Роль Ярослава исполнял великий украинский актер Иван Александрович Марьяненко. В роскошном княжеском облачении, с символами власти в руках, он выходил на передний план сцены, и зал замирал в предчувствии великого действа.

Он играл с огромным темпераментом и внутренней убедительностью. Марьяненко — Ярослав блестяще выражал всю сложность и противоречивость образа своего героя: суровость воина, одаренную теплом отеческой любви, сомнения государственного деятеля, побежденные верой в народ. Это был отважный воин, любящий отец, мудрый дипломат и живой человек.

^{Народный артист СССР И. Ф. Марьяненко в роли Ярослава Мудрого. 1947 г.}

В спектакле с большим успехом играли и другие ведущие артисты театра.

София Федорцева играла жену Ярослава, гордую, властолюбивую и коварную интриганку Ингигерду, которой были чужды идеалы мужа.

Олесь Сердюк создал многогранный образ монаха-художника Мыкиты с мятущейся душой и честным сердцем. Убедительно и сильно выражал он молчаливую и безнадежную любовь к дочери князя — Елизавете.

Евгений Бондаренко в образе монаха-переписчика Свичкогаса с тонким юмором показал любителя земных радостей гуляку и пьяницу, облаченного в монашескую рясу. Полина Куманченко трогательно сыграла Елизавету, дочь Ярослава, «ласкового ангела», олицетворяющего любовь, мир и красоту.

Семен Кошачевский был великолепен в роли Гаральда, красивого, смелого и благородного варяжского предводителя.

Постановку «Ярослава Мудрого» осуществил художественный руководитель театра Марьян Михайлович Крушельницкий, а костюмы и декорации создал художник Борис Васильевич Косарев.

Я несколько раз смотрел «Ярослава Мудрого» с разными составами артистов. Ярослава играл также артист Д. Антонович, а Ингигерду — артистка Л. Криницкая. Все они были великолепны в спектакле, но, на мой взгляд, превзойти И. Марьяненка и С. Федорцеву не могли.

В июне 1947 года было опубликовано Постановление Совета Министров СССР о присуждении спектаклю «Ярослав Мудрый» Сталинской премии первой степени. Лауреатами стали: М. Крушельницкий, И. Марьяненко, О. Сердюк и художник Б. Косарев.

Высокая оценка спектакля, посвященного истории Киевской Руси, вызвала бурную радость у харьковчан, тайную зависть у киевлян и недоумение у москвичей. В то время еще не было ярко выраженной конфронтации в трактовке истории: Киевская Русь однозначно считалась предшественницей России, и Украина ни в коей мере не могла единолично претендовать на это место.

Поэтому сильные киевские князья, такие как Владимир и Ярослав, как и сильные русские цари Иван Грозный и Петр I, пользовались особым вниманием у сильного вождя Сталина.

Говорили, что Иван Кочерга написал пьесу «Ярослав Мудрый» по прямому указанию вождя. Князь Ярослав после долгих кровопролитных войн со Святославом, Болеславом, Брячиславом «вытер пот с лица» и приступил творить «наряд», то есть порядок в объединенной под его властью русской земле. Победоносно закончив войну с гитлеровской Германией, генералиссимус Сталин тоже был готов приводить в порядок расшатанный войной Советский Союз. И ему требовались исторические аналогии. Такой аналогией и служила пьеса «Ярослав Мудрый». Отсюда, видимо, и такая высокая оценка работы харьковских мастеров сцены.

Это была великая удача, что мы, пацаны злачных районов Благбаза и Холодной горы, не упустили свой шанс. Несколько лет подряд мы посещали славный театр и не раз имели счастье видеть и слышать великих артистов. Они уже тогда имели высокие звания — народные и заслуженные артисты СССР и Украины. Сейчас о них написаны тома исследований и воспоминаний.

Народного артиста СССР М. Крушельницкого мне посчастливилось видеть в роли Ивана Непокрытого в спектакле «Дай сердцу волю, заведет в неволю», Тевье — в «Тевье-молочнике», Егора Булычева — в одноименной пьесе. Это был артист, которому были подвластны и глубоко трагические, и трогательно лирические, и гротескно веселые роли.

