– И не слишком приметное, – добавил Сингх.

– Как нам это сделать? В чьей системе мы сейчас находимся?

Мартина промолчала, но из темноты к Рени выплыл светлый голографический куб, снабженный стандартными манипуляторами виртуальной реальности. Она приступила к созданию сима.

– Поторопитесь! – рявкнул Сингх. – Через пятнадцать минут я раскрою окно, и к тому времени вы должны быть уже готовы.

Рени задумалась. Старый хакер полагал, что сеть Иноземья служила игровой площадкой для богатых и влиятельных пользователей ВР. Если она сделает простой и невыразительный сим, он будет привлекать к себе подозрительные взгляды. Значит, ей следовало побаловать себя и создать что-то действительно красивое.

У нее мелькнула мысль о воплощении в образе мужчины. За последние два тысячелетия отношения между полами почти не менялись, и, насколько она знала, большинство мужчин имело о женщинах невысокое мнение. Но, с другой стороны, это было вполне разумной причиной для того, чтобы не претендовать на их самовлюбленный пол. Увидев перед собой довольно среднюю африканку, любой мультимиллионер, запрограммированный на общее мнение, не сочтет ее достойным противником. А недооценка соперника не раз приводила к поражениям. Значит, ей надо оставаться самой собой.

– Прошлой ночью я видел сон. – Бестелесный голос Ксаббу напугал ее. – Очень странный сон о Деде Богомоле и Всепожирателе.

– Извини, но я тебя не понимаю.

Рени выбрала базовый женский сим, и тот появился в кубе, как скульптура из проволоки.

– В основе сна лежит история, которую я узнал еще в детстве. Это очень важная история для моих соплеменников.

Рени нахмурилась, пытаясь сосредоточиться на прорисовке сима. Она наделила фигурку темной кожей и коротко остриженными волосами, потом удлинила ее до своих пропорций и немного подправила маленькую девичью грудь.

– А ты можешь рассказать мне ее позже, Ксаббу? Я делаю сим. Разве ты не занимаешься тем же самым?

– Вот поэтому сон и кажется мне таким важным. Дед Богомол говорил со мной во сне – представляете, Рени, сам Дед Богомол! Он сказал: «Пришло время всем Первым людям объединиться друг с другом». Но простите меня, Рени. Я, наверное, мешаю вашей работе. Спешу оставить вас в покое.

– Я пытаюсь сосредоточиться. Расскажешь мне об этом позже, ладно?

Она увеличила окно с лицом, быстро просмотрела несколько форм и нашла образ, похожий на свой собственный. Носы, глаза и рты пробегали перед ней, как претендентки на хрустальный башмачок, и она поочередно отвергала их, пока не составила комбинацию, напоминавшую ее лицо без всяких прикрас и фантазий. Рени не уважала людей, которые делали свои симы более привлекательными, чем их реальный облик. Это казалось ей слабостью – нежеланием жить с тем, что дано от рождения.

Она посмотрела на законченный продукт – безмятежный сим, который при беглом осмотре выглядел как ее собственный труп. Рени почувствовала сомнение. Зачем же создавать свой собственный портрет? Насколько она знала, люди из Братства не страдали склерозом. Тогда зачем облегчать им поиск и навлекать на себя возмездие?

Рени увеличила форму скул и подбородка, затем подобрала более узкий нос и придала глазам косой разрез. Это занятие почти не отличалось от игры в куклы. Теперь сим выглядел лишь слегка похожим на нее и больше напоминал принцессу пустыни из какого-то сетевого фильма о барханах и кривых ятаганах. Посмотрев на свою работу, Рени самодовольно усмехнулась – разве она виновата в том, что ей пришлось приукрасить этот сим?

Она нарядила свое новое тело в самую функциональную одежду, какую только могла придумать – форму пилота и ботинки. Если сим претендовал на качество, то он должен иметь соответствующий наряд. Рени осмотрела перечень опций – сила, выносливость и другие физические показатели, которые в большинстве сим-программ составляли в сумме нулевое значение. Каждое увеличение в одной позиции компенсировалось уменьшением в другой. Покончив с числами и закрепив за собой набор качеств, она сообщила друзьям о завершении этой задачи. Сим и проекционный куб исчезли, снова оставив ее в черноте.

Из пустоты донесся скрипