– Комната Никки, – пробормотала Сара. Джейк Мастерс все еще жил по-походному, но дочкину комнату он обустроил на славу. «Человек, который позаботился, чтобы его дочь чувствовала себя уютно в новом доме, не способен отнестись к ней небрежно», – убежденно подумала Сара. Но где же он тогда?

Под ложечкой у нее неприятно засосало. Она вспомнила вопрос Никки – не ушел ли ее отец к маме, и по спине у нее поползли мурашки. Если это его машина стоит в аллее, значит, он где-то здесь, на ферме.

Подгоняемая охватившим ее тревожным чувством, Сара сбежала вниз по лестнице и вышла из дома. Ниже у дороги виднелся сарай. Необходимо проверить там! Она села в машину. Если не обнаружит его в сарае, то вернется в дом и вызовет полицию, которая продолжит поиски. Возможно, ей удастся убедить полицейских позволить Никки остаться с ней, пока не найдут ее отца.

Уже рядом с сараем фары выхватили из темноты нечто, от чего Сарино сердце гулко забилось. Это была лошадь со сбитым набок седлом и волочившимися по земле поводьями…

Когда Сара подъехала поближе, животное опустило голову и ткнуло мордой что-то на траве у самой дороги. Болезненный спазм сжал Сарин желудок – она чутьем угадала, что поиск ее завершен.

«Господи, пожалуйста, не допусти, чтобы он был мертв!» – взмолилась она, круто повернула руль, осветив фарами зловещее место в траве, надавила на тормоз и распахнула дверь. Лошадь заржала и попятилась. На подгибающихся ногах Сара торопливо выбралась из машины.

– Мистер Мастерс! – Голос стал хриплым и сдавленным. Она заставила себя приблизиться. На земле рядом с грудой камней лежал человек. Он не двигался, его красивое лицо в ярком свете фар было белым и безжизненным. Сара дрожащей рукой пощупала его пульс и вздрогнула, уловив слабый стон.

Слава Богу! Он жив!

– Мистер Мастерс, вы слышите меня? – Она коснулась ладонью его щеки. Он шевельнул головой, застонал и открыл глаза.

– Где?.. Что?.. Кто? – пробормотал он.

Первое, что он увидел, был ослепительный свет и устремленные на него самые добрые и ласковые глаза, какие только ему доводилось видеть. На миг он решил, что видит ангела. Но если он умер, тогда откуда чувство, что его голова вот-вот лопнет от боли? Кроме того, ангелы обычно не носят очки в черепаховой оправе и цветные заколки в волосах.

Джейк попытался приподняться, но снова упал на траву с болезненным стоном.

– Голова… – выдавил он.

– А что-нибудь еще болит?

«Все болит».

– Нога. Плечо.

– Вы можете ими двигать?

Он осторожно пошевелился. Если бы только адская боль в голове утихла хотя бы на мгновенье. Мысли мелькали беспорядочными обрывками, он постарался соединить их в связное воспоминание. И тут одна-единственная мысль отчетливо выступила на первый план.

– Никки!

Он с трудом сел, но тут же сжал голову руками и со стоном откинулся назад.

– С ней все хорошо, – уверила его девушка. Позвольте, я осмотрю вашу голову.

– Где Никки? Кто вы?

– Я – Сара Андерсон, учительница Никки. Мы виделись сегодня утром, помните? Она сейчас в школе вместе с моей компаньонкой.

Ее рука очень осторожно коснулась его головы, но он все равно сморщился, когда она дотронулась до больного места.

– У вас глубокий порез, и большая шишка. Она легко провела ладонью по его волосам.

Этот сочувственный жест странным образом успокоил его и смягчил боль.

Джейк снова взглянул на девушку. Все-таки настоящая она или плод воображения? Не привыкший к ласковому обращению, Джейк отчетливо помнил досаду мачехи, когда он в десять лет сломал себе руку, а ей пришлось отменить партию в бридж. А реакция его жены на какие бы то ни было болезни была и вовсе лишена сочувствия: в какое раздражение пришла она, когда Никки впервые заболела!.. Джейк закрыл глаза, желая отгородиться от этого воспоминания.

