Обри глянул на Элизу. Она едва заметно ободряюще кивнула, и мальчик, поколебавшись, пожал протянутую руку.
— Нет, никогда, — ответил он. — Но если бы я знал, что лежу в гамаке, то не упал бы.
При виде белой детской ручки, утонувшей в гигантской черной лапище, Элиза еще больше уверилась, что Ксавье — их союзник, а не враг. Не то что Оливер, подумала она, посылая предателю уничтожающий взгляд. Он снова пялился на нее, несомненно разглядывая ее безнадежно измятое дезабилье, но ее взгляда он не выдержал. Отворачиваясь, он буркнул:
— Я подумал, может, вы хотите поесть.
Элиза воинственно вздернула подбородок и постаралась припомнить, как их дворецкий в Лондоне держал себя с нерадивыми слугами.
— Во-первых, принесите нам воды для умывания. И мне нужны щетка для волос и гребень, — произнесла она не терпящим возражений тоном и добавила, полностью входя в роль: — Эта комната никуда не годится. Нам нужны апартаменты с отдельными комнатами для меня и Обри. Завтракать мы будем там, но воду можете принести и сюда, — милостиво закончила Элиза свой монолог и лукаво взглянула на Оливера. Тот выглядел оробевшим, и девушка почувствовала удовлетворение. — Что же вы стойте? — поторопила она молодого моряка. — Выполняйте, я жду.
Оливер попятился в коридор, стукнувшись головой о низкую дверную притолоку. Едва он скрылся из виду, Ксавье от души расхохотался:
— Ай да мисс Элиза! Я вижу, вы поняли, как надо держаться с нашим Оливером.
Перебросив за спину безнадежно спутанные волосы, Элиза недоверчиво уточнила:
— То есть как с презренным червем, каковым он и является на самом деле?
Африканец снова рассмеялся, и его гулкий раскатистый хохот невольно вызвал на губах девушки улыбку.
— Оливер любит женщин, — пояснил Ксавье. — Очень любит. А женщины любят его — просто штабелями к его ногам падают. Вот этот сопляк и ходит задрав нос и вечно хвастается, как он умеет их ублажить… — Тут он осекся и смущенно закашлялся. — Если вы понимаете, что я имею в виду.
Элиза наморщила носик. «Боюсь, я прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду, — подумала она. — Но уж Оливеру Спенсеру — если это его настоящее имя — меня у своих ног не видать».
— С Оливером я могу справиться, — заявила она вслух, — но…
— Но не с Киприаном? — подхватил Ксавье и вздохнул. — К нему нужен особый подход. Вам придется запастись терпением.
— Кто такой Киприан? — спросил молчавший до этого Обри.
«Бессердечный негодяй», — едва не вырвалось у Элизы.
— Капитан этого корабля, — вместо этого сказала она. — Думаю, немного попозже ты с ним тоже познакомишься.
— Собственно говоря, — кашлянув, произнес Ксавье, — он как раз хотел поговорить с вами, мисс.
От внезапно охватившего ее страха у Элизы волосы зашевелились на затылке, а сердце заколотилось в угрожающем темпе. О неизбежной новой встрече с капитаном она с тоской и ужасом думала все это время.
— Со мной? — пролепетала она. — Сейчас? Но зачем?
Ксавье пожал плечами, опустив глаза:
— Он не сказал. Но я думаю, вам следует смотреть на это как на еще одну возможность завоевать его расположение.
— Его расположение? — Элиза нахмурилась, закусив нижнюю губу. — Сомневаюсь, что мне удастся уговорить этого человека отказаться от его гнусного плана использовать… — Она запнулась, осознав присутствие Обри, но ее страх передался мальчику и без слов.
— Не оставляй меня, Элиза! — в панике закричал он. — Останься со мной! Пожалуйста, скажи, что останешься!
— Не бойся, Обри, я не собираюсь тебя оставлять. Ни в коем случае, — сказала Элиза, бросая на Ксавье красноречивый взгляд. — Когда наши новые каюты будут готовы и мы позавтракаем, — твердым тоном обратилась она к африканцу, — я буду рада принять вашего капитана. Вы не присмотрите, чтобы Оливер устроил все как надо?
Ксавье вышел, посмотрев на нее как на сумасшедшую. «Да я и правда сошла с ума», — подумала Элиза, проводив его взглядом. Она была совершенно уверена, что капитану наверняка придутся не по вкусу ее требования и отказ явиться к нему. Ну и что? Что она теряет? Его расположение? — усмехнулась она про себя. Светский тон и уверенные властные манеры смутили Оливера, так, может быть, и на Киприана Дэйра это подействует?
