* * *
Бавыкин в восторге от моей шуточной поэмы о его валдайском домовом Степане (ее текст помещен выше - в записи от 7 января сего года) и отослал её сегодня по факсу на Валдай, чтобы там напечатали в местной газете. А здесь её вроде бы собирается опубликовать в "Российском писателе" Николай Дорошенко. Хотя решится ли?..
18 января, пятница. Сегодня состоялся расширенный секретариат, на котором мы обсуждали план работы на первое полугодие. Среди намеченных дел значатся: презентация двухтомной "Антологии белорусской поэзии", назначенная сегодня на 16 часов; заседание секции "Возрождение русской словесности", намеченное в рамках Рождественских чтений на 31 января; расширенный секретариат "Итоги года" и встреча главных редакторов литературных изданий СП России; выездной секретариат в Крыму, посвященный вопросам взаимоотношений вер и народов, который планируется провести в марте; Гоголевская конференция, приуроченная к 150-летию со дня его кончины (20 марта); выездной секретариат в Кирове по теме: "Литература и жизнь современной провинции"; всемирный Форум поэтов; Пленум СП в Калининграде; Дни славянской письменности и культуры (24 мая); семинар молодых писателей в Башкортостане; Тютчевские и Пушкинские праздники (май-июнь) и многое другое.
В конце заседания совершенно не к месту вылез присутствовавший на нем Лев Котюков, потребовавший, чтобы мне запретили упоминать в статьях имена Владимира Сорокина и Виктора Пелевина, потому как, мол, я их этим только лишний раз популяризирую. Покончив таким образом со мной, он начал жаловаться на то, что Дорошенко закрыл двери "Российского писателя" для членов Московской писательской организации и не рассказывает об их делах. (Как будто это не стоящий во главе этой самой организации Гусев выгнал года два назад Дорошенко из руководимого им тогда "Московского литератора" за то, что тот начал публиковать в нем информацию о делах Комсомольского проспекта, 13, то бишь Правления СП России. А теперь они хотят, чтобы мы превозносили их в созданной нами взамен "Московского литератора" газете.)
Не очень понравилось мне и выступление Михаила Петровича Лобанова, сначала наехавшего на "Литгазету", а затем призвавшего наше Правление четко определиться в своем отношении к Римме Казаковой и прочим недругам, с которыми у нас иногда случаются совместные мероприятия. Я уже не понимаю, сколько нас можно призывать к баррикадам? Как будто патриотизм - это только непримиримость и противостояние со всеми, кто нам неблизок. Мы уже на этом потеряли чуть ли не всё, что у нас было...
* * *
В 16 часов началась презентация Антологии белорусской поэзии. Людей было не очень много - пара человек приехала из Минска (Алесь Владимирович Писарик и Николай Петрович Савик), кое-то пришел из посольства Беларуси (в частности Алесь Владимирович Глот), явилось десятка два москвичей (Кожедуб, Рогов, Тертычный, Сохряков, Власенко, Широков, Дорин, Облог, Фомичев и т. д.), ну и наши консультанты - Сергованцев, Рыбникова и другие. Из-за того, что белорусы очень долго говорят да ещё и читают столько своих стихов, будто это их собственный творческий вечер, официальная часть растянулась чуть ли не на два часа, а потом ещё часа два продлился фуршет. Так что домой мы с Мариной возвратились только к девяти часам вечера.
Проходя мимо нашей Марьинской церкви иконы Божией Матери "Утоли Моя Печали", мы увидели длинную вереницу счастливых людей, стоящих в очереди за сочельнической святой водичкой. Эта вода считается самой сильной из всех освящаемых в течение всего года и может храниться, не утрачивая своей силы, целый год. Но вот только у нас самих сил на то, чтобы становиться за ней в очередь, уже не оставалось...
* * *
...Вечером, почти перед самым сном, Алинка вдруг (как это с ней обычно и случается) вспомнила о том, что на завтра им дали в школе задание отыскать в книгах какую-нибудь пословицу, посвященную земле-кормилице. Я знаю, что у нас в шкафах где-то наверняка стоит несколько сборников русских пословиц и поговорок, но найти их вот так сразу мы с Мариной не смогли, а потому мне не осталось ничего другого, как продиктовать ей (якобы вычитанную мной где-то раньше) пословицу своего собственного сочинения, что я и сделал: "Если землице не поклониться, то не родится ни рожь, ни пшеница". И, говоря откровенно, разве это так уж и хуже народной мудрости?..
