Девица, не меняя позы, снова повторила: "Сказано, отвали…", но Голован даже ухом не повел и уже рылся, гад, в поисках добычи. И тут девчонка даже не то чтобы поднялась или там вскочила, нет, она только чуть потянулась к наглецу, не вставая с места, и влепила по оттопыренному уху. Мародер с воем отлетел от моего ранца, схватившись за пораженный орган. "Не, ты чё тут ваще…". Его блеяние потонуло в дружном гоготе зрителей, и тут прозвенел звонок. И я весь урок наслаждалось видом пылающего алым цветом лопуха, приделанного к голове Толика.
— А, Ксения, выздоровела наконец. Потом подойдешь, я покажу, какие темы нужно будет нагнать. — Англичанка Виктоша приветливо кивнула, и я почувствовала, что краснею как последняя идиотка.
Вот кто мне безоговорочно нравился, так это наша Виктория Андреевна. Она была лучшей в мире училкой по инглишу и, по совместительству, режиссером нашего школьного театра. Худенькая, стриженая под мальчика, она казалась мне старшеклассницей, которая и в учительницу лишь играет. Легко играет, весело. При этом Виктоша всегда обращалась к нам "дети мои", и это мне тоже очень нравилось, вот бы мне такую старшую сестру! И я чуть не грянулась в обморок, когда однажды Виктоша предложила мне играть в своем театре. Я смотрела в её золотистые глаза и была готова разрыдаться, потому что это было невозможно ни за что и никогда. Виктоша просто не понимала, КОМУ она это предлагает. Дома я все-таки призналась Георгу, что мне давали шанс, а я его упустила. Хорошо, что Георг не стал выяснять, в чем этот шанс заключался. Виктоша настаивать не стала, только советовала все же подумать, и тема была закрыта. Хотя иногда мне казалось, что она про наш разговор помнит и в самом деле ждет. По крайней мере, мне было приятно так думать.
Преисполненная чувства признательности я с усердием склонилась над заданием, когда кто-то дернул меня за рукав. Пригнувшись к самой парте, соседка пододвигала мне свою тетрадь, черные глаза смотрели нахально и требовательно.
— Валя, — постучала ручкой по столу Виктоша, — не отвлекайся. Галошко! Я к тебе обращаюсь.
Валя Галошко нехотя придвинула к себе тетрадь и громко вздохнула. Да-а, подумала я, с такой фамилией она была обречена. Вот ведь почти никто не видел эти самые галоши "живьем", а сразу туда же, дразниться. Сама я что-то такое смутно припоминала — черное и блестящее, с красным нутром, и вроде у кого-то эти штуковины были прибиты к стене, кто-то так хохмил. А насчет Галошко… Откровенно говоря, эта длинная девчонка с черными сальными волосами чем-то действительно напоминала и галошу тоже, вот только хохмой здесь и не пахло.
А между тем Галоша взяла надо мной шефство. На переменах она энергично тащила меня без пальто на улицу — подышать, предлагала уже использованную жвачку — пожевать, любую вещь с себя — поносить. И что значило для неё мое слабое сопротивление? Да ничего — трепыхание какой-то там полудохлой мухи. Эх! Если бы я могла сказать ей так же коротко и внушительно, как умела сама Галоша — отвали! Но я не могла, и Галоша стала вовсю со мной дружить.
Вот так всегда, те кого выбрала бы я сама, даже не смотрели в мою сторону, а те, кто был мне совсем не нужен… Да ладно, чего врать — ни те ни другие в друзья ко мне не набивались. Я уж и позабыла, когда будучи еще малявкой предприняла слабые попытки привести кого-нибудь из девчонок к себе домой. Полковник, а в его отсутствие Федора, быстро пресекли это дело на корню. Да никто ко мне в гости и не рвался — игрушек нет, а чем еще можно играть в почти пустой квартире?
В прошлом году я решила взять ситуацию в свои руки и наметила себе в подруги новенькую, пока еще никем не занятую Верочку Флеер. Ничего не подозревающая жертва, волоокая, рыхлая, с двумя длинными черными косами, она определенно выглядела недотёпой, и это был плюс, а вот ее полнота… нда, это уже минус. Когда же Верочка достала из портфеля очки и, держа их как пенсне, с любопытством суслика стала разглядывать окружающих, я со вздохом похоронила свои надежды на дружбу: на один квадратный метр две коровы и обе очкастые — это был явный перебор.
