– Мисс Нив! – К ней навстречу шел капитан, одетый в белоснежную форму. – Как мило с вашей стороны, что вы посетили наше суаре. Позвольте мне заметить, что вы сегодня ослепительны! Она улыбнулась и взяла его под руку:

– Я слышала, капитан, что моряки – чемпионы по части лести. Мне кажется, по сравнению с этим вспененным морем любая женщина выглядит привлекательно.

– Моя дорогая мисс Нив, вы не любая женщина, – улыбнулся он, глядя на нее сверху вниз синими, как море, глазами. – Я надеюсь, что вы доставите нам удовольствие своим голосом, ведь недаром говорят, будто моряки – большие ценители пения сирен.

Ее губы дрогнули.

– Я… я не знаю, в голосе ли я сегодня, капитан. – Но она не успела еще ответить, как ее посетило странное ощущение, что она вновь может петь; как будто вчера в венецианском саду ее проблемы исчезли и теперь казались более наигранными, чем настоящими. Она любила петь, она хотела петь, и синьора Исалита подтолкнула ее к тому, чтобы оставаться верной себе.

Ее левая рука невольно дотронулась до горла, и капитан проследил за этим движением, заметив сверкающее кольцо на безымянном пальце.

– Кто же этот счастливчик? – тихо спросил он.

– Скорее счастливицей можно назвать меня, – уклонилась она от ответа. – Я думаю, что могу спеть для вас, если вы найдете кого-нибудь, кто сможет мне аккомпанировать.

В углу гостиной стояло пианино. Рядом Делла увидела голубые кожаные банкетки, синий ковер и стеклянный бар, украшенный изображениями экзотических птиц.

– Дамы и господа, – возвысил капитан голос, – есть ли среди нас пианист? Мисс Нив согласилась спеть для нас, если кто-нибудь будет ей аккомпанировать.

– Надеюсь, я смогу быть вам полезным, – произнес мужской голос у дверей, и Делла почувствовала, как забилось ее сердце, едва она увидела Ника, входящего вместе с Камиллой. – Я не Рубинштейн, но я знаком с инструментом и немного знаком с этой леди.

«Нет!» – хотела крикнуть Делла, но капитан уже вел ее к пианино.

– Мне… мне нужно сначала выпить, – проговорила она сдавленным голосом, – «Драмбуи», чтобы прочистить горло.

– Разумеется! Мне не терпится услышать, как вы поете, мисс Нив, – виновато улыбнулся капитан и, щелкнув пальцами, подозвал Стива Рингдейла. – Стив, немного «Драмбуи», а если в этом баре ты его не найдешь, то сбегай в ресторан.

– Да, сэр. – Стив направился к бару и стал перебирать бутылки, а Делла начала уже раскаиваться в том, что явилась на вечеринку, где с ней обращаются как со звездой, вместо того чтобы остаться в своей каюте. Она пыталась не смотреть на Ника, но не смогла побороть соблазна, и ее глаза отыскали его в зале. Ни одной морщинки не было заметно на его белом смокинге. Она подняла глаза к его лицу, но его ответный взгляд был небрежным… он смотрел на нее так, будто на ней была ситцевая тряпка, а не изысканное платье. Затем он что-то сказал Камилле, и они начали приближаться к Делле.

«Какой алмазной твердостью обладает эта женщина! – подумала Делла. – Она способна просверлить дырку в мужском сердце, но не способна заполнить его теплом».

Ник склонил голову перед капитаном и заметил, что они входят в беспокойные воды.

– Надеюсь, к утру погода улучшится, – проговорил он. – Я хочу увидеть Неаполь…

– Или умереть, дорогой? – хрипло рассмеялась Камилла.

Ник ответил ей язвительной улыбкой.

– Кто знает? – вымолвил он, растягивая слова. – Судьба может распорядиться по-своему, и, хотя мы предпочитаем думать, что сами направляем наш курс, это не совсем так.

– Я и не думал, что вы такой фаталист, синьор. – Капитан бросил на Ника довольно насмешливый взгляд. – Мне казалось, что вы крепко держите жизнь за рога, если я могу так выразиться. Вы выглядите мужчиной, который скорее нападает, чем выжидает. Мне сообщили, что вы прыгнули сегодня утром в детский бассейн и выловили из воды ребенка. Мне сказала об этом няня, которая чувствует себя очень виноватой и расстроенной и даже собирается сменить работу. Сам факт, что это несчастье случилось, заставит ее быть более внимательной в будущем, но, как я уже сказал, синьор, я хотел бы считать вас человеком, который полностью контролирует свою жизнь.

– Вы представили Ника в довольно неприглядном свете, – запротестовала Камилла, надув губки. – Он спас мою маленькую дочь, и я безумно ему благодарна.

– Как Хани себя чувствует? – спросила у Камиллы Делла. – Надеюсь, все страхи уже позади?

– Разумеется, мисс Нив, дети быстро отходят от своих маленьких неприятностей и радостей. Вы сами это поймете, когда выйдете замуж и заведете ребенка.

– Я только что поздравлял мисс Нив с ее помолвкой, – сказал капитан, галантно подавая Делле узкий бокал с коричневато-золотистым «Драмбуи», который он взял из рук Стива Рингдейла.

– Вы помолвлены? – Камилла бросила острый взгляд на ее левую руку. – Это что, случилось на корабле? Я не замечала, чтобы вы носили кольцо. Кто этот мужчина? Кто-нибудь, кого я знаю?

– Нет, его нет на борту этого корабля. – Делла сделала глоток из своего бокала. – Благодарю вас, капитан, это очень успокаивает горло. Что касается пения, то мне хотелось бы знать, есть ли у вас какие-нибудь любимые песни? Я думаю, выбор репертуара должен оставаться за вами, ведь вы управляете этим чудесным кораблем, который нам всем так нравится.

– Вы очень добры, мисс Нив! – На мгновение этот властный мужчина пришел в замешательство от теплой улыбки Деллы, которая зажгла голубые огни в ее глазах. – Должен признаться, что я не слишком силен в классической музыке, но я обожаю песни из музыкальных шоу. Они кажутся более мелодичными моим ушам морского волка. – Он подкупающе улыбнулся. – Если, конечно, вы, звезда с мировым именем, не будете иметь ничего против.

– С удовольствием, капитан. – Делла отвечала весело, но она понимала, что ей предстоит большее испытание, чем ее первая роль на оперной сцене, когда уверенность Марша в ее таланте была такой же осязаемой, как пожатие руки. Теперь же перед ней была зала, наполненная чуждыми музыке людьми, которые потягивали коктейли, не переставая обсуждать гольф, рыбалку и подаваемые на вечере закуски, хотя она уже направилась к пианино. Капитан сопровождал ее к инструменту, а следом шел Ник, двигаясь с той звериной грацией, которая выделяла его среди других мужчин. Все считали его жестоким, веселым и независимым, и Делле приходилось делать вид, что она придерживается того же мнения. Когда они подошли к пианино, она обернулась, чтобы взглянуть на Ника.