— Почему же Том ничего не сказал, когда Тайни поймал девушку?

— Он ничего не знает. А если бы знал, это ничего не изменило бы.

— Да уж, Тома никак не назовешь сентиментальным, — заметила мамуля, глубокомысленно кивая.

— Нет ли у вас с компьютером мыслей по поводу того, что нам следует предпринять? — спросила Мэй.

— Отправиться домой к Миртл.

Женщины изумленно уставились на Уолли.

— Зачем, скажи на милость? — спросила Мэй.

— Это совсем рядом, — объяснил Уолли, — и мы могли бы наблюдать оттуда за этим домом. Мы выключаем здесь свет, уходим туда и ждем, пока тут вновь не зажгутся огни. Тогда я подойду к окну и удостоверюсь, что тут все в порядке.

— Значит, нам придется посвятить Миртл и ее мать во все подробности? — спросила Мэй.

— Миртл и так уже почти все известно, — заметил Уолли. — А ее мать уже знакома с Глэдис, так что...

— Я терпеть не могу это имя, — прервала его мамуля.

— Э... — Уолли растерянно похлопал ресницами и сказал: — Прошу прощения. Как бы там ни было, вы знакомы с ней, а она знает, что Том находится в городе. Именно она заметила его, когда он проезжал на машине, и с этого момента Миртл начала свои поиски.

Мэй и мамуля переглянулись.

— Ну? Что скажешь? — спросила мамуля.

— Я бы хотела, чтобы здесь был Джон.

— В этом чертовом доме никогда никого не бывает, — с досадой сказал Дортмундер спустя четверть часа после того, как машина, на которой они с Гаффи приехали сюда, остановилась на обочине напротив дома номер 46 по улице Вязов. Свет в доме был погашен.

Дортмундер сидел за рулем «пежо», позаимствованного в театральном квартале Нью-Йорка, и неотрывно смотрел сквозь дождь на темные окна дома, в котором, как он знал, должны были оставаться не менее половины его обитателей.

— Что-то не так? — спросил Гаффи, который во время поездки все сильнее нервничал. Его беспокойство лишь отчасти объяснялось плохим состоянием дороги и неумением Дортмундера водить автомобиль. С тех пор как они свернули на Палисады, Гаффи не предложил Дортмундеру на пробу ни одного имени, и теперь сидел, сутулясь, на пассажирском месте и вглядывался в ночь, рассматривая сквозь пелену дождя старый неосвещенный дом. Больше всего Гаффи походил на одного из трех поросят, ожидавшего появления волка. На того самого поросенка, что выстроил соломенный шалаш.

— Не нравится мне это, — ответил Дортмундер. — Впрочем, тут всегда все идет наперекосяк. Давай-ка вот что. Сейчас мы отправимся в дом и осмотрим его, не включая света. Держись рядом со мной.

— Ага.

— А там видно будет.

Гаффи нахмурился.

— При выключенном свете? — спросил он.

— Да, — ответил Дортмундер. — Посмотрим, удастся ли разглядеть что-нибудь при выключенном свете. Вылезай.

Они вылезли из машины и, пробежавшись под струями ливня, оказались на сравнительно сухом крыльце. Заметив диванчик, качавшийся без приложения посторонней силы, Гаффи испуганно шарахнулся в сторону. Подойдя к двери, Дортмундер пробормотал:

— В прошлый раз они оставили дверь незапертой. А теперь — тихо!

Гаффи, который и без того хранил молчание, возобновил его хранение.

Дортмундер осторожно открыл сетчатую дверь, осторожно повернул ручку внутренней двери и опасливо толкнул ее. Дверь распахнулась. Дортмундбр беззвучно скользнул внутрь, Гаффи — за ним. Потом они аккуратно прикрыли за собой обе двери.

— Держись рядом, — шепнул Дортмундер на ухо Гаффи. Тот кивнул, почти невидимый в слабом свете едва пробивающегося сквозь дождь огонька ближайшего уличного фонаря.

Они обошли дом, но не обнаружили никого и ничего.

— Я так и знал, — громко произнес Дортмундер, когда они вернулись в гостиную.

Гаффи прилип к его правому локтю, словно щит средневекового рыцаря.

— Что? — спросил он. — Что ты знал?

— Что водохранилище не преминет выдать мне прощальный подарочек, — ответил Дортмундер.

