Дорожная Пыль
Дорожная Пыль
в стране магов
Аннотация
Чего я хочу от Бога? С какой стати я должен чего-то хотеть от него? Почему он постоянно ДОЛЖЕН для нас что-то выполнить, защитить нас, любить нас? Сегодня наша очередь исполнить для него. Поэтому я так говорю в сердце своём: "Дай мне, Боже, мудрости понять и силы выполнить то, что ты хочешь от меня. Я знаю, что прошу у тебя в долг, чтобы отдать тебе долг. Поэтому моя последняя просьба: прости меня, ибо мне больше в долг никто не даёт."
ДП
Снова алмазов караты
Потеряны в хламе строк.
Удар попадает в вату,
В глаза попадает песок.
Растрачена времени бездна,
Бензина тьма сожжена,
Но всё это бесполезно,
И всё это не про нас.
Мыслишек нелепых обрывки
В бессмысленном соре слов.
Банальные брызжут брызги
Из мудрствующих ртов.
Как взгляд ваш, как голос ложен,
Как ложен заумный слог.
Самим собою низложен
Беременный правдой пророк.
Религии нет, есть обряды.
Нет бога - мессия есть.
Есть чопорные парады
И храмы с притонами есть.
Ещё? Самолюбия горы!
Ещё? Самомнений хребты!
Но всё будет взорвано скоро
Мудростью простоты.
И пусть мы улыбки скалим,
Отчаянно в долг берём.
Мы сами шнуры запалим
И сами себя взорвём.
Снимите чужие награды,
Муляж не полученных ран,
Дай бог, нам зачтётся хотя бы
Надуманный этот роман.
******************************
Возможно здесь воздух спёртый,
А может быть что-то ещё,
Но этот ребёнок мёртвый,
И акушер ни при чём!
1. Воины жизни. Пролог
Одиноко стою на обочине
Убегающей вдаль дороги.
Почему-то идти не хочется,
Почему-то устали ноги.
Тормозить никого не стану,
И смотреть, далеко ли ушёл?
И, пожалуй, я здесь останусь,
И, пожалуй, мне хорошо.
Посижу, отдышусь немного,
Ну, а спросят, я так скажу:
"Понимаете, это дорога,
По которой я ухожу..."
ДП
Почему-то в истории человеческой цивилизации всегда одно и то же: как бы всё ни начиналось, конец один – помойка. Итак, они жили на помойке воспоминанием о великом прошлом в ожидании великого будущего. Помойка была такой большой, что никто не знал, где она кончается, да и вообще, кончается ли она. На помойке они жили всегда: здесь они родились, здесь жили их родители, родители родителей, а дальше уже никто и не помнил. Дальше начиналось забвение. Зимой они устраивали свои жилища, прорывая в нечистотах ходы, укрепляя их остатками неизвестных им машин, обставляя какими-то ящиками и всяким найденным хламом. Зимой помойка грела их своим гнилостным теплом, но летом зловоние выгоняло их наверх. Летом они наскоро собирали на поверхности клетушки и гордо называли их дачами. Впрочем, они привыкли к этому и всё воспринимали как должное.
Весь их день был посвящён выживанию. В отличие от жизни, в выживании нет великодушия, и потому они дрались за найденные остатки пищи и одежды, слабые прятали найденное, сильные следили за слабыми. Вы знаете, насколько яростны схватки тех, кто стоит на грани? За какую-нибудь недоеденную куриную ножку вас могут убить, выколоть глаза или того хуже – заживо сварить. Каждый поживший знает, как опустошает жизнь на выживание, как лишает сил отсутствие надежды и постоянное ожидание чего-нибудь плохого, как вытягивает жилы из солнечного сплетения постоянное ощущение страха. Нет ничего удивительного в том, что они видели глубокий философский смысл и считали божественным знаком, что человек рождается в промежутке между местами выделения жидких и твердых отходов жизнедеятельности.
Единственными живыми существами на помойке, кроме этих несчастных, были крысы, с которыми действовал негласный пакт о ненападении: они не ели крыс, крысы не нападали на слабых, только на мёртвых. Впрочем, иногда на помойке случалось событие: то один, то другой житель находил бог знает как выросшую травинку или цветок. Эти пришельцы быстро гибли без почвы, не давая семян, но само их появление возбуждало в душах жителей странные чувства, какую-то смутную память о других временах.
Его звали Дорожная Пыль. Это был немолодой седеющий помоечник. По жизни Дорожная Пыль был везуном: судьба хотя и гнула его в борьбе за жизнь, но не до хруста. Пожалуй, он получал то, что ему требовалось без сверхусилий. Может быть, поэтому помойка не озлобила его, хотя и не сделала простодушным добряком. Дорожная Пыль слыл веселым человеком. В его балагурстве и веселье было немного кокетства, а в благодушии немного гордыни. В очерствевшей душе этого одинокого человека симпатия и привязанность заменили любовь, обязательность и верность слову заменили дружбу. Вряд ли у него были враги, хотя и дружбу он не очень ценил. Многие незлобно подсмеивались над ним, другие считали его хитроватым. Дорожная Пыль почти всегда был на виду среди людей, но в душе его царили одиночество и необъяснимая тоска.
Ещё в молодости он стал подбирать на помойке остатки книг, газет, тетрадей, что-то удавалось выклянчить у взрослых, что-то выменять у сверстников. Он научился у стариков читать и накопил со временем излишний для его жизни груз обрывков книжной мудрости: то, что он рассказывал, было странно и бесполезно для других, так что его слушали скорее ради забавы. Дорожная Пыль и не собирался никого учить. Он вообще терпеть не мог ученичества, поскольку чувствовал в этом какое-то внутреннее насилие. У Дорожной Пыли было одно тайное увлечение: он в течение многих лет собирал появлявшиеся на помойке растения, аккуратно расправлял их и укладывал между страниц своих книг. С годами у него скопилась большая коллекция, и Дорожная Пыль очень гордился ей.
