Он глотнул бурбона, откинулся назад на спинку дивана и закрыл глаза, дыша через рот.

— Почему бы тебе не жить спокойно, чёрт побери? — спросил его Келп. — Ведь отлично сводишь концы с концами на две сотни Айко.

— Я хочу немного отложить, — ответил Дортмундер по-прежнему с закрытыми глазами. — Уверенность в завтрашнем дне, знаешь ли.

— Ничего себе «немного»! — воскликнул Келп. — По семьдесят-то долларов в день?

— Вчера — шестьдесят. — Дортмундер открыл глаза. — Мы доим Айко вот уже месяц после выхода Гринвуда из тюрьмы. Сколько он ещё будет финансировать нас?

— Пока не получит вертолёт.

— Если он его получит. Может, ему это никогда не удастся. Вид у него был не слишком-то счастливый, когда он платил мне на прошлой неделе. — Дортмундер сделал глоток бурбона. — И я тебе скажу ещё кое-что. У меня совершенно не лежит душа к этой работе. Я жду, когда подвернётся что-нибудь другое, и тогда проклятый изумруд может отправляться ко всем чертям.

— Полностью придерживаюсь твоего мнения, — сказал Келп.

— Знаю. — Дортмундер опорожнил свой стакан. — Налей-ка мне ещё.

— Сейчас. — Келп встал, чтобы взять из рук Дортмундера стакан, и тут зазвонил телефон. — Это, вероятно, Айко, проговорил он с широкой улыбкой и отправился на кухню.

Дортмундер снял трубку.

— Всё в порядке, — раздался голос Айко.

— Будь я проклят, — ответил Дортмундер.

Синий «линкольн» с номерным знаком «МД» медленно продвигался между длинными складами доков Ньюарка. Половина седьмого вечера, вторник, пятнадцатое августа.

Марч, сидевший за рулём, был ослеплён закатом, который отражался в зеркальце. Он нажал на кнопку, поворачивающую зеркальце, и, превратив солнце в блёклый жёлтый шар, спросил раздражённо:

— Где, чёрт возьми, это место?

— Почти приехали, — ответил Келп.

Сидя рядом с Марчем, он держал в руке бумагу, на которой были напечатаны указания. Остальные трое расположились на заднем сиденьи: Дортмундер справа, Чефуик посередине, Гринвуд слева. Все они были одеты как сторожа. Форма смахивала на полицейскую и уже послужила им в «Колизее». Марч вместо формы щеголял в куртке и фуражке шофёра автобуса «Грейхаунд».

— Поверни туда, — сказал Келп, указывая рукой вперёд.

Марч раздражённо покачал головой.

— В какую сторону? — спросил он с деланным терпением.

— Налево, — ответил Келп. — Разве я тебе не сказал?

— Спасибо, — съязвил Марч. — Ты мне ничего не говорил.

Марч повернул налево по узкой асфальтовой дорожке между двумя складами из красного кирпича. Стемнело, но солнце всё ещё отливало оранжевым на ящиках, лежавших в конце прохода.

Марч лавировал среди ящиков, пока не выехал на обширное пространство, окружённое со всех сторон стенами складов. Посреди образовавшейся площадки стоял вертолёт.

— До чего же здоровый!.. — с уважением протянул Келп.

Вертолёт, выкрашенный в цвет хаки, казался огромным. Нос был закруглён, весь в стекле, по бокам располагались небольшие окошки.

«Линкольн» медленно проехал по неровному покрытию к остановился возле вертолёта. Вблизи, немного выше человеческого роста и чуть длиннее автомобиля, он уже не казался огромным. Квадраты и прямоугольники чёрной липкой бумаги покрывали его тут и там, видимо, скрывая номерные знаки и эмблемы.

Все вышли из кондиционированной прохлады «линкольна» на предвечернее пекло, и Марч, широко улыбаясь, стал потирать руки, глядя на стоявшую перед ним машину.

— Вот это игрушка! — воскликнул он.

Дортмундер внезапно засомневался.

— Ты уже водил такие аппараты, да?

— Я же сказал тебе, что могу водить всё, что угодно.

— Да, говорил, я помню. Ты можешь водить всё, что угодно, — повторил Дортмундер, — но мне интересно, водил ли ты такие аппараты?

— Не отвечай ему, — предупредил Келп Марча. — Я не хочу знать, да и он тоже. По крайней мере, сейчас. Поднимемся на борт.

— Давай, — согласился Марч, в то время как Дортмундер качал головой.

Марч обошёл «линкольн», открыл багажник, и снаряжение стали переносить в вертолёт. Чефуик держал в руке свою чёрную сумку. Гринвуд и Дортмундер взвалили на плечи два пулемёта, на стволах которых, будто туша заваленного кабана, висел зелёный стальной ящик с детонаторами и гранатами со слезоточивым газом. Келп нёс большую картонную коробку, полную наручников. Марч убедился, что «линкольн» надёжно заперт, и поспешил следом с тяжёлым радиоглушителем величиной с ящик из-под пива, ощетинившийся шкалами и телескопическими антеннами.

Внутри вертолёт был похож на машину; две скамейки спереди и длинная скамья сзади. Позади оставалось место для багажа, и всё снаряжение сложили туда. Потом устроились: Марч за штурвалом, Дортмундер рядом с ним, остальные на задней скамейке.

Захлопнули дверцы, и Дортмундер посмотрел на Марча, который разглядывал приборный щиток. Через минуту Дортмундер с чувством проговорил:

— Ты никогда даже не видел вертолёта!

Марч повернулся к нему:

— Ты что, смеёшься? Я читал в журнале «Популярная механика», как его сделать! Думаешь, я не смогу его вести?!

Дортмундер бросил взгляд на Келла.

— Лучше бы я сейчас толкал энциклопедии… Марч оскорбился:

— Ладно, смотри сюда. Видишь, я нажимаю эту кнопку? Потом опускаю рычаг и… Раздался рёв. Дортмундер поднял голову и увидел начавшие вертеться лопасти. Они вертелись всё быстрей и быстрей и превратились в сплошной вихрь.

Марч похлопал Дортмундера по плечу. Он продолжал объяснять ему, что делает, манипулируя рукоятками, хотя Дортмундер его не слышал. Тем не менее Дортмундер наблюдал за ним, потому что это было лучше, чем смотреть на вихрь вверху.

Внезапно Марч улыбнулся, откинулся назад на сиденьи, кивнул головой и вытянул палец. Дортмундер наклонился вперёд, чтобы бросить взгляд вниз, и земля оказалась далеко-далеко, оранжевая, жёлтая, зелёная, чёрная, с данными полосами теней от заходящего солнца.

— Вот это да, — тихо проговорил Дортмундер, зная, что его никто не слышит.

Марч в течение нескольких минут продолжал двигать различными рукоятками, чтобы освоиться, кидая вертолёт туда и сюда, затем стабилизировал аппарат, и они начали, полёт на северо-восток.