Забавно, но он не помнит того, что было сегодня. Он приподнял веки и вгляделся в Сару. От боли у него мутилось в голове. Их утренняя встреча…

Да, она еще попросила его заполнить какую-то бумагу, после чего все свое внимание сосредоточила на Никки. Ему еще понравилось, что она непринужденно и ободряюще заговорила с ней, как с давней знакомой, но больше он ничего не помнил. Тогда девушка показалась ему довольно невзрачной. Неужели это она и есть? Как же он мог счесть невзрачной обладательницу подобных глаз?

– У вас плечо в крови. Разрешите, я посмотрю.

Прохладные пальчики быстро расстегнули пуговицы на его джинсовой рубашке, и он услышал, как она резко втянула в себя воздух. Джейк сжал зубы, готовясь услышать неприятное известие.

– Что, плохо дело?

– Рана кажется неглубокой, но кровоподтек достаточно большой, произнесла она как-то сдавленно, избегая глядеть ему в глаза. Джейк не был уверен, что она сказала всю правду. Она обошла кругом, и он ощутил ее руки на своей правой ноге. Приподнявшись на локте, Джейк наблюдал, как она ощупывает его лодыжку. – Это, видимо, порез. У вас разорваны джинсы, но мне придется разорвать их побольше, чтобы понять, в чем тут дело.

Девушка потянула за ткань, и он сжал зубы. Раздался громкий треск. Брови ее над стеклами очков сошлись на переносице.

– Здесь придется наложить швы. Если вы сможете снять рубашку, я забинтую ею ногу, чтобы остановить кровотечение. Потом отвезу вас в больницу.

– Поезжайте к Никки, – пробормотал Джейк. – Она будет беспокоиться.

– Никки уже спала, когда я уезжала, – ответила она. – Ваша дочка в хороших руках. У моей компаньонки тридцатилетний стаж работы с детьми. – Она склонилась над ним. – Вы сможете сесть?

С большим трудом ему это удалось. Прохладный ночной воздух овеял его грудь, когда она стянула с него рубашку. Джейк увидел, как она сложила ее, затем подсунула ему под ногу. Ему пришлось закусить губы от боли, когда она туго перевязала рану. Потом девушка тревожно всмотрелась в его лицо.

– Вы сумеете подняться? Если да, то обопритесь на меня, я доведу вас до машины.

Не в характере Джейка было опираться на кого бы то ни было, тем более на женщину. Большинство из известных ему женщин если и помогали мужчине, то только чтобы привлечь его внимание. Она приняла его колебания за неуверенность в своих силах.

– Может быть, мне лучше съездить за помощью? Отсюда до города полчаса езды, но…

– Я попробую, – выговорил он коротко.

– Сейчас я подгоню машину поближе.

Она поспешно вернулась к автомобилю и запустила двигатель. Слепящие фары приблизились и замерли в нескольких футах. Джейк зажмурился – свет был почти нестерпимым, – услышал, как хлопнула дверца, и почувствовал, что она снова рядом.

– Вы готовы? – спросила Сара.

Джейк, кряхтя, поднялся. От боли в поврежденной ноге у него подогнулись колени, но она успела положить его руку себе на плечо, а сама обхватила его за талию. Девушка была довольно высокой – примерно пять футов семь дюймов, но худенькой – он чувствовал под рукой косточки ее плеча. Однако, несмотря на хрупкое телосложение, она оказалась сильной и умудрилась дотащить его до машины.

Он перевел дыхание, пытаясь не обращать внимания на боль, отдававшуюся во всем теле, и уловил слабый запах трав, которым повеяло от ее волос.

Шелковистая прядь задела его небритую щеку, и ему пришло в голову, что он уже давно не ощущал прикосновения женских волос к своему лицу, как давно не знал объятий женских рук, не вдыхал женского запаха…

Судя по направлению, которое приняли мысли Джейка, было очевидно, что падение сказалось на его умственных способностях. Разве после истории с Клариссой он не решил, что с женщинами покончено? Не настолько же он глуп, чтобы идти на второй круг. Джейк помотал головой, пытаясь обрести ясность мысли, Но от этого движения пульсирующая боль в черепе усилилась, и он прислонился щекой к прохладной дверце автомобиля.

«Нет, – напомнил себе Джейк, – Никки должна быть избавлена от этого».

Каждая связь рано или поздно кончается, и обычно безобразными сценами. Слава Богу, что Никки была слишком мала и не понимала, во что превратился его брак с Клариссой. Некоторые люди не созданы для любви и семейной жизни, и Джейк смирился с фактом, что он один из них. Возможно, это генетическое: отцу не везло с женщинами еще больше.