Однако, принялись за дело, распределившись кому что писать. Мне достался последний раздел: «Какого мира все хотят», «сочетание общечеловеческих и текущих задач», «проблемы, которые на очереди для закрепления разрядки», «наша философия мира - почему мы оптимисты?» и торжественный финал.
Мои отношения с Александровым - нашим Киссинджером - прежние. Он меня не терпит, видимо, чувствуя всем своим острым, проницающим чутьем мою неприязнь к нему... Хотя я уже давно стараюсь ничем это не выказывать. Любые мои предложения или замечания вызывают автоматически раздражение. И только, если их поддерживают другие, он их принимает. Мой раздел, хотя и понравился ему (он сказал об этом Чаковскому и Жилину) подвергся всяческим сомнениям, причем (как это ни парадоксально) именно в тех местах, которые были написаны по идеям, высказанным самим Александровым. Некоторые из этих идей он осмеял и я вынужден был сообщить, что они принадлежат ему самому. Он только сверкнул на меня очками.
На Ближнем Востоке за эту неделю произошел, видимо, окончательный поворот в сторону Израиля. Израильтяне прорвали фронт на Суэце и уже третий день на западном берегу канала орудуют 300 танков, плацдарм превышает 25 км. в глубину. Поставки американцев наверстали и теперь уже обогнали наши поставки (по воздушному мосту через Югославию). Победные реляции Садата неделю назад выглядят уже смешно, а его отказ от наших услуг в ООН — предложить прекращение огня — трагическими. Косыгин был в Каире три дня, но вроде не добился уступчивости. И именно в день возвращения его в Москву (в четверг) израильтяне нанесли удар по каналу и прорвались в Египет.
Вчера вечером в Москву прилетел Киссинджер «по просьбе советского правительства». Но что можно предпринять? Очевидно, только отказ от поставок оружия, взаимный. Но ведь в этом случае арабам за несколько дней будет хана. И нас осудят все, кто не за «сионизм».
С 27 сентября по 6 октября в Москве находилась делегация КП Австралии (Ааронз, Тафт и Мэвис Робертсон - женщина). На главной - первой встрече — у Пономарева они держались нахально: Ааронз в официальной речи выложил все, что у них утверждено и в программных документах: КПСС проводит гегемонистскую политику в МКД, мирное сосуществование — это только государственный интерес СССР, Советский Союз — страна лишь «с социалистической базой», а отнюдь не социалистическое общество, зажим демократии, подавление инакомыслия тюрьмами и психбольницами и т.п. в духе Сахарова, КПСС занимается расколом коммунистического и рабочего движения в Австралии: серия больших и мелких фактов наших связей с СПА.
Б.Н. беленился, даже прерывал, заявляя «протест против клеветы».
Его собственная речь была беспомощна в смысле аргументов по-существу и местами досадно некомпетентна, что только усиливало позиции Ааронза в споре. «Опровержения» Б.Н. вызывали у них иронические усмешки. Однако на них подействовал угрожающий тон и твердость: если, мол, вы будете так и дальше - не ждите никакой нормализации с нами и... тем хуже для вас, с нас-то и волоса не упадет от вашей критики!
Потом 2-го и 3-го октября (я приезжал с дачи Горького для этого) — на Плотниковом и у меня в кабинете в ЦК - говорил в основном я. Я чувствовал, что в чем-то их можно еще убедить, а не только запугать. Включился, как всегда это бывает в спорах с иностранцами, «патриотическо-интернационалистический комплекс», и я работал увлеченно, в этот момент веря во все то, что говорил. И это подействовало, сначала - в tete-a-tete с Ааронзом, а потом и со всей делегацией. Они на глазах менялись. Мэвис внесла конкретные предложения по развитию связей КПА-КПСС, Тафт пообещал изменить «программные» положения с оценками СССР.
Очень они хотели иметь коммюнике. Этим воспользовался Б.Н. и велел им навязать признание «успехов в коммунистическом строительстве» и «одобрение нашей внешней политики», т.е. такое, что в корне противоречило их позиции в начале переговоров. После долгих споров и колебаний они на это пошли. Тем и закончилось. Расстались «тепло». Мы с Жуковым 4 часа провожали Ааронза в Шереметьево. Проинформировали обо всем СПА. Впрочем, они ожидали разрыва. Дело, видимо, все-таки пойдет на нормализацию. Они понимают, что разрыв с нами изолирует их от основной массы компартий и в конце концов и внутри сведет их к положению секты.
22 октября 73 г.