Не прошло и часа, как пленников перевели в новые каюты. Две комнаты, соединявшиеся узенькой дощатой дверцей, были не слишком просторными, да и особых удобств там не наблюдалось, но все же это была маленькая победа. К тому же вслед за Оливером, принесшим завтрак, явился и Ксавье с подушками, ковриками и прочими мелочами, и к тому времени, когда Элиза и Обри умылись и поели, каюты обрели почти такой же уютный вид, как на «Леди Хэбертон». Вот только на «Леди Хэбертон» над Элизой и ее кузеном не нависала зловещая тень, там им не угрожал одержимый местью капитан с манерами пирата.
Вскоре они услышали стук в дверь, а на пороге возник колоритного вида незнакомый матрос.
— Меня звать Мик, — сказал он с сильным йоркширским акцентом. — Кэп сказал, чтобы вы шли к нему со мной. Если не возражаете, — добавил он, словно спохватившись, и склонил начавшую лысеть голову.
«Если не возражаю!.. — фыркнула про себя Элиза, незаметно разглядывая детину, явно побывавшего во многих передрягах. — Как будто ему есть дело до моих возражений». Вслух же она холодно произнесла:
— Я не могу оставить Обри одного, так что вашему капитану лучше самому…
— Олли! — вдруг завопил тот что есть мочи. — Олли, двигай сюда, посиди с пацаном!
— Нельзя ли потише? — со страдальческой гримаской проворчала Элиза, зажимая руками уши.
— Простите, мисс, — Попятившись, матрос согнулся в поклоне — точь-в-точь как Оливер, когда она попробовала на нем свой самый холодный, высокомерный тон. Неужели все эти моряки — люди простые и грубые — так боятся высокородной аристократки? Это казалось верхом нелепости, как, впрочем, и все, что успело случиться с ней в этом злополучном путешествии.
— Постарайтесь, чтобы подобное не повторялось, — милостиво кивнула она.
Матрос, судя по его виду, готов был раскланяться и шаркнуть ножкой, если бы знал, как это делается. Оливер тоже протиснулся в каюту бочком и опаской, имея при этом вид побитой собаки. Это зрелище несказанно укрепило дух Элизы, которая вовсе не была уверена в результатах выбранной ею тактики.
— Побудьте с Обри, пока меня нет, — распорядилась она. — Вы уже знаете, как разрабатывать его больную ногу, вот этим и займитесь. А когда мы с вашим капитаном закончим свои дела» я хочу немного посидеть с Обри на палубе. — Она кинула взгляд на второго моряка. — Приготовьте нам два удобных кресла. Да, кстати, Мик, — добавила она, от души наслаждаясь написанной на их лицах растерянностью, — не забудьте положить туда хорошие одеяла.
Не дожидаясь ответа, Элиза ободряюще улыбнулась Обри и величаво выплыла в коридор. Однако триумф ее оказался недолгим. Едва она успела оглядеться по сторонам, как ее взору предстала картина, мгновенно лишившая ее присутствия духа. Меньше чем в двадцати футах она увидела распахнутую дверь капитанской каюты, за которой сидел сам Киприан Дэйр. Положив ноги на полированную крышку своего великолепного стола, он в упор смотрел на девушку. Поймав испуганный взгляд Элизы, Киприан едва заметно усмехнулся уголком рта, и этого оказалось достаточно, чтобы Элиза окончательно сникла, как парус, когда вдруг стихает попутный ветер, только что туго натягивавший его. «Хамелеон» по-прежнему шел вперед, мерно покачиваясь на волнах и поскрипывая в такт доносившимся с палубы приглушенным крикам матросов, но для Элизы все как будто остановилось, а весь бескрайний мир сузился до размеров затхлого коридора глубоко в трюме, где все заполняла собой самодовольная усмешка капитана.
Стало совершенно очевидно, что, в отличие от подневольных, неграмотных матросов, с Киприаном Дэйром ей не справиться. Он действовал на нее так, как в свое время Майкл. Казалось, он превосходил ее во всех отношениях, он ее парализовывал и подавлял. Элиза же могла полагаться только на чувство собственного достоинства и уверенность в своей правоте. Сама ее жизнь висела на волоске, и не только ее, но и Обри. В первую очередь Обри.
