– Это возможно,– кивнул ярл.

– Тогда не откажись принять доспех и оружие на память как о нашем удачном походе, так и о мести, – вежливо склонил голову дед. – Принадлежали они родичам нашим, что под эльфийскими стрелами головы сложили, из ведомого тобой похода возвращаясь.

Ярл кивнул. Очень кстати появились слуги с кувшином и кубками. Хлебнув вина, я вышел вперед и начал выкладывать перед ярлом подарок – комплект доспехов и вооружения, только без щита, копий и лука, включая отцовскую байдану. Носить я ее не собирался, а продавать не хотел, это был самый лучший вариант. Кроме того, избавился от своего топора, случая воспользоваться которым в походе так и не нашлось.

С байданой и вышла заминка, форинг дружины, стоявший за креслом ярла, неожиданно остановил одного из своих гридней, забравших подарок, и присмотрелся к байдане, потом глянул на меня. После чего что-то зашептал на ухо ярлу. Тот кивнул.

– Не Бранду Аксу А'Корту раньше принадлежала? – спросил форинг.

– Ему, – ответили одновременно дед и Снорри.

– Он что, тоже погиб? – заинтересовался форинг.

Снорри оглянулся на деда, тот набычился и сказал:

– Да, и не только он.

– А в Тайнборге что он потерял? – продолжал расспросы форинг, видно, знал отца. Непонятно только, почему в присутствии ярла.

– Жил он там, – ответил дед. Ярл шевельнулся и неожиданно вперился в меня взглядом.

– А с семьей что? – продолжил расспросы форинг, посмотрев на ярла.

– Он сам, двое сыновей на драккаре, жена и дочь в борге, – с напряжением в голосе ответил дед.

– Так драккар до борга дойти не успел? – удивился форинг. Ярл продолжал сверлить меня взглядом.

– Да, – включился в разговор Сигурд, – на ночевке эльфы стрелами закидали. После чего и решили на борг напасть.

– А предыдущей ночью на мой корабль так же напали, – добавил Снорри. – Хотя мне за борт прыгнуть удалось.

– Как отбились тогда? – еще более удивился форинг, у стен зашептались. – Они же не посреди бела дня стены начали штурмовать?

– Верно, ночью напали. Часовых Приносящие Смерть вырезали, – ответил дед. – Взяли стену, потом за дома взялись.

– Сколько их было? – заинтересовался ярл.

– Тридцать пять, – сказал Сигурд.

– А мужчин в борге?

– Вместе с новиками где-то двадцать пять.

– Как же вы отбились? – неподдельно удивился на этот раз ярл.

– Одного из часовых эльфы не добили, а он от болта в лицо только сознание потерял. Болт по скуле скользнул, – покосившись на меня, ответил дед. Его движения не остались незамеченными. Меня, а скорее мое лицо, начали рассматривать не только ярл с форингом, но и многие присутствовавшие в зале. Шрам был достаточно заметен, несмотря на лечение колдуна. – Как очнулся, эльфов в башне посек да стрелков на стенах пострелял. Потом эльфов и в борге рубил.

– И скольких убил? – рассматривая меня с непонятным выражением на физиономии, спросил ярл.

– Пятнадцать, – глянул на меня дед, словно приглашая вступить в разговор. Я предпочел играть в гляделки с ярлом. У стен зашумели. – Двух в плен взял.

Шум стал еще более громким.

– А второй, кто остался в живых, сколько? – усмехнулся наш феодал.

– Одного, – ответил на этот раз Сигурд. Я удивился, старик же в бою не участвовал! Не замечалось раньше за ним попыток примазаться к чужой славе.

– Рабом он тогда был, эльфа ножом заколол и с его мечом и щитом на защиту дома встал. – Так он про Ансгара говорил! – Из остальных мужчин никто не выжил, так, несколько детей и девушек. Рабы не в счет. Да и тех мало, эльфы всех подряд убивали.

– У Бранда А’Корта кто-то из семьи в живых остался? – спросил форинг.

– Двое, сын и дочь, – медленно, с расстановкой, словно опасаясь подвоха, ответил дед.

– Где они сейчас? – посовещавшись с возжаждавшим общения ярлом, спросил форинг.

– Сын – вот он,– махнул рукой в мою сторону дед, – дочь я к себе в Кортборг забрал.

Ярл встал:

– Кровь рода А'Корт забыта не будет. Не согласится ли уважаемый хольд быть моим гостем со своим, если не ошибаюсь, внуком? Отведайте хлеба с моего стола, пока я не освобожусь. Вас проводят. К тебе, Сигурд, это тоже относится.