Раскисшая почва и тяжелая лодка. Наконец Стэну удалось развернуть автомобиль и катер на маленьком пятачке в конце подъездной дороги, но как только он попытался спуститься поближе к воде, прицеп внезапно увяз. Он утонул в грязи по самые ступицы, и задние колеса автомобиля беспомощно буксовали на месте.

— Вот черт, — выругался Стэн. — А ну-ка, вылезайте.

Все, кроме Стэна, полезли наружу, в дождь и темноту, меся грязь и ежась под пронизывающим ветром.

Автомобиль стал легче, но вес катера не уменьшился, колеса прицепа завязли намертво. Келп и Тайни уперлись в передок автомобиля и принялись толкать. Том отошел в сторонку и взял на себя роль наблюдателя. Мощный мотор завывал, соревнуясь с ревом грозы, однако все усилия привели лишь к тому, что Тайни с Келпом вымазались с ног до головы.

Стэн перевел рычаг передач в нейтральное положение, открыл окно и подозвал Тайни и Келпа. Они зашлепали в обход машины, больше всего похожие на защитников в последней четверти на редкость напряженного футбольного матча.

— Все. Дальше ходу нет, — заявил Стэн.

— А, ты тоже это заметил? — спросил Тайни.

— Нам нужно выбраться на сухой грунт и попытаться снова, — сказал Стэн.

— Тут нет сухого грунта, — заметил Келп.

— Я имею в виду, суше, чем здесь, — пояснил Стэн. — Хотя бы малость потверже. Если мне удастся добраться до дороги, я мог бы разогнаться, проскочить задним ходом до самого озера и столкнуть лодку в воду.

— И не сложиться при этом пополам, — заметил Келп.

— Но попытаться стоит, — сказал Стэн.

— На таком-то болоте?

— Может, нам стоило бы вытащить машину на дорогу, развернуться и, прицепив катер к переднему бамперу, попытаться подтолкнуть лодку, двигаясь вперед малым ходом, — предложил Тайни.

— А что? Это идея, — отозвался Стэн.

— И вот вам еще одна идея, вдобавок к первой. Может, нам стоило бы вытащить Дага из катера и толкнуть машину втроем?

— Дагу это очень понравится, — сказал Келп, усмехнувшись.

— И нам тоже, — добавил Тайни.

Они подошли к носу катера и покликали Дага, который некоторое время упрямился, притворяясь, будто не понимает, чего от него хотят, но все же вылез из лодки и пришел на подмогу.

Поначалу автомобиль никак не желал двигаться вперед, однако в конце концов его колеса выбрались из вырытых ими ям, и прицеп потихоньку заскользил по грязи. Вырулив на пригорок, Мэрч остановил машину. Отцепив V-образное дышло от тележки, Тайни улегся в грязь и с трудом открутил грязный крюк от замызганного бампера автомобиля при свете его задних фонарей. Келп стоял рядом и подавал инструменты. Стэн с крюком в руках обошел автомобиль и...

— Не подходит, — сказал он.

— Сделай так, чтобы подошло, — посоветовал Келп.

Сквозь нарастающий вой ветра донесся испуганный голос Дага:

— Стэн! Гаси свет!

Стэн, не привыкший задавать лишних вопросов, одним ударом ладони по приборной панели вырубил освещение. Пятачок, на котором стояли машины, погрузился в темноту. Все пятеро повернулись в сторону ярких огней, приближавшихся по проселку под дождем среди промокших насквозь деревьев.

— Свет по-прежнему погашен, — доложила Миртл, вернувшись в гостиную из своей спальни, откуда было удобнее всего наблюдать за домами по улице Вязов.

— Я думаю, они провозятся еще час, а то и больше, — сказал Уолли.

— Вполне достаточно, чтобы рассказать мне, что здесь происходит, — заявила Эдна.

— Кажется, я заметил машину, — сказал Дортмундер, вглядываясь во тьму дождливой ночи. — Наверное, они уже вышли в озеро на лодке, о которой мне рассказывала Мэй.

Он остановил автомобиль на краю пятачка. Сквозь струи дождя ничего нельзя было разглядеть, даже в свете фар. Бесчисленные капли попросту отбрасывали лучи обратно.

— Сколько это будет, если взять три тысячи семьсот пятьдесят долларов за двадцать три года при восьми процентах годовых? — спросил Гаффи.