^{Народный артист СССР М. М. Крушельницкий в роли Тевье-молочника. 1947 г.}

Народного артиста СССР И. Марьяненко, помимо роли Ярослава Мудрого, мне довелось видеть в роли Богдана Хмельницкого в спектакле «Богдан Хмельницкий», Феликса Гранде — в спектакле «Евгения Гранде». Я его запомнил как могучего актера с громогласным голосом, великолепным сценическим движением и широким диапазоном эмоций.

Незабываемое впечатление производила на зрителей народная артистка УССР Валентина Николаевна Чистякова. Мне посчастливилось видеть ее в роли Евгении в спектакле «Евгения Гранде», Лучицкой в пьесе «Талан» и Катерины — в «Грозе». Величественная и очаровательная актриса, привлекательная и красивая женщина, ей подвластны были любые роли. Она была на голову выше всех остальных исполнительниц женских ролей, интеллигентной и талантливой. Но за ней всегда незримо присутствовала тень ее репрессированного мужа, великого режиссера-новатора Леся Курбаса. Поэтому Чистякова всегда пребывала как бы на втором плане.

^{Народная артистка УССР В. Н. Чистякова, в роли Лучицкой в пьесе «Талан». 1947 г.}

Особо хотелось бы вспомнить замечательных комедийных актеров — народного артиста СССР Евгения Васильевича Бондаренко и народного артиста УССР Михаила Федоровича Покотило.

Мне довелось видеть Бондаренко в роли Дикого в «Грозе», Шпака — в «Шельменко-денщик», отца Павлина — в «Егоре Булычеве» и, конечно, Свичкогаса — в «Ярославе Мудром». Запомнился он мне искрометным юмором и неповторимым тембром голоса, которые пронизывали все его роли. Его любили зрители и уважали коллеги по сцене. Он был неповторим.

Покотило завсегдатаи театра не просто любили, а — обожали. Помню его, прежде всего, в роли Шельменко в «Шельменко-денщике», которую он блестяще играл многие годы в театре и даже в кино. Видел его в роли Пупа — в «Степях Украины», Трубача — в «Егоре Булычеве».

Невозможно перечислить роли других выдающихся артистов, которых в те годы пришлось видеть. Но некоторые из них не могу не отметить особо, так как считаю это подарком судьбы.

Народный артист СССР Александр Иванович Сердюк: Микита в «Дай сердцу волю, заведет в неволю», Богун в «Богдане Хмельницком», Часник в спектакле «В степях Украины».

Народная артистка УССР София Владимировна Федорцева: Катерина в «Грозе», Глафира в «Егоре Булычеве», Ингигерда в «Ярославе Мудром».

Народный артист СССР Данило Исидорович Антонович: Кривонос в «Богдане Хмельницком», Карп Карпович в «Не называя фамилий», Витровий в «Калиновом гае».

Народная артистка УССР Н. Герасимова: Варвара в «Любовь на рассвете», Катерина Крилата в «Калиновом гае», Варвара в «Егоре Булычеве».

Никогда не забудутся такие замечательные артисты как Куманченко П., Кошачевский С, Чибисова С, Радчук Ф., Костюченко И., Криницкая Л., Валуева О., Петрова Е. Эти воспоминания о театре и его артистах снова взволновали, когда мы — Виктор Бороденко, Саша Олейник, Анатолий Шевченко — зашли в так хорошо знакомое фойе театра. В этот раз мы купили билеты в кассе, хотя сели смотреть спектакль в свою пустующую ложу. Анатолий только что приехал из Донецка, где жил, работал и продолжал боксировать. Он все еще представлял на ринге грозную силу. К этому времени на его счету было 127 боев, большинство из которых он выиграл. И он, и я теперь были гостями Харькова.

Пьеса В. Минко «Не называя фамилий», которую мы сегодня смотрели, была нам знакома. В 1953 году она произвела большое впечатление на харьковскую общественность. Премьера ее прошла незадолго до смерти Сталина, когда советский строй еще казался непоколебимым, безошибочным и вечным. Поражала смелость автора, который показал в остро сатирической форме самого заместителя министра. Это был уже не какой-то Часнык или Долгоносик, а член правящей верхушки. Такое тогда еще не приходилось видеть в открытом показе, о таком можно было услышать только на кухне. До смерти вождя оставалось несколько дней, до ареста и расстрела Берии — около года, а до разоблачения культа личности — более трех лет.