Снорри, ухмыляясь, переглянулся с форингом, перевел взгляд с ярла на меня, после чего подмигнул. Сигурд тоже поглядывал в мою сторону, мне показалось, с недоумением и напряженной работой мысли.

Молодой дружинник проводил нас в небольшой зал-столовую, явно для важных персон, одной из которых неожиданно признали меня вместе с дедом, усадил за стол и распорядился слугам насчет обеда.

– Что это значит? – поинтересовался у деда колдун, пока слуги бегали за обедом.

– Если не ошибаюсь, у Края второй дед сейчас объявится. – Криво ухмыльнулся дед.

– Я так и думал, – хмыкнул Сигурд, – надо же, не знал, что Хельга приходилась ярлу дочкой. А почему скрывали, не признал, что ли, когда-то, или еще что-то?

– Признать-то признал, даже воспитал и замуж отдал, – видно было, что моему старику хочется выговориться, – мать у нее… – Махнул рукой, глянув на колдуна.

– От пленниц дети не такая большая редкость, а если род матери хорош, ими никто не брезгует. Крестьянка, что-ли, какая, с походной голодухи, или рабыня? Или… – Сигурд замолчал, видимо, решил не мотать нервы деду предположением, что мою мать породила походная шлюха, тогда действительно есть смысл скрывать ее происхождение. Мне эта мысль тоже пришла в голову. – Бывает…

– Возможно, и хуже. Или лучше, это как посмотреть, – кивнул дед и подождал, пока нам накроют. Я за это время почти уверился в былые налеты нового дедули на походные бордели. Где только он их взял, вот вопрос. Слуги исчезли, дед продолжил:

– От эльфийки она дочь. – Колдун крякнул и посмотрел на меня. Я был ошарашен, но все же не понимал, почему эльфийка хуже проститутки. Хотя пещерную ненависть соплеменников к эльфам знал и понимал. Дед тем временем продолжил: – Сын из дружины ушел, когда парня из рода А'Кайл убил. Тот над молодой женой и им самим, напившись, издеваться начал.

– Я же говорю, все бывает, – улыбнулся Сигурд, хлопнув меня по плечу. – Ничего в этом страшного нет. Все мы от эльфов род ведем.

Промолчал, потом негромко добавил неожиданно грустным голосом:

– И у меня дитя от эльфийки было когда-то.

Дед раскрыл рот: скажем так, нелюбовь колдуна к эльфам была общеизвестна, а в походе неоднократно находила свое подтверждение. Однако приободрился, установлением прочных деловых связей с Сигурдом он явно дорожил, одобрение принятия в род невестки-полуэльфийки явно им не повредило.

Потом глянул на колдуна и о чем-то задумался. Надо полагать, о его семейной драме. Не связана ли неприязнь Сигурда к длинноухим с матерью его ребенка или ее мамой. Ха! Так и вижу Сигурда, охаживаемого скалкой, когда вернулся домой пьяным, под крики одобрения тещи.

Вошедший в зал ярл сразу направился ко мне. Рассматривал с минуту, потом обратился к деду:

– Он знает?

– Только что узнал, – пожал тот плечами.

– Как, раньше не сказали? – усомнился вновь обретенный дедушка.

– Если о том мать с отцом молчали, значит, были причины, – с вызовом в голосе обратился мой старый дед к новому. Тот на секунду опустил глаза, задумался… Но только на секунду.

– Ну что ж, здравствуй, внук, – твердым голосом сказал ярл. Я тоже на мгновение задумался.

– И ты здравствуй, отец моей матери. – Ярл опять на секунду опустил глаза, но промолчал.

– Соболезную твоему горю, внук мой. Не знал я твоих братьев и сестер, но отца помню. Не зря, вижу, ему дочь в жены отдал.

И далее в таком же духе. Хотя и недолго, чтобы не терять достоинства. Разговор с соболезнованиями, ни о чем. Неудивительно, люди, тьфу, орки видят друг друга впервые в жизни, не обниматься же с криками: «Дедуля!!!», «Внучек!!!».

Разговор коснулся недавнего похода, ярл искусно включил в него деда с колдуном, найдя интересную для всех, включая дружинников у дверей, тему. Согласно его жесту все уселись за стол, на столе появились вино и закуска, после чего он начал расспрашивать о подробностях похода. Я отмалчивался, периодически встречаясь взглядами с вновь обретенным родственником. Несмотря на зверообразный вид, ясно дававший понять, чьи гены унаследовал братишка Бьерн, разговор подтвердил наличие у дедули мозгов, и, на мой взгляд, исправно работавших. Ярл искусно выпытал у обоих стариков подробности похода, включая мое в нем участие. Например, эпизод со штурмом башен. После чего взялся расспрашивать меня: