— Аметин? — Молодой человек беспомощно заморгал, пытаясь обрести четкость мыслей. — Пр'дположим, поделом мне. Мне нужно было пойти с Риком на поиски алмаза.

Он попытался сесть, но силы изменили ему.

— Вам нужен покой, — посоветовала Анна. — Пока не восстановится пульс.

— Но нужно отремонтировать корабль, — упрямо настаивал Андерс. — Я видел, что осталось от «Ориона». Им будет очень трудно проникнуть туда. Им понадобится моя помощь.

— Я знаю. — Анна опустила глаза, как будто что-то смутило ее. — Но… но ваш скафандр поврежден.

— Разве нельзя залатать трещину?

— Рик взял вашу батарею, потому что его аккумулятор сел, — сказала она. — Кроме того…

Анна снова заколебалась и вдруг кивнула.

— Понятно, — пробормотал Андерс. — Меня взяли в плен.

— Это не совсем так. Но Рик и капитан Роб не доверяют вам.

— В общем-то это объяснимо. — Он смущенно улыбнулся. — Как продвигаются спасательные операции?

— Боюсь, что плохо. Сталь слишком плотная для наших самодельных аппаратов. Они уже оставили «Орион» и пытались найти другой путь. Они вывели наружу основную фотофонную установку и вызывали Фридонию. Безуспешно.

— Почему?

— Рик не может этого объяснить. — На ее утомленное лицо легла тень безысходности. — Конечно, мы использовали аккумуляторную батарею, но Рик считает, что свет был достаточно ярким. — При этом она отчего-то вздрогнула. — Но странная вещь, — добавила она хриплым от волнения голосом. — Ему с трудом удалось отыскать Фридонию. Корабль сам развернулся, пока мы были на борту.

— Что? — Он приподнял голову с трудом преодолевая остаточную аметиновую боль, иглой прошившую мозг. — Куда он направляется сейчас?

— Обратно тем же курсом, — ответила она. — Обратно к месту того взрыва. Рик не мог поверить, пока я не подтвердила его догадку. Капитан Роб до сих пор еще не может сориентироваться во времени и пространстве. Но мы наконец нашли нужный угол и словили Фридонию. Мы продолжали вызывать ее, но мистер Дрейк не отвечал. Наверное, с ним что-то случилось. Ума не приложу, что произошло. Но заряд батарей истощался и нам пришлось прекратить эти тщетные попытки. Последние несколько дней мы возобновили попытки прорваться через броню «Ориона». Но пока безуспешно.

Некоторое время Андерс лежал молча вглядываясь во взволнованное лицо Анны.

— Интересно, что же заставило корабль сменить курс? — задумчиво проговорил Андерс. — Пр'дположим те, кто создал его…

Она отрицательно покачала головой. — У нас и так хватает проблем, Рик уверен, что мы не встретим сити людей.

— Но они… здесь. — Его голос задрожал от ужаса. — Мы слышали их голоса. Мы знаем, что это они захватили гвардейский крейсер. Тот, что обстреливал нас, затем исчез и снова вернулся, чтобы напасть на «Орион».

— Я не знаю, что именно мы слышали. — Пожала плечами девушка. — Мы не можем найти объяснения этому всему. Но Рик говорит, что те, кто строили этот корабль, давно уже умерли. Он уверен в том, что они погибли… или уничтожили себя сами… еще до рождения нашей галактики.

— Что? — Он приподнялся, опираясь на локоть, и совершенно забыв про ноющую боль. — Как Рик может быть уверен?

— Там внутри он обнаружил оружейный завод. Больше, чем оружейный склад на Палласе-5. Здание напичкано автоматикой и самым опасным оружием, которое он когда-либо видел. Главным образом, это управляемые ракеты средней дальности с сити боеголовками. Было несколько урановых бомб.

— Склад оружия! — прошептал Андерс. — Так это был вовсе не оружейный завод.

— Рик сказал, что когда-то это был завод. Внутри он обнаружил пустые сити подставки, на которых раньше стоял реактор. Он считает, что золотые шпили — Это антенны для передачи энергии. Но реактор был снят, а передатчик разобран. Рик думает, что они переплавили его на металлолом. Для производства очередной партии оружия.

Что-то заставило ее перейти на шепот.

