– Почему вы позволили мне подняться?

– Кабы я вас завернул, вы тотчас решили бы, что я и есть тот человек, которого вы ищете. Нынче вечером я не очень занят, и если мы с вами немного поболтаем, вреда от этого не будет. Кроме того, наш разговор может оказаться полезным для вас, хотя я вынужден признаться, что не понимаю, каким образом.

Но я хочу, чтобы убийцу поймали. Мэвис была славной девушкой.

– Мне говорили, она отличалась своекорыстием, – сказал я, вспоминая отзыв Бетти Бенсон.

Грилдквист засмеялся.

– Не совсем. Это весьма точная характеристика Мэвис, но, боюсь, она может увести вас в сторону. Мэвис не была шлюхой, она не легла бы в постель с любым, у кого есть деньги. Чтобы она обратила внимание на мужчину, он должен был ей понравиться.

– А нравились ей только богачи, – вставил я.

– Думаю, в ее жизни просто был такой этап. Полагаю, что, повзрослев, она переросла бы это. Так ее настроило замужество.

– Замужество?

– Вы, должно быть, слышали, что она была замужем.

– Еще в своем родном городе?

– Да. За каким-то рабочим. Перед ней открывалось лучезарное будущее на каком-нибудь пригородном ранчо. Муж предложил ей свою любовь и свою защиту, но уж никак не благополучие. А потом бросил ее. И с тех пор она больше не хотела ни любви, ни заботы, а жаждала лишь благополучия. Это вполне можно понять.

– Вы не знаете, какое имя она носила в браке?

– А разве не Сент-Пол? Хотя нет, наверное, это все-таки был сценический псевдоним. Мне очень жаль, но она, по-моему, никогда не называла имени мужа.

Мэвис не любила говорить о нем.

– А когда вы с ней познакомились?

– Пол Девон как-то притащил ее на вечеринку. Он преподает в театральном училище и подрабатывает режиссурой в около бродвейских театрах. Тогда они уже какое-то время встречались.

– Но вы оказались богаче.

Он улыбнулся телевизору.

– Стало быть, к этому сводится мое мужское обаяние? Наверное, вы правы.

Я был богаче. Кроме того, я был бродвейским продюсером, а Мэвис отчаянно хотела стать звездой.

– У нее было хоть какое-то дарование?

– Самая малость. Явно недостаточно. Она была слишком порывиста, и ее прочтение ролей не отличалось глубиной.

– Почему вы расстались?

– Моя жена задумала разводиться. Я решил, что лучше какое-то время вести себя безупречно, чтобы не давать ей в руки козырей. А когда все кончилось, Мэвис уже была с кем-то другим. Кажется, с парнем из ночного клуба.

– Как вы это восприняли?

– Завел другую девушку, – он отвернулся от телевизора, чтобы одарить меня улыбкой. – Я не желал Мэвис зла. Кроме того, прошло уже три года.

– Вы с ней еще виделись?

– Раз или два, на вечеринках. Мы остались друзьями, хотя почти не встречались.

– Когда вы виделись в последний раз?

– Где-то год с лишним назад. Она была с Чарли Морганом, телевизионным продюсером. Вскоре после этого он умер.

– Вы в последнее время не встречались с Бетти Бенсон?

– Бенсон? – Он нахмурился, изучая телевизор. – Ах, вы имеете в виду подружку Мэвис? Эту маленькую бюргершу. – Грилдквист внезапно повернулся ко мне. – Это ее только что убили?

– Совершенно верно.

– Вы, разумеется, считаете, что это дело рук того же парня?

– Конечно.

– Я видел эту девушку лишь однажды. Пока Мэвис не вселилась в свою квартиру, снимал для нее жилье. Уж и не помню, как выглядела эта Бенсон.

– И с тех пор вы ее не видели?

– Нет. Не было нужды.

– У вас есть огнестрельное оружие?

Он растерянно посмотрел на меня.

– Мзвис, вроде, зарезали, не так ли?

– И Бетти Бенсон тоже, – ответил я – Мне просто стало любопытно, есть ли у вас пистолет.

– Вообще-то есть. Правда, он не совсем мой. Это собственность моей второй жены.

– Той, на которой вы были женаты, когда встречались с Мэвис?

– Да. Она оставила пушку здесь, а мне все недосуг вернуть. Эта женщина теперь в Калифорнии, а оружие, кажется, запрещено пересылать по почте.

