Чтобы защитить свою паству от литовских набегов, Майнхард построил два небольших укрепления и нанял солдат для их гарнизонов. Тот факт, что для защиты своей миссии он не смог найти германских добровольцев, может объясняться борьбой за императорский титул партий Вельфов и Гогенштауфенов, которая разгоралась после смерти в 1198 году императора Генриха VI. В разгар этого конфликта мирная вначале миссия в Ливонии и переросла в крестовый поход. Позднее многие рыцари и клирики принимали крест и отправлялись в Ливонию, потому что статус крестоносца должен был защитить их самих и их владения, чья бы сторона не взяла верх.
Итак, почти не получая поддержки с родины, Майнхард построил два маленьких каменных замка, поверив обещаниям местных жителей платить десятину и налоги. Когда же пришло время платить рабочим и наемникам, многие из тех, кто дал обещания, отказались от своих слов, насмехаясь над доверчивостью епископа. Майнхард, казалось, смирился с этим с христианской стойкостью, но вскоре он умер, и мы так никогда и не узнаем, что он собирался предпринять на самом деле. Преемники же его выказали куда меньше кротости, терпения и склонности прощать недругов.
В 1197 году, перед тем как отбыть в крестовый поход в Святую землю, архиепископ Гамбурга и Бремена рукоположил епископом Юкскюлля некоего Бертольда, аббата цистерцианского монастыря в Локкуме. Младший сын из семьи министериалов, чьи земли лежали в болотах в пойме Эльбы, он был знаком со многими дворянскими семьями Саксонии и со сложностями местной политики.
Бертольд с самого начала попытался сдружиться с вождями местных племен, раздавая подарки и угощения, но его отношение изменилось после ужасающего эпизода жертвоприношения на кладбище. Язычники подожгли его церковь, пытались убить его самого, когда он спасался бегством, а затем еще долго преследовали его корабль вниз по реке. Бертольд отправился на Готланд, затем в Саксонию, где он написал подробное письмо папе, прося разрешения повести войско против язычников. Когда папа откликнулся на его просьбу и даровал «отпущение грехов всем, кто примет крест и вооружится против вероломных ливонцев», Бертольд буквально исколесил северную Германию, проповедуя крестовый поход в Ливонию.
Он вернулся в Ливонию в июле 1198 года с армией саксонцев и готландских купцов. Ливы собрали свое войско. Хотя они и не соглашались на массовое крещение, они предложили Бертольду оставаться на их землях и позволить его пастве оставаться в христианской вере. Но они собирались позволить ему лишь убеждать других принять христианство, а не заставлять их силой креститься. Этого Бертольду было недостаточно. Когда местные жители отвергли его требования выдать заложников и убили нескольких немецких фуражиров, он приказал перейти в наступление. Его армия была невелика, но хорошо оснащена. В его распоряжении были не только тяжеловооруженные рыцари на боевых конях, легко валивших с ног маленьких прибалтийских лошадок, не успевших уйти с их пути, но еще и пехота, вооруженная арбалетами, длинными копьями и алебардами, закованная в железо и кожу. По сравнению с ними ливонские ополченцы были практически безоружны, кроме того, их было не так уж много и за их плечами было гораздо больше поражений, чем побед.
По иронии судьбы почти единственным убитым христианином стал сам Бертольд. Хотя саксонские рыцари быстро разгромили язычников, лошадь Бертольда понесла его прямо в строй врагов, где он был сражен среди песчаных дюн, прежде чем подоспела помощь. Жестоко отомстив за смерть епископа, крестоносцы оставили в замках небольшие гарнизоны и отплыли по домам. Численность гарнизонов была настолько мала, что, едва основное войско христиан отплыло, язычники символически смыли с себя знаки крещения в струях Двины, а затем осадили замки так, что монахи были не в состоянии выйти наружу в поля и ухаживать за своими посевами. Когда ливонцы предупредили, что любой священник, который останется в стране после Пасхи, будет убит, испуганное духовенство бежало назад в Саксонию.
Третий епископ, Альберт фон Буксхевден, привел большую армию из Саксонии, принудил ливов принять христианство и основал город на Даугаве, около Риги. Спустя всего несколько лет под его руководством крестоносцы одолели сопротивление леттов, вторглись на эстонскую территорию на севере и востоке и заняли слабозаселенные земли на побережье и к югу от Двины.