— Вот что произошло с сити людьми, как утверждает Рик. Этот завод был создан для мира, а они использовали его в военных целях. Но, видимо, перестарались. Война уничтожила их. Рик предполагает, что они были сметены за пределы галактики какой-то огромной супербомбой, или ее осколком еще до рождения нашей галактики.

— Минуточку! — Андерс покачал головой. — Я знаю, что эта штука выглядит очень допотопно. М'жет она уже несколько миллионов лет дрейфует по космическим просторам при абсолютном нуле и не очень то пострадала при этом. Как Рик определил время предгалактической войны?

— По этим бомбам, — ответила Анна. — Их несколько. Рик считает, что они были предназначены для обороны энергетических спутников в самом начале войны, прежде чем установки были переплавлены на сити ракеты.

— Но как можно определить возраст урановой ракеты?

— По превращению урана в свинец. Рик вернулся за старым спектрометром капитана Роба и проверил состав этих бомб. Он обнаружил лишь следы урана-235. Все остальное превратилось в свинец.

— О! — Он отрешенно кивнул. — Я… понял. — Несколько мгновений он молчал, затем резко повернулся к Анне. — В' знаете, сколько осталось урана?

— Меньше одного атома на десять тысяч.

— Пр'дположим для нормального процесса радиоактивного распада половины атомов образца урана-235 потребовалось бы около семисот миллионов лет. — Он нахмурился и погрузился в подсчеты. — Это означает, что машина дрейфует уже приблизительно десять миллионов лет.

— Она такая… древняя! — голос девушки задрожал. — Слишком древняя. Пол, меня не покидает страх. С тех пор, как я узнала, что они все погибли. Ведь их убила именно эта машина. И она продолжает быть опасной. Она погубила «Персей» и «Орион». Здесь погибли мятежники. И мы не уйдем отсюда живыми, если не найдем немедленного выхода. Это вопрос времени.

Вопрос времени…

Эта банальная фраза врезалась в мозг и внезапно обрела значение. У Андерса перехватило дыхание и он с трудом сел на край койки, уставившись мимо Анны куда-то в пустоту. Руки до дрожи сжались в кулаки.

— Пол… — Ее голос тревожно зазвенел. — Что случилось?

— Эта ваша фраза. — На его истощенном лице мелькнула усмешка. — Вопрос времени. Н'верное, это и есть ответ.

— Что вы имеете в виду?

— Если хорошенько вдуматься, все наши проблемы — это дело времени… Временной промежуток либо временная последовательность. Н'верное, действительно первый будет последним, здесь на корабле. Н'верное, он действительно превращает завтрашний день во вчерашний. Н'верное, Рик и Мак-Джи действительно прибыли сюда не первого апреля.

— Но они же так и сказали. — Глаза девушки потемнели от захлестнувших ее чувств. — Но как можно все это объяснить?

— Дело времени, — снова пробормотал он. — И два биллиона лет это очень большой промежуток времени. — Он говорил медленно, задумчиво, глядя на Анну невидящими глазами. — Достаточно долгий, чтобы доказать, что этот корабль прибыл сюда из другой галактики. П'тому что наша не просуществовала и половину этого срока. М'жет там, откуда он прилетел, время совсем другое.

— Возможно ли это? — Н'верное. — Он задумчиво потер щетину на подбородке. — Мне сейчас вспомнилась одна книга, которую где-то откопал Рик, когда работал над проектом для компании. Это одна из ранних работ по сити. Ее автор, некий немецкий ученый с Марса, высказал несколько очень странных идей. Одна из них заключалась в том, что знак ядра зависит от знака энтропии той точки космоса, где зародился данный атом.

— И это значит, что?..

— Знак энтропии и есть знак времени. — Его впалые глаза засветились внезапной догадкой. — Старый профессор предполагал, что антиматерия сформировалась где-то в другой части космоса, там где время течет в обратном направлении. В'роятно, не такой уж он был и дурак!

— Но сити планеты совсем не похожи на эту штуку, — быстро возразила Анна. — Они выглядят точно, как материальные тела, пока не приходят с ними в соприкосновение.

— Профессор знал это, — ответил Андерс. — Но он думал, что большие массы обоих веществ смогут окружать себя тем, что он называл энтропийным полем и вести за собой более мелкие объекты по тому же временному пути. Он высказал догадку, что все известные нам сити планеты являются осколками Завоевателя, попавшего в более сильное поле Адониса или м'жет быть, даже в поле всей солнечной системы, которое вернуло его в нормальное временное русло.