Первые две недели свеженькие насосы работали очень даже неплохо, исправно качая то, что должны были качать. А потом они начинали ломаться один за другим. Цена у них оказалась западной, а качество традиционно советским. На возмущение покупателей Ольга Витальевна хладнокровно отвечала:

— А что вы хотите? Экспериментальная продукция. Конечно, есть небольшие недоработки. Учтем непременно в следующей модели. А пока оплатите ремонт, я пришлю специалистов.

Директор возмущенно орал в трубку откуда-нибудь из Нового Уренгоя, что он обратится в суд, на что Ольга Витальевна невозмутимо парировала:

— Мы увеличим сумму «отката» еще на три процента…

И директор сразу же захлопывал рот, изрыгавший проклятия, а предприятие, уже потратившееся на приобретение, доставку и монтаж чудо-техники, было вынуждено теперь платить за ее ремонт. И все были довольны: Ольга Витальевна клала в карман кругленькую сумму, а директор опростоволосившегося предприятия покупал новую машину.

Параллельно производству бешеными темпами велась разработка нового чуда техники, «ССН-2». С периодичностью раз в несколько недель центральная пресса разражалась восторженными статьями о новой разработке, объявленной чудом техники, после внедрения которой западные аналоги останутся позади. Желающим увидеть процесс проектирования предлагалось осмотреть комнату, в которой возле компьютеров сидели несколько инженеров и сосредоточенно пялились в экраны с напряжением кошки, следящей за мышкой, которая вот-вот должна появиться из норки. Это должно было означать форсированную разработку нового проекта.

Под многообещающий проект уже были получены деньги и разработана схема инвестиций. Ольга Витальевна наконец смогла себе позволить кое-что и для души: ее семья из двухкомнатной хрущевки перебралась в пятикомнатные хоромы в хорошем районе, а новый водитель директора при появлении своей патронессы угодливо распахивал дверцу элегантного асфальтового «мерседеса». Дети Ольги Витальевны учились в закрытых школах, где лучшие западные преподаватели обучали их основам надувательства и воровства, именуемых бизнесом.

Итак, жизнь ее текла молоком и медом. Ольга Витальевна уже лелеяла новую мечту: завоевание насосной промышленности всего мира. В мечтах она уже видела себя всемогущественным магнатом, вершащим судьбы транснациональных корпораций, и предвкушала власть и славу, которые принесет ей новая завоеванная вершина. И, конечно же, деньги…

Она не знала, что на пути ее нового замысла уже встал один человек.

Но сначала она встала на его пути…

По мере приближения к узкой горловине, через которую в центр города вливался поток машин, автомобильная пробка все более уплотнялась. Набрав скорость на периферийных улицах, машины, неохотно тормозили, притирались боками, дышали друг другу в спины, пыхтя, как загнанные мустанги. Сверкавший полированными боками «мере», распугивая автомобильную мелочевку вроде видавших виды «Жигулей», вырвался в левый ряд и, мигая фарами, мощно шел напролом.

Разделительная полоса между встречными потоками была пуста, только далеко впереди маячила черная куртка мотоциклиста на аппарате, в очертаниях которого угадывались благородные приметы «Ямахи». По всем приметам обладатель «рисовой ракеты» принадлежал неформальному движению фанатов мотоезды, так называемых байкеров.

В вечных московских пробках мотоциклисты имеют неоспоримое преимущество над автолюбителями, жертвами собственной респектабельности.

Водители часами парятся в раскаленных жестянках и завидуют мобильным и вертким байкерам лютой завистью. В час пик мотоциклы по Москве не ездят, а просачиваются. Срывая зеркала заднего вида, они пробираются в зазоры между легковушками, несутся по обочинам, распугивая робких пешеходов. Они вылетают на встречную полосу, вызывая скрежет зубовный и матюги водителей, жмущих педаль тормоза, заметив «этих отморозков», от одного вида которых в крови выделяется адреналин.

Вот такой безбашенный мотоциклист маячил впереди на разделительной полосе, не желая пропускать вперед «мерс» с мигалкой.

— Развелось их! — ворчливо заметил Володя, водитель «мерса», утапливая в пол педаль газа и угрожающе прижимаясь передним бампером к обнаглевшему байкеру, чья куртка надувалась пузырем за плечами, а видавшие виды брезентовые штаны выдавали человека, знающего, каково это тормозить собственными коленями на скорости сто двадцать километров в час.

— И как их гаишники на дороги выпускают! — ворчливо заметил пассажир «мерса» и неодобрительно покачал головой.

Володя помигал дальним светом мотоциклисту, что означало требование уступить дорогу. Но упрямец не желал подчиняться.

— Говорят, сам Лужков приказал гаишникам байкеров не трогать, — раздраженно заметил шофер. — Но думаю, это враки. Просто они все датые ездят, без прав и документов, поймают одного такого — на оформление битый час уйдет. А сколько за этот час мимо гаишника шестисотых «меринов» проедет? На многие тысячи! Представьте, стоит такой бородатый дядя в клепаной коже и гундосит перед инспектором в окладистую бороду. Смешно!

В это время на встречной полосе образовался небольшой просвет между машинами, и «мерс», противно взвизгнув сиреной, резко ушел на обгон, крылом притирая мотоциклиста. Байкер от неожиданности дернул руль вправо и едва не пошел юзом на большой скорости, грозя попасть под колеса пыхтящего рядом грузовика. Драгоценные секунды борьбы за право обладания дорогой были им безвозвратно утеряны, и соперник уже встал впереди, загородив дорогу. Теперь мотоцикл почти упирался передним колесом в выхлопную трубу автомобиля.

— Щас мы его поучим вежливости! — сквозь зубы пробормотал шофер и резко нажал на тормоз.

Мотоциклист чуть не клюнул передним колесом багажник, тормозя, двухколесную машину вновь повело на проезжей части.

— Не будет наглеть, — со смешком произнес шофер и, готовясь обогнуть Триумфальную арку, возле которой заканчивалась разделительная полоса и начинался сплошной газон, плавно перестроился в правый ряд. Мотоциклист, казалось, безнадежно отстал.