— Не знаю. Я никогда не встречался с мистером Кингсли, поэтому понятия не имею, как он выглядит. — Он задумался на секунду. — В любом случае, я уверен, что это был молодой человек, а мистеру Кингсли уже шестьдесят шесть лет.

— А что вы скажете по поводу Фергуса Кингсли? Он тоже есть в вашем списке.

Алан кивнул:

— Да, по росту он подошел бы. Как, впрочем, и официант, который обслуживал меня в ресторане, но беседа и с тем и с другим была дружеской; и я не вижу причин, по которым кто-либо из них стал бы брать на себя труд подкараулить меня на территории клиники с тем, чтобы напасть. — Но правду ли говорил он сейчас? Алан виделся с Фергусом уже дважды, и оба раза чувствовал себя довольно неуютно после общения с молодым Кингсли.

От Мэддокса не ускользнуло задумчивое выражение лица доктора:

— Расскажите мне, о чем вы беседовали с Фергусом Кингсли, — попросил он.

— Ни о чем существенном. Он стоял возле моей машины, когда я выходил из клиники. Фергус поинтересовался, не продаю ли я свой автомобиль, насколько мне помнится, а потом попросил меня подождать его брата. Я объяснил, что тороплюсь, и предложил отложить встречу до следующего раза. После этого я уехал.

Фрейзер нахмурился:

— Но вы никуда не спешили. Если верить записям, вы просто решили съездить пообедать, поскольку у вас уже давно не было ни одного свободного вечера.

Алан беззаботно рассмеялся:

— Я просто нашел повод скрыться. Неужели это так странно? Я и без того потратил много времени на беседу с адвокатом его отца. Кроме того, я действительно проголодался и обещал себе побыстрее пообедать. Мне не хотелось показаться грубым, но не было ни малейшего желания тратить еще полчаса на никчемный разговор с незнакомым человеком.

— Значит, вы никогда не видели Майлза Кингсли?

— Нет.

— Но оба брата навещали свою сестру. — Эти слова больше напоминали утверждение, чем вопрос, и Протероу стало интересно, откуда Мэддокс так хорошо осведомлен о всех больничных делах.

— Насколько я понимаю, Майлз приходил к ней в прошлую среду примерно в девять часов, когда у меня уже кончилось рабочее время. Фергус приезжал в субботу.

— Значит, они оба знали расположение палаты и хорошо ориентировались на территории клиники. — И снова утверждение.

Алан нахмурился:

— Фергус разговаривал с Джинкс в саду, поэтому он уже знал, где находится ее любимое местечко под деревом. И Майлз, который уже был у нее в палате, мог легко отыскать сестру. Неужели это уже означает, что они прекрасно ориентируются на территории больницы? Я бы не стал утверждать это столь категорично.

— Я больше имел в виду проезд для автомашины, сэр.

— О, ради всего святого! — в нетерпении рявкнул Алан. — Любой идиот мог засесть в кустах и поджидать въезжающую машину. Не надо уметь ориентироваться в дорогах, чтобы последовать за машиной, едущей со скоростью пять миль в час. Именно так я и передвигался, поскольку не хотел тревожить пациентов шумом гравия под колесами. — Он тяжело вздохнул. — Послушайте, если у вас нет больше ничего серьезного, то я не вижу никакого смысла продолжать развитие этой темы. Мое мнение таково, что вы должны высказать все свои подозрения самой мисс Кингсли, ее отцу и братьям. — Он кивнул в сторону столика, где лежал номер «Таймс». — И если уж, как вы полагаете, между тремя убийствами действительно прослеживается какая-то связь, то я разделяю мнение сэра Энтони и миссис Харрис, удивляясь тому, что вы еще ничего не предприняли в этом направлении.

— Вы, как я вижу, склонны защищать семейство Кингсли. Можно узнать, есть ли на то какие-нибудь особые причины?

— Например?

— Может быть, вы относитесь более субъективно к мисс Кингсли, чем хотите это показать. Возможно, именно поэтому кто-то счел необходимым напасть на вас с кувалдой в руках.

Алан задумчиво погладил подбородок:

— Но при этом я, наверное, должен был рассказать кому-нибудь о своем отношении к мисс Кингсли, чтобы спровоцировать нападение?

— Вовсе не обязательно, сэр. Вы и так со стороны смотрелись как старые знакомые, когда свободно общались между собой на китайском. Возможно, кому-то и показалось, что ваши отношения не такие прохладные, как вы сами утверждаете.

Последовавший за этим взрыв смеха развеселившегося доктора даже вызвал невольную улыбку на губах Фрейзера.

— Наверное, я не совсем правильно выразился, сказав вам, инспектор, что наш разговор был китайской грамотой. — Протероу встал из-за стола. — Теперь я сильно сомневаюсь, ipso facto[2] , что любой вывод, к которому вы пришли, имеет под собой какие-то серьезные основания, чтобы поверить в него. А теперь извините, мне пора идти на обход.

Хмурый и крайне недовольный Мэддокс направился к машине и сразу же включил рацию:

— Соедините меня со старшим детективом Чивером, — прорычал он в микрофон, — и скажите ему, что это очень срочно, девушка. Говорить будет детектив Мэддокс. Я нахожусь сейчас в Солсбери, в клинике Найтингейл. — Он нетерпеливо забарабанил пальцами по крыше автомобиля, ожидая, пока его соединят с начальником. — Да, сэр. У нас тут возникли некоторые осложнения. Как выяснилось, с доктором очень трудно общаться и он явно что-то скрывает. Когда мы приехали, он мило беседовал с мисс Кингсли. Похоже на то, что он знает гораздо больше, чем пытается показать. Да, Фрейзер полностью разделяет мою точку зрения. — Он бросил на сержанта быстрый взгляд, словно ища поддержки. — Нет, мне кажется, нам следует сейчас же переговорить с ней. Мы еще на территории клиники, она нас уже видела и знает о смерти Уолладера и Харрис. Если это дело отложить, она предоставит нам общаться с ее адвокатом, который уж постарается защитить ее интересы. Между прочим, меня удивляет, почему ее отец до сих пор не приставил к ней кого-нибудь. Хотя, может быть, как раз этот доктор и выполняет роль сторожевого пса. — Через секунду его глаза победно заблестели. — Конечно, сэр. — Он с удовольствием выслушивал шефа. — Да, я все понял. Письма от Лэнди… аборт в восемьдесят четвертом… Отец — либо Уолладер, либо Лэнди.