Гитлер понял, что переусердствовал и попытался исправить создавшуюся ситуацию:

- Прошу прощения, - пролепетал он, - я хотел сказать "врагов нацизма и Рейха".

Наконец очередь дошла до сантехников. Увидев их, Гитлер был взбешен до крайности, не помог даже его любимый адъютант:

- До каких пор в моем бункере будет вонять городскими помоями? Твари! Твари и разгильдяи! - орал глава Третьего Рейха!

Его прервал Штирлиц:

- Мой фюрер, позвольте попросить вас передать этих подонков в мое распоряжение, я научу их ремонтировать не только японские унитазы!

- Если это не повредит нашей канализации...

- Смею уверить вас, что хуже вонять не будет! прокричал Штирлиц и вытянулся по стойке "смирно".

- Я доверяю вам, мой друг, - спокойно сказал Гитлер и нежно, по отечески, похлопал Штирлица по щеке.

ГЛАВА 8. СКАНДАЛ В ЖКУ

В Берлинском жилищно-коммунальном управлении Ди Штиллештрасского района был переполох. В управление нагрянул штандартенфюрер CC фон Штирлиц. C собою он привез роту эсэсовцев и, скованных наручниками, провинившихся сантехников. Начальник управления Барбара Крайн была не на шутку напугана: Штирлиц зверствовал как мог, его ярости не было предела.

- Вонючие фашистские свиньи, - орал он. - В бункере из-за вашей безалаберности скоро придется ходить в противогазах. Я вас научу чистить сортиры...

- Но, господин Штирлиц... - пыталась оправдываться Барбара Крайн, от которой несло конским навозом.

- Молчать! - перебил ее Штирлиц. - Ты, девочка, видно не понимаешь, c кем имеешь дело?! - и Штирлиц, как бы подкрепляя свои слова конкретными действиями, принялся избивать несчастных сантехников.

Прошел час. Штирлиц устал и решил отдохнуть.

- Барбара, принесите мне кофе.

- Кофе нет, но есть отличный грузинский чай! Фрау Анхен привезла нам c фронта отличный чай!

Штирлиц подумал, что он уже когда-то слышал это имя. Память разведчика была на пределе. Но он не стал поддаваться первым чувствам и деликатно спросил:

- Послушайте, как вас там... Барбара, а какое настоящее имя этой Анхен? Может Катя Козлова?

- Простите, господин штандартенфюрер, не могу знать! прочеканила Барбара. - Она у нас работает недавно. Но, впрочем, она скоро появится и, думаю, вы сами у нее спросите.

Штирлиц лениво взглянул на Барбару, опустил свой суровый взгляд на ее прелестные ножки и по-русски сказал:

- Изнасиловать бы тебя, крошка, но под двести семнадцатую можно залететь.

- Простите, я не понимаю! - промычала, испуганная Барбара, прекрасно поняв Штирлица.

- Тем хуже для тебя!

Штирлиц решил подождать, тем более времени у него было предостаточно, так как сантехники еще не очухались, да и сам он устал и решил поспать.

- Барбара, разбудите меня когда появится ваша Анхен, она меня очень интересует... - зевая пробубнил Штирлиц и уснул.

А была весна и за окном управления стояла рота эсэсовцев...

Штирлиц проснулся и увидел глаза - это были глаза любимой Катюши.

- Любовь моя! - прошептала она.

- Солнце мое! - прошептал Штирлиц.

- Как я долго тебя не видела!

- Наверное, целую вечность!

- Любимый мой, люби меня! Я принадлежу только тебе!

И Штирлиц забыл все: и толстую свинью Бормана, и новое секретное задание Центра, и придурка Геббельса, и Барбару Крайн, подслушивающую под дверью.

"На каком это они языке трепятся?" - подумала Барбара.

"Что это за тварь там подслушивает под дверью?" - подумал Штирлиц и выстрелил в дверь: пуля прошла насквозь и угодила в нежное, молодое, нацистское сердце Барбары, которая успела прошептать:

- На русском! - и скончалась в предсмертных судорогах.

- Не обращай внимания! - сказал Штирлиц, целуя Катюшу. - И легендарные разведчики отдали себя в чары волшебной любви...

ГЛАВА 9. НА ГРАНИ ПРОВАЛА

Йозеф Геббельс пришел к Бранденбургским воротам в назначенный день, ровно в 17.00. Прошло полчаса. Марта не появлялась.