19 января, суббота; КРЕЩЕНИЕ Господне, Богоявление. Во Иордане крещающуся Тебе, Господи, Троическое явися поклонение: Родителев бо глас свидетельствоваше Тебе, возлюбленнаго Тя Сына именуя, и Дух в виде голубине, извествоваше словесе утверждение. Явлейся, Христе Боже, и мир просвещей, слава Тебе.
Явился еси днесь вселенней, и свет Твой, Господи, знаменася на нас, в разуме поющих Тя; пришел еси и явился еси, Свет неприступный.
Величаем Тя, Живодавче Христе, нас ради ныне плотию крестившагося от Иоанна в водах Иорданских.
* * *
Хотя сегодня большой христианский праздник и следовало бы пойти с утра всей семьей в церковь на богослужение, мне было необходимо приехать к одиннадцати часам в издательство "ГАЛА ПРЕСС" для вычитывания рукописи моей книги "Тайна двух выстрелов", которую в шесть часов утра в понедельник уже должны увозить в типографию, а потому, помолившись дома перед крещенской иконкой, я выпил чашку кофе и отправился на Загородное шоссе в издательство.
* * *
Покуда ехал в метро и трамвае, написал небольшое стихотворение, которое, хочется на это надеться, Господь зачтет мне вместо несостоявшегося посещения церковной службы. Уж если мне не удалось поучаствовать в празднике Крещения наяву, так проделаю это хотя бы в стихах. Ведь для моей души пространство поэзии - это точно такая же реальность, как и своды настоящего храма. А как же иначе? Всё, что мне не удается прожить в моей реальной жизни, я во всей полноте ощущений проживаю в своем литературном творчестве, в том числе - и в стихах. Так что... "Чем заслужу грехов прощенье? / Где сердцу пристань обрету?.. / В канун Господнего Крещенья / я к тёмной проруби иду. // И там - от всех былых страданий, / что глубже ран от палаша - / в крестообразной иордани / моя излечится душа..."
К сожалению, поездка оказалась абсолютно зряшной, так как издательство было закрыто и я два часа простоял перед закрытой дверью. Правда, успев за это время дочитать роман Анатолия Афанасьева "Гражданин тьмы", выдвинутый на премию "Национальный бестселлер". Роман интересный, но по своей сути повторяет собой ту же самую сюжетную основу, что была впервые опробована автором ещё в его "Зоне № 3". Опять вся ситуация вертится вокруг обезличивания некоторой группы населения России при помощи психотропных средств. Некий новорусский миллионер, активно участвующий в политике, создал секретную лечебницу-лабраторию по производству зомби-клонов, продаваемых затем за рубеж в качестве рабочей силы. По сути дела, это настоящая мощная империя внутри нашей России, и вообще, как пишет Афанасьев, "в криминальном, прогнившем государстве образовалось множество государств помельче, и каждое из них достигло такой плотности защиты, что не испытывало больше нужды скрываться ни от закона, ни от глаз так называемого электората". И, как и в предыдущих романах Афанасьева, против этой криминальной мощи решается выступить смельчак одиночка Антон Сидоркин. Да, он состоит на службе в особой группе бывшей госбезопасности, но его организация ему не помогает, а ещё и охотится за ним. Так что успех затеянной в романе борьбы зависит только от степени суперменства самого главного героя, и он читателя не подводит...
В то же самое время, сделавшийся уже стереотипным для прозы Афанасьева герой-одиночка, хладнокровно убивающий растлевающих и разоряющих Россию криминальных монстров, уже абсолютно не несет в себе того светлого энергетического заряда, который обычно сопутствует категории положительного героя. Ибо при всех своих вроде бы и симпатичных для читателя качествах (таких как ненависть к демократам, способность к настоящей любви, рыцарство, благородство, верность данному слову и т. п.) герой этот, к сожалению, не способен на главное, что от него требуется - на кардинальное изменение судьбы своего Отечества. Не способен, так как он действует, во-первых, втихаря, не пробуждая своими действиями сознание масс своих угнетенных сограждан; во-вторых, практически теми же методами, что и ненавидимые им бандюки, то есть не очищая землю от преступников, а только заменяя их собою; и в-третьих, в пределах одной конкретно поставленной цели (очистить город от мафии, уничтожить главу тайной лаборатории, освободить из вражьих рук любимую и так далее), с выполнением которой его борьба с несправедливостью практически тут же и навсегда прекращается.