Между тем сегодня усилиями США-СССР прикончена война на Ближнем Востоке. Это колоссальное событие с точки зрения перспектив всеобщего мира. Значит, записанное в нашем договоре с Никсоном «о принципах - консультироваться» на предмет тушения конфликтов, могущих перерасти и т.д. - не просто слова. Это реальность, да еще какая!
А дело было так (со слов Пономарева). Косыгин не привез из Каира согласия Садата на прекращение огня. Тем не менее мы решили это предложить Киссинджеру. Он прилетел с самыми широкими полномочиями от президента. И вел себя с размахом, иронически, не торговался по мелочам, уверенный, что все будет так, как надо. Уже, когда он был здесь, израильтяне долбанули Синая, на западном берегу канала - 300 танков, 13 бригад уверенно расширяли плацдарм и создалась реальная угроза захвата главных переправ уже с запада. В 4 часа утра с пятницы на субботу Садат вызвал к себе посла Виноградова, будучи в состоянии полной паники, не владел собой. Буквально умолял посла тут же позвонить (т.е. поднять с постели) Брежнева и просить добиваться немедленного прекращения огня. Что и было на утро согласовано окончательно с Киссинджером, передано в Нью-Йорк, в ООН. Совет Безопасности немедленно четырнадцатью голосами принял резолюцию (китаец воздержался), с ней тут же согласились Египет и Израиль. Асад, правда, бурчит, что с ним даже не потрудились посоветоваться.
Сторонам дадено было 12 часов для прекращения огня. Киссинджер, правда, заметил было, смеясь, что в международной практике на подобные дела обычно дают 24 часа. Ему в ответ: «Ну зачем же люди-то будут гибнуть еще целых 12 часов?» Он: «Ну, ладно, пускай 12!»
Так что война, видно, уже кончилась.
Арабов опять «смазали». Очень трудно представить себе, чтоб израильтяне так просто начали уходить с Голанских высот, из Синая и даже с западного берега Суэцкого канала (выполняя резолюцию 242!) И еще труднее вообразить, чтоб переговоры между враждующими сторонами «под эгидой» начались в скором времени.
Однако, нам тоже уже не удастся вернуться к политике 1967-1973 годов: т.е. вновь перевооружать арабов, гнать туда танки, самолеты, ракетные установки и т.д. и в то же время «выступать» за политическое урегулирование. И еще — главное: хотя всем ясно, что мы вновь спасли их от разгрома, и этого они нам уже никогда не простят. Карта наша там бита окончательно. Надо кончать с нашими великодержавными заботами и держать свой авторитет и перед ними, и перед всем миром только одним: не позволим мы вам развязать мировой пожар! А освободительное движение? От него мало что осталось. Кто теперь поверит всерьез в прогрессивность режимов и вообще в какие-то «идеи», если Саудовская Аравия, Кувейт и Марокко выступили в роли самых яростных носителей «правого дела»?! Все это самый вульгарный национализм.
Пономарев опять затеял учить коммунистическое движение: статья для «ПМС» в связи с 50-летием смерти Ленина; доклад на юбилее «ПМС» в Праге; и снова — о двух путях рабочего движения для «Коммуниста». Оно бы и ничего, но ведь все опять сведется к едва завуалированным коминтерновским прописям. На фоне того, что на самом деле происходит в жизнеспособных звеньях комдвижения (Италия, Франция и кое где еще), - стыдно и смешно все это.
4 ноября 73 г.
Вчера был вызван Помеловым (помощником Кириленко) доделывать доклад к 6 ноября. Мука мученическая, когда политический деятель (4-ое лицо в партии и стране!) не знает, что надо и чего не надо. В частности, упоминать о ядерной тревоге, объявленной Никсоном 25 октября? (в связи с якобы имевшем место намерением Брежнева послать в Египет советские войска для спасения Садата от прорвавшихся через канал израильских танков и бригад, которые находились уже в 50-ти км. от Каира) Брежнев сказал об этом на Конгрессе. Было заявление ТАСС. Чего же еще? Сам я колебался: с одной стороны, «игнорирование блефа», как оценила западная печать, произвело впечатление на Запад. В Западной Европе - испуг (американские базы) и раздрай в НАТО, публичная перепалка между Лондоном, Парижем, Бонном и Вашингтоном. Киссинджер обвинил союзников в нелояльности, а они его в пренебрежении их законным правом. Перепалка продолжается, хотя прошло 10 дней. А мы в официальном политическом выступлении сделаем вид, что для нас это - прошлое, пустячный эпизод. И все успокоятся (!) в НАТО.