– Могу я взглянуть на него?

– Могу я спросить, зачем?

– Нынче вечером в меня стреляли.

– О! – Грилдквист поднялся. – Не уверен, что мне удастся его разыскать.

– Я хотел бы посмотреть.

– А что, я под большим подозрением?

– У меня нет никакой градации, – ответил я.

– Если мне удастся найти пистолет, я, наверное, стану подозреваемым номер один.

– Это зависит от обстоятельств.

– Пойду поищу. Вы пока налейте себе еще.

– Благодарю.

Он ушел, а я встал, стараясь не смотреть на телевизор. Стакан Грилдквиста тоже был пуст, поэтому я захватил и его, отнес в «яму» и налил по второй. Потом вернулся на место и сел, но телевизор все больше раздражал меня, посему я поднялся и передвинул свое кресло так, чтобы оно оказалось прямо напротив кресла Грилдквиста. Потом я передвинул и его кресло тоже, сел, и тут появился хозяин дома.

С пистолетом в руке. Маленькая дамская пугалка двадцать пятого калибра, с блестящим стволом и рукояткой из слоновой кости. В рекламе говорится, что такие «удобно носить в кармане или дамской сумочке». Грилдквист держал пистолетик в расслабленной ладони, но палец его касался спускового крючка.

Дуло было нацелено в пол, в какую-то точку, находившуюся примерно на полпути между нами.

Он немного постоял в дверях, с полуулыбкой глядя на меня, потом сказал:

– Знаете что, будь я тем человеком, который убил Мэвис и пытался убить вас, вы сейчас были бы в весьма неловком положении. Я мог бы застрелить вас, уложить труп в ванну, расчленить и выкинуть по кусочку в мусоросжигатель.

– Это вы в пьесе вычитали? – спросил я.

– Да, – ответил Грилдквист, и его улыбка сделалась шире. – Я ее отклонил. Недостаточно реалистична. Частный сыщик никогда не попадет в такой переплет.

– Швейцар знает, что я поднялся к вам.

– Думаете, он вас запомнит? Или начнет гадать, куда вы подевались?

– Мистеру Тессельману известно, что я пошел сюда.

– Но известно ли ему, что вы до меня добрались?

– Если вы шутите, то играете со смертью, – сказал я.

– Почему это? Пистолет-то у меня.

– С первого выстрела вы можете и промазать, при условии, что я достаточно проворно отскочу в сторону.

Грилдквист нахмурился – Да, эта шутка начинает набивать оскомину, – рассудил он и, подойдя, отдал мне пистолет.

Я взял его, понюхал дуло, открыл затвор. Пистолетик не был заряжен, его давно не чистили и не пускали в ход. Я вернул его Грилдквисту и сказал:

– Не следует играть с огнестрельным оружием.

– Наверное, вы правы, – согласился он, потом сел, посмотрел на телевизор и опять взглянул на меня. – Вы передвинули кресла.

Отвечать на это замечание было бессмысленно.

– Кстати, о вашей второй жене, – проговорил я. – Она когда-нибудь виделась с Мэвис?

– От всей души надеюсь, что нет. Не думаю, иначе она сказала бы об этом, Джанин далеко не молчунья.

– Говорите, она теперь в Калифорнии?

– Опять вышла замуж. Вы что, думаете, ее обуяла запоздалая ревность?

Джанин не способна убить человека. Во всяком случае, ударом ножа. Она предпочитает сживать людей со свету языком.

– У вас, кажется, была и третья жена?

– Она в Европе. У нас с Мэвис все закончилось еще до того, как я встретил Элайзен.

С минуту я потягивал виски, потом сказал:

– Уж и не знаю, о чем еще спросить. Может, вам придут в голову какие-нибудь ответы?

Он улыбнулся, глядя в свой стакан.

– Нет, зато пару вопросов я придумал. Например, вы не назвали свое имя и не объяснили, как связан я с мистером Тессельманом.

Я осушил стакан, поднялся и сказал:

– Вы правы, я не назвался и не объяснил. Спасибо, что нашли для меня время.

– А между тем хотелось бы знать.

Я улыбнулся и зашагал к двери.

– Как вы думаете, имеет ли смысл стращать вас полицией? – спросил он.

Я остановился и оглянулся.

– Как это?

– После вашего ухода я могу позвонить швейцару и сказать, чтобы он не выпускал вас из здания. А потом позвать полицию и заявить, что вы выдавали себя за сыщика.