"Шо це такэ?! Письмо написано человеком, который, чувствуется, не обманывает!" - думал он, вспоминая все хвалебные в свой адрес слова и эпитеты.

И только через час он увидел направляющуюся к нему девушку.

"Ничего!" - подумал Геббельс, глядя на Марту.

"Ну, и придурок!" - подумала Мария Сукина, глядя на великого доктора Германии, а вслух сказала:

- Хайль! Это я писала письмо.

- Дорогая моя! Ну, сколько же можно ждать?!

- Прости меня и заткнись! - сухо оборвала она его.

Подхватив Марту за руку, Геббельс повел ее в кино. Шла картина "Девушка моей мечты". Геббельсу этот фильм ужасно не нравился. Но, что не сделаешь ради любимой девушки! И он терпел...

К утру на столе Гиммлера лежали фотографии со сценами "любовных" встреч.

Гиммлер c Шелленбергом потирали руки. Они были готовы растоптать бывшего компаньона, не брезгуя никакими средствами.

- Я представляю лицо фюрера в момент, когда он увидит эту кинопленку, - то и дело повторял Шелленберг. - Наш доктор теперь за все поплатится! Скотина!

- Послушайте, Шелленберг, но вы же, и только вы, были автором операции "Шнапс", - орал Гиммлер. - И если расследование зайдет далеко, то дело может дойти и до меня! А это, вы сами понимаете - стыд и позор!

- У меня есть надежное прикрытие.

- Что вы имеете ввиду?

- Я продумал все. Поставкой шнапса в Россию занимался генерал Вольф, не так ли?! Он и сейчас прорабатывает все детали этой операции c американцами, совершенно не подозревая о случившемся провале. Это первое... Второе. Через специально подобранных подставных лиц продуманы каналы прикрытия; последнее доверено Штирлицу, который, в соответствии c задуманным планом, выводит Шлага на связь c наиболее крупными швейцарскими ликероводочными комбинатами... И, наконец, самое главное, если операция "Шнапс" - провалена ("Геббельс, конечно же, трус и подлый предатель!" - подумал Шелленберг) и, извиняюсь, придурок Геббельс вышел из игры, поставим в Россию, например, армянский коньяк, цистерны c которым давно стоят на границе Швейцарии c Германией и ждут своих российских потребителей.

- Это безумие, Шелленберг!

- Рейхсфюрер, нашим алиби будет являться генерал Вольф, который, в случае необходимости, выйдет из игры также как и доктор Геббельс...

- Ваше алиби, ваше... - оборвал его Гиммлер. Неутомимый подхалим вытянулся по стойке смирно, давая понять любимому шефу свое бескомпромиссное согласие. Рейхсфюрер заметил это и не поленился похвалить своего любимчика:

- Молодец!

"Молодец - в смысле "дурак"!" - предположил Шелленберг, а вслух прочеканил: - Рейхсфюрер, ради вас - хоть в Сибирь!

- Будет тебе еще Сибирь...

Неожиданно открылась дверь и в кабинет вбежал Штирлиц.

- Рейхсфюрер! - задыхаясь, заорал он. - Можете меня считать сумасшедшим, но c сегодняшнего утра - мы все "под колпаком" у Мюллера! Вы, надеюсь, знаете что это такое?! Штирлиц сделал особо шпионское выражение лица.

- Что все это значит, господин Штирлиц?! - прямо глядя в честные глаза Штирлица, заорал испуганный Гиммлер.

- Объяснитесь! - подхватил подхалим первой гильдии Шелленберг.

- Я сегодня узнал от Кальтенбруннера о том, что Мюллер, негласно, снимает отпечатки пальцев со всех сотрудников аппаратов СД и Гестапо. Дорогой рейхсфюрер, что-то затевается! - шепотом пробубнил Штирлиц.

- Но почему же эта полицейская ищейка не сообщила об этом мне? - c удивлением прошипел Гиммлер.

- Этого я не могу знать! - устало промолвил Штирлиц.

- Шелленберг, а что вы думаете по этому поводу? спросил Гиммлер, пытаясь хоть как-то решить идиотскую проблему.

- Я думаю, - c умным видом начал Шелленберг, - что в этом деле может быть замешан только Геринг, так как Геббельс вышел из игры, фюреру не до этого - у него проблемы в семейной жизни, а Борман занят своей пропавшей секретаршей.