Но я исподволь продолжала следить за несостоявшейся подругой, как-то она обживется на новом месте. А та очень даже ничего обжилась — в момент спелась с Ленкой Федорук, которая были ни рыба ни мясо: ни красивая — ни уродина, ни толстая — ни тонкая, в общем, никакая. Тем не менее, все перемены эта парочка о чем-то шепталась и постоянно хихикала. Вот это самое хихиканье меня просто поражало, как им не надоест всё время издавать эти писклявые звуки? А Бабтоня, между прочим, сказала, что девчонки в пятнадцать лет всегда хихикают, это нормально. Я дома попробовала похихикать — мрак! Получалось, что в этом деле я была вроде как ненормальной. А скоро выяснилось, что Верочка меня обскакала не только по этой части.
По наущению подружки она записалась в школьный кружок народного танца (и ведь ее взяли!), и теперь они напару пропускали уроки: у нас репетиция. Верочка и танцы… Для меня это как-то не очень связывалось. Вот лично я просто ненавидела уроки физкультуры, особенно две вещи — лазанье по канату и прыжки через коня. Стоило мне ухватиться за этот чертов канат, как Гусь начинал прикрывать руками голову и гнусаво орать: "Все в укрытие! Сейчас упадет потолок!". Да лучше бы он упал, потому что я не могла залезть на эту штуковину хотя бы на высоту десяти сантиметров. А уж конь! Я разбегалась и останавливалась перед ним как вкопанная и почти ждала, что деревянная нога вот-вот лягнет меня в колено.
— Денисова, сколько раз объяснять — толчок и прыгаем! — обреченно талдычил физрук. И тогда Гусь протяжно гнусавил:
— Да Анатоль Василич, где вы видели летающих коров?
В общем, я была безнадежна. А эта, видите ли, записалась в танцевальный кружок. Короче, я насторожилась, уж не знает ли Верочка какой-то секрет или заговор, полезный таким вот толстым и очкастым как мы с ней? Я никогда не любила ходить на школьные концерты — скукотища, особенно если не с кем идти, но один разок сделала исключение, уж очень мне хотелось взглянуть на Верочку.
Когда музыкантша Татьяна Львовна в образе старшей девушки, то есть с привязанной косой и жутко накрашенная, вывела свое стадо на сцену, я совсем было растерялась и расстроилась — все девчонки в одинаковых сарафанах с одинаково малиновыми щеками, где уж тут кого разглядишь. Зря беспокоилась. Когда заиграла особенно залихватская музыка, прямо на авансцену, размордевшаяся и с застывшей улыбкой, выкатилась Верочка. Остановившимся взглядом она, точно загипнотизированная, смотрела на "старшую девушку" и только на нее. Ага, это чтобы не сдрейфить окончательно, догадалась я. Догадалась и расстроилась. Верочка, конечно, была молодчиной, хотя здорово напоминала дрессированного медведя из цирка, но никакого такого секрета она явно не знала. То есть если и знала, он годился только ей. И потом я окончательно поставила на Верочке крест, когда однажды увидела, как она со своей Ленкой сидела в засаде в раздевалке, карауля какого-то старшеклассника, причем эти дуры то выглядывали как испуганные крысы из норы, то с хохотом прятались обратно.
Итак, я все-таки обзавелась подругой. Каждый день она провожала (или точнее сказать конвоировала) меня до подъезда, и эти пятнадцать минут раньше такой обычной дороги стали для меня сущим мучением. Галоша не говорила, нет, она орала, комментируя всё, что попадалась ей на глаза: пробежала мимо собака, и Галоша тут же рассказывала длинную историю про какого-то щенка; проходил пьяный дядька, и следовал рассказ про запойного соседа. При этом она жутко возбуждалась и переходила на какой-то птичий язык:
— … а он как бац! А тот от него тынс, тынс… А те: пи-и… жи-у, жи-у…
При этом Галоша еще вдобавок и приседала, и вертелась вокруг собственной оси будто хотела бросить мяч в кольцо или метнуть ядро на отметку мирового рекорда. Короче, у меня начинало рябить в глазах, и я почти слышала довольный рев трибун. Надо ли говорить, что на нас многие оглядывались. Еще бы — чуть впереди своими длинными ножищами вышагивает Галоша и то вертится волчком, то размахивает руками точно ветряная мельница. А за этой жердью с луженой глоткой, как будто на привязи семенит толстая туповатая овца… Умереть и не встать. Да-а, я забраковала Верочку и что получила взамен?
