоративный правозащитник". Он все, что надо, разъяснял, и Джону вполне хватало этой информации. "Капэшник" рассказывал и о Правительстве, и о Президенте, рассказывал о том, что, если бы не террористы, давно все жили бы как юсфул-пиплы. Рассказывал о Стране, где по лесам и болотам прячутся одичавшие "Братья". Он говорил, что эти "Братья" – уроды, то есть они – последствия экологической катастрофы. Что когда-то давно произошла то ли утечка каких-то газов, то ли взрывы отравляющих веществ, ну, короче, много людей погибло, а часть отравленных стала жертвой генетических изменений. Они и их потомки превратились в полулюдей, одичали, стали нападать на нормальных людей. Причем они размножаются со страшной скоростью. Этих уродов и называют "Братья". Их стало много и с ними пришлось вести серьезную борьбу. Эта картина мира была Джону понятна и устраивала его полностью. Так продолжалось бы и до сих пор, если бы не тот пьяный элитмен… С него начались несчастья, а вслед за несчастьями началось и познание мира.

И вот теперь, лежа связанным на корабле элитмена Джгавы Мерия, Джон наблюдал их жизнь изнутри. Он уже ясно понимал, что для элитменов все остальные люди – не люди. Это всего лишь слуги, некие функции, которые нужно в данный момент обеспечить. Не люди, а приспособления, которые можно включить, выключить, выбросить, утилизировать…

14 часов, 5- й день.

В салон, где продолжал лежать крепко привязанным к креслу Джон, вкатился толстый, улыбающийся Джгава:

– Вторую кнопку хорошо поставили, да? Сейчас будешь смотреть!

Джгава включил телевизор.

– Мы ее поставили знаешь куда? Вот, смотри…

На экране телевизора были видны ступеньки и вход в какое-то здание. Вход и ступени было огорожены переносным забором, вокруг которого плотной цепью стояли журналисты с телекамерами и микрофонами.

– Знаешь, да?

– Нет, не знаю, – ответил Джон.

– Вах! Это вход в офис "Астрал Гейм". Мы поставили кнопку прямо на входную дверь. Смотри. Сейчас она сработает. Сейчас без пяти минут два. Они еще ничего не знают. Мы такой шум подняли! Вах! Все телевизионщики пришли. Они ждут важных сообщений… Идиоты, да? Они не знают, что будет… А я знаю…Смотри!

В кадре появился тот самый телеведущий-гоминоид, что и в предыдущей трансляции: "Мы с вами пгисутствуем пги сенсации! Сейцас всем станет ясно, сто эта компания, сто компания "Астгал Гейм" пгактичкески банкгот! Следите только за насей камегой. Я пгизываю все телекомпании пергейти на наш канал. Только мы гасполагаем эксклюзивной инфогмацией от самого монстга! Сейцас, чегез одну минуту пгямо на васих глазах пгоизойдет падение этой обанкготивсейся никцемной контогы – "Астгал Гейм"! Только наса камега нацелена на тоцку, в котогой все и пгоизойдет. Вот он – момент истины! Вот нацало конца этой импегии мосенников и обмансциков! Сегодня в вецегнем выпуске мы сообссим подгобности, а сейцас – внимание! На цасах узе пять минут тгетьего! Вот появляется слузитель этой поганой "Астгал Гейм". В гуках у него пгибог, этот пгибог улавливает сигналы от кнопок, котогые долзен оставлять монстг. Вот он идет – смотгите нас канал, наса камега узе пол цаса не сдвигается с одной и той зе тоцки: вот она! Вот она, кнопка монстга! Смотгите все – слузитель бегет ее в гуки… Сказите, это кнопка монстга? Нет, он не хоцет отвецать на вопгосы. Он несет ее своему обанкготивсемуся гуководству… Итак, все видели, сто только нас канал, канал компании "Отелло" располагает достовегной инфогмацией, только у нас есть связь с монстгом, только на насем канале вы увидите сегодня вецегом сенсационное интегвью с самим монстгом! Не вегьте мосенникам из "Астгал Гейм"! Им никогда не поймать монстга! Он над этими олухами пгосто издевается – смотгите: он поставил кнопку пгямо на их офис! А они вам говогят, сто все под контголем, сто полиция и их охотники все вгемя идут по следу, сто монстг вот-вот будет пойман… Не вегьте им! Не вегьте компании "Астгал Гейм". Не верьте полиции гогода, котогым гуководит такой целовек!"

На экране появилось лицо усатого, худощавого, начинающего лысеть мужчины с грустным лицом.

– Ага! Получил, гад! Ты знаешь, кто это? – оживился Джгава.

– Нет, – ответил Джон.

– Это мэр нашего города… Это дорогой господин Водниц… Сволочь! Он получает деньги от "Астрал Гейм". Пора его менять… Так, посмотрим теперь на тотализатор и на биржу…

Джгава переключился на канал с цифрами и графиками.

– Ну, что тебе сказать… Все идет как надо… Тотализатор почти умер, а вот и первые признаки того, что и сама эта компания скоро умрет: смотри – вот здесь кривая пошла вниз… Это падение цены компании "Астрал Гейм". От их акций начинают избавляться… Отлично! Еще один удар, и завтра там просто не с кем будет разговаривать! – и радостный Джгава убежал, забыв выключить телевизор.