– Поконкретнее, Ксаббу. Что это?

– Тварь, которая ненавидит жизнь, потому что сама состоит из пустоты. У моего народа есть легенда о последних днях Деда Богомола и о том, как Всепожиратель пришел к его стоянке. – Он покачал головой. – Но я не буду рассказывать ее сейчас. Это очень важная история, но она печальная и страшная.

– Кем бы ни была та тварь, я не хотела бы пройти рядом с ней еще раз. Это хуже, чем Кали, воплощенная в «Мистере Джи».

Внезапно Рени нашла между этими двумя существами определенное сходство – особенно в том, что они вызывали физические изменения через виртуальную среду. Но существовала ли такая связь на самом деле? Могла ли она понять бушменовского Всепожирателя через симуляцию Кали и то, что случилось в клубе? И можно ли было их вообще понять?

Рени зевнула. Длинный день брал свое, и ее мозг больше не желал работать. Она прислонилась к стволу дерева. К счастью, эта симуляция тропиков не была населена насекомыми – Рени удалось увидеть лишь нескольких жуков. Она решила немного поспать.

– Ксаббу, ты не мог бы сесть рядом со мной? Я устала, и меня тянет в сон.

Он молча взглянул на нее, потом прошел на четырех лапах через маленькую поляну и, неловко улегшись на земле, положил свою голову на ее бедро. Рени лениво почесала его лохматую шею.

– Я рада, что ты здесь. Я знаю, что и ты, и отец, и Джереми находитесь сейчас лишь в нескольких метрах от меня. Но очнувшись в лесу, я почувствовала себя ужасно одинокой. И мне даже страшно представить, как я провела бы здесь эту ночь одна.

Ксаббу ничего не сказал. Он протянул длинную лапу и погладил Рени по макушке, а потом прикоснулся безволосым пальцем к кончику ее носа. Она улыбнулась и заскользила в желанный сон.

– Я вижу край леса, – крикнул Ксаббу с двадцатиметровой высоты. – И там какое-то поселение.

Рени подбежала к подножию дерева.

– Поселение? А какое?

– Не могу разглядеть отсюда. – Ксаббу прошелся по ветке, которая закачалась так, что у Рени зашлось сердце. – Оно в паре километров. Я вижу дым, идущий из труб, и пару домов. Они сложены из бревен и выглядят довольно простыми. – Он быстро спустился на нижнюю ветвь и спрыгнул на мягкую землю. – Я заметил что-то похожее на тропу. Но джунгли очень густые. Мне скоро снова придется вскарабкаться наверх, чтобы проверить направление, – иначе мы целый день будем блуждать по лесу.

– А ты ведь радуешься этому, верно? Да, нас занесло в джунгли, и твой сим бабуина оправдал себя. Но что, если бы мы оказались в муниципальном здании? Или в супермаркете?

– Идемте. Мы и так уже потеряли в лесу почти целый день.

Он запрыгал среди деревьев. Рени последовала за ним, проклиная шепотом густую растительность.

«Вот тебе и тропа!» – подумала она.

Они стояли в густой тени на окраине леса. Прямо перед ними простирался пологий склон холма из красноватой глины, который был покрыт прыщами пеньков и рубцами борозд, оставшихся от протащенных здесь стволов.

– Это лагерь лесорубов, – прошептала Рени. – Выглядит довольно современным. Словно из нашего времени.

На поляне внизу стояли несколько больших машин. Между ними двигались маленькие фигурки людей, которые чистили и ремонтировали их, напоминая погонщиков, ухаживающих за слонами. Техника была большой и впечатляющей, но Рени заметила у машин какие-то странные анахронизмы. Вместо гусениц, которые она привыкла видеть у тяжелого транспорта, они имели толстые колеса, усеянные резиновыми шипами. Кроме того, ей показалось, что они работали на паровых котлах.

Ряды хижин, сделанных из сборных панелей, ничем не отличались от домиков, которые Рени видела на окраинах Дурбана. Фактически многие из ее студентов жили в таких домах всю жизнь.

– Не забывай, что тебе все время надо оставаться рядом со мной, – напомнила она. – Мы не знаем, как эти люди относятся к диким животным, но если ты будешь держать меня за руку, они, возможно, посчитают тебя прирученной обезьяной.

Ксаббу вполне освоился с мимикой бабуиньего лица. И сейчас его выражение говорило о том, что Рени должна радоваться этому небольшому повороту фортуны.

Когда при свете серого утра они начали спускаться по скользкому склону холма, Рени впервые хорошенько осмотрелась. За поселком начиналась широкая грунтовая дорога, которая, рассекая джунгли, уходила куда-то вдаль. Местность была ровной, и поднимавшийся туман, затемняя горизонт, придавал густому лесу вид зеленого бесконечного моря.

Черноволосые обитатели лагеря имели более светлую кожу, чем Рени. Их одежда не позволяла судить об эпохе или территориальной принадлежности, так как многие из них носили только брюки и обувь, облепленную красноватой грязью.

Один из рабочих заметил Рени и что-то крикнул остальным. Все повернулись к странной паре.

– Возьми меня за руку, – шепнула она Ксаббу. – И помни, бабуины не разговаривают.

Одна из женщин побежала в лагерь – возможно, для того, чтобы предупредить начальство. Или чтобы взять оружие, подумала Рени. Интересно, как действовать в такой ситуации невооруженной девушке? И далеко ли отсюда до других поселений? От недостатка информации она чувствовала себя так, будто ее отвезли в другую солнечную систему и выгнали с корабля, дав в руки лишь корзинку для пикника.

Когда Рени и Ксаббу приблизились, рабочие молча сошлись в полукруг. То ли из уважения, то ли из-за подозрительности, они сохраняли дистанцию. Рени храбро осмотрела собравшихся людей. Лица маленьких и жилистых мужчин имели азиатские черты. Они напомнили ей монголов из фильма о степи. Некоторые из них носили браслеты с прозрачными камнями, похожими на изумруды. У других на груди болтались амулеты из металла и измазанных грязью перьев.

По склону холма, позади собравшейся толпы, торопливо поднимался мужчина в рубашке, брюках и конической соломенной шляпе. Он выделялся на фоне остальных мускулистым телом, длинным заостренным носом и мешочком, который висел на его цветастом поясе. Рени догадалась, что это был главный среди лесорубов.

– Вы говорите по-английски? – спросила она.

Он остановился, осмотрел ее с ног до головы и покачал головой.

– Нет. А что?

Смущение Рени длилось лишь секунду. Очевидно, симуляция имела встроенный автопереводчик, поэтому она могла разговаривать и на своем языке, и на языке вожака. Продолжив беседу, она заметила, что его артикуляция не вполне соответствовала словам, и это подтвердило ее догадку. А еще ей понравилась маленькая золотая заклепка, которой была проколота его нижняя губа.

– Простите. Мы… Я заблудилась. Несчастный случай, понимаете? – Рени молча обругала себя. За все то время, пока они пробирались сквозь джунгли, она даже не потрудилось придумать какую-нибудь историю, объяснявшую ее появление в этих местах. Теперь ей приходилось импровизировать. – Я была с группой экскурсантов, но отстала.

Ей оставалось надеяться, что привычка путешествовать ради удовольствия существовала и в мире Иноземья.

Наверное, существовала.

– Отсюда до любого города неблизко, – сказал он, рассматривая ее насмешливым взглядом. – Похоже, он догадывался, что Рени лгала ему, но не хотел вникать в обстоятельства дела. – Наверное, плохо блуждать по лесу и тосковать по теплу и крову. Меня зовут Ток. Идите за мной.

Когда они шли через поселок, Ксаббу молча прыгал сбоку от Рени, не обращая никакого внимания на удивленные взгляды прохожих. Рени в это время старалась определить, куда они попали. Вожак, как и все другие рабочие, выглядел азиатом или уроженцем Ближнего Востока. На его поясе болталось что-то похожее на мобильный телефон с короткой антенной, однако поверхность цилиндрической трубки была украшена резьбой. На крыше самого большого дома виднелась конструкция, напоминавшая сателлитную «тарелку». Но и она имела какую-то странную форму.

Дом со спутниковой антенной оказался конторой и домом Тока. Он усадил Рени в кресло, стоявшее перед металлическим столом, и предложил ей напиток, название которого не переводилось на английский язык. Она кивнула. Ксаббу присел на корточки рядом с ее креслом и с любопытством осматривал комнату.