Принцип наглядности Коменского возник как реакция на вербализм средневековой школы, которая была привержена методу объяснения одних слов посредством других. Принцип Коменского выражал требование при разъяснении содержания понятий обращаться к чувственно воспринимаемому миру явлений. Он соответствовал сенсуализму его гносеологической позиции. Для него познание - это, во-первых, обогащение сферы чувственного опыта и, во-вторых, это последовательное расширение сферы наглядного, неизвестного, непонятного, сложного. Важно отметить, что в психологическом плане сама возможность вербализма в обучении является фактическим свидетельством относительной автономности отдельных уровней познания, указанием на возможность усвоения общего помимо опоры на чувственный опыт лишь посредством оперирования его словесными символами. Поэтому требование Коменского означало лишь предупреждение о том, что усвоение, не опирающееся на чувственный опыт, чаще всего будет непрочным, неосновательным. Принцип Коменского требовал укоренения продуктов интеллектуальной активности в чувственной ткани сознания.
Концепция Декарта в целом - это концепция дуализма. С его точки зрения существует субстанция протяженная, но немыслящая, и существует субстанция мыслящая, но не протяженная. Наглядным в любом случае, естественно, может быть лишь то, что находится в пространстве, это атрибут протяженной субстанции. Очевидное - это, наоборот, "прерогатива" мыслящей субстанции. Наглядное, при условии его понимания как зрительно или чувственно воспринимаемого, в принципе не может быть очевидным, если последнее трактовать как несомненное. Несомненным может быть только принадлежащее мыслящей субстанции. По-иному, чем у Коменского, у Декарта определялось и направление познавательной активности. Она фокусировалась на сомнении в достоверности того, что представлялось первоначально очевидным. Процесс познания для Декарта - это процесс интеллектуальной ревизии содержания накопленного опыта и его последующая систематизация. Проводя такого рода. ревизию, человек, согласно Декарту, обнаруживает в своем опыте положение, в достоверности которого невозможно усомниться, и, используя это положение в качестве критерия, может затем упорядочить структуру самого опыта. Хотя современные исследователи отходят от трактовки связи компонентов формулы Декарта как выражения необходимости логического следования, его методологические функции при этом не претерпевают изменений. В частности, в соответствии с перформативной интерпретацией принципа cogito, "я мыслю" и "я существую" связаны не как посылка и заключение рассуждения, а как действие и результат, процесс и продукт. Принудительный характер принципа, подчеркнутый использованием термина ergo, - это не необходимость логического следования, а специфическое декларативное принуждение.
К числу положений, обладающих степенью несомненности, сопоставимой с очевидностью основополагающего критерия, Декарт относит утверждение о существовании души как целого. В историко-психологическом плане здесь принципиально важно отметить, что тем самым меняется по сравнению с предшествующим этапом развития психологии направление рассуждений: не из тезиса о существовании души выводятся ее свойства, а наоборот, само ее существование обосновывается из факта несомненности утверждения, в справедливости которого каждому предоставляется возможность убедиться лично. "Исследуя со вниманием, что я такое, и видя, что я могу вообразить, будто у меня нет тела и нет никакого мира, никакого места, где бы я мог находиться, но что я никак не могу вообразить, что я не существую, а напротив, из самого факта, что я намеревался сомневаться в подлинности других вещей, вытекает весьма очевидно и достоверно, что я существую; если же я перестал только мыслить, то, хотя бы все остальное, существовавшее когда-либо в моем воображении, и оказалось истинным, я не имел бы никакого основания считать себя существующим. Отсюда я заключаю, что я есть субстанция, вся сущность или природа которой состоит только в мышлении и которая, чтобы существовать, не нуждается ни в каком месте, не зависит ни от какой материальной вещи. Так что мое я, т.е. душа, благодаря которой я есмь, совершенно отлична от тела и более легко познаваема, чем тело. и если бы тела даже вовсе бы не было. душа не перестала бы быть тем, что она есть" (Декарт Р. Избранные произведения. М., 1950. С.283).
Обосновав таким образом экзистенциальный статус души (я есть некая психическая инстанция, тождественная с мышлением - сомнением в существовании бытия) и обратившись к анализу души как таковой, Декарт разграничивает два рода ее состояний: страсти (страдания, т.е. то. что вызвано извне) и действия. т.е. то, источником чего является сама душа. Отдельные функции души (воображение, память, чувствование) являются, по Декарту, модификациями интеллектуального сомнения. "Всякая идея, будучи делом души, по своей природе не требует никакой формальной реальности, кроме той, которую она получает или заимствует у мысли или духа, относительно которого она служит только модусом, т.е. известным приемом или способом мышления" (там же, с. 359). Поэтому мы вправе были бы сказать вслед за Декартом: "Я воображаю, следовательно, я существую", "Я чувствую, следовательно, я существую", "Я представляю, следовательно, я существую", но нельзя было бы сказать: "Я вижу объект, следовательно, он существует", "Я чувствую боль в руке, следовательно, она существует", поскольку такого рода высказывания предполагают выход за пределы интрапсихической реальности. Обратившись к вопросу о многообразии душевных состояний, вызываемых внешними воздействиями, Декарт приводит перечень, включающий в себя 40 наименований. Из них б квалифицируются им как простые. первоначальные страсти - эмоции: удивление, любовь, ненависть, желание, радость, печаль. Соответственно, можно было бы сказать: "Я удивляюсь, следовательно, я существую", "Я ненавижу, следовательно, я существую", "Я желаю, следовательно, я существую", "Я радуюсь, следовательно, я существую". "Я печалюсь, следовательно, я существую". В результате выделяется слой эвидентных феноменов, обладающих с позиции картезианской методологии максимально возможной достоверностью.
Следующим шагом на пути исторического развития проблемы (принципа) эвидентности можно считать выдвижение концепции, согласно которой существует слой эвидентности, общий для психологии и для физики. Иначе говоря, согласно этой концепции физика и психология отличаются друг от друга не содержанием подвергаемого анализу опыта (материала), а лишь точками зрения на него. В 1866 г. Э.Мах сформулировал положение о том, что ощущение как базисная часть опыта составляет предмет всех наук вообще. Несколькими годами позже Р.Авенариус внес в это положение некоторые коррективы. заявив, что психология рассматривает опыт в зависимости от субъекта ("система С"), а физика - вне зависимости от него. При этом, согласно Маху, не объекты как компоненты экстрапсихической реальности, воздействуя на человеческое тело, вызывают ощущения, а наоборот, комплексы первоначально нейтральных ощущений (элементов) конституируются в тела. "Цвета, тоны, различные степени теплоты, давления, времена, пространства и т.д. бывают самым разнообразным образом связаны между собой, и с ними бывают связаны настроения, чувства, проявления воли. Из этого сплетения относительно более устойчивое и постоянное выступает вперед, запечатлевается в памяти и получает выражение в нашей речи. Относительно более постоянным оказываются прежде всего комплексы цветов, тонов, различных степеней давления и т.д. (функционально), связанные между собой пространственно и временно. Как таковые комплексы, они получают особые названия, и мы называем их телами" (Мах Э. Анализ ощущений и отношение физического к психическому. М., 1907. С. 23).
Иное решение проблемы эвидентности дано Э. Гуссерлем в рамках разработанного им феноменологического метода как особой философско-психологической процедуры. Его исходная установка базируется на отказе от натуралистического противопоставления сознания и бытия. Феноменологический метод направлен на обнаружение в содержании опыта таких данных. статус которых определяется не как явление некой лежащей под ними сущности, а как то, что само себя обнаруживает, обладая непосредственной достоверностью. Цель феноменологического метода - обнаружение слоев, содержащих априорные условия мыслимости и предметов, и чистых структур сознания. Предметное бытие и сознание коррелятивны друг другу. Сознание при этом предстает как двуединство, включающее в себя и познавательные акты - ноэзис; и предметное бытие - ноэмы. Феноменологический метод реализуется с помощью "эпохе" : воздержания от суждения, "состояние ума, при котором мы ничего не отрицаем и ничего не утверждаем".