Хотя почти каждое лето на защиту христианских крепостей прибывало достаточно крестоносцев, чтобы предпринимать даже наступательные действия, было понятно, что этих войск мало, чтобы обратить язычников во внутренней части Ливонии. Кроме того, эти крестоносцы приходили и уходили, не заботясь о том, кто будет защищать страну долгими зимами. Сначала епископ Альберт склонялся к мысли создать рыцарское сословие из местных вождей. Эту идею удалось воплотить лишь отчасти, так как мало у кого из местной знати было достаточно доходов, чтобы приобрести соответствующее вооружение. В Ливонии большую роль играли несколько вождей, в том числе Копо, который даже путешествовал в Рим, где встречался с папой. Эти «курляндские короли» играли большую роль в этих краях еще долгие годы. Затем Альберт решил передать налоговые феоды своим родственникам и друзьям, а также отдал небольшое количество феодов германским рыцарям в надежде, что они будут жить с доходов от своих полей[22]. Некоторые из них женились на женщинах из местной знати, и со временем их ряды должны были пополнить некоторые из местных рыцарей. Но все равно число германских рыцарей было невелико, а епископ не мог уделить им еще что-нибудь, урезая свой и без того скудный доход или покушаясь на доходы своих каноников. Его третьим планом стало создание нового военного ордена – ордена Меченосцев[23]. Меченосцы обеспечивали гарнизоны, защищавшие завоеванное в течение зимы, и служили советниками, которые повышали боеспособность «летних» крестоносцев.
Итак, армия крестоносцев, действовавшая в Ливонии в XIII веке, состояла из различных групп. Это были Меченосцы, вассалы разных епископов, ополченцы из Риги и других городов, местное ополчение и крестоносцы, прибывшие из других земель. Местные войска иногда сводились в особые отряды, сражавшиеся под собственными знаменами, и отправлялись служить в пограничных замках, где они отражали внезапные вражеские нападения. В битве эти отряды обычно располагались на флангах. Формирования местных племен обычно ставили подальше друг от друга, чтобы они не сделали ошибки, приняв союзника за врага, или не воспользовались случаем свести давние счеты со старыми соперниками в самый разгар битвы. Когда перспектива победы была очевидна, они сражались хорошо, однако всякий раз, когда ход битвы оборачивался против христиан, они поспешно спасались бегством, оставляя тяжеловооруженных немцев в трудном положении. Местная легкая кавалерия занималась разведкой и использовалась при набегах. Поскольку за ними особо не присматривали, они располагали большими возможностями для бесчинств – грабежей, изнасилований и убийств, чем медленно передвигавшиеся рыцари и пехота. Что касается прибывающих в летнее время крестоносцев, то многие из них были купцами, у которых хватало средств на коня и оружие. В целом ливонские крестовые походы значительно отличались от крестовых походов в Святой земле и даже в Пруссии.
После того как епископ Альберт перенес свою резиденцию в Ригу, этот город стал важным торговым центром. Сюда, вниз по Даугаве, приезжали русские купцы, чтобы продавать воск и меха, а вверх по реке германские моряки везли в Полоцк ткани и железо. Это еще более усложняло политику епископа. Православная церковь имела еще неустойчивое влияние в слабо заселенных лесах северной Руси. Титулы тамошних русских князей были звучными, что не вполне соответствовало их истинному положению. Тем не менее их земли были обширными, поля и леса – богатыми, торговые города, расположенные вдоль великих рек,– преуспевающими. И они гордились, что благодаря политике изоляции они хранят себя и своих подданных от искушений и развращенности западного католического мира. По отдельности русские князья Пскова, Новгорода и Полоцка пытались вытеснить епископа Альберта из Ливонии, заявляя, что приходят на помощь своим подданным. Только Меченосцы выручали епископа из этих военных неприятностей. Так же хорошо они охраняли земельные владения епископа от посягательств королей Дании, которые хотели сами стать хозяевами Балтийского побережья. Но Меченосцы отказывались становиться вассалами епископа, заявляя, что служат лишь папе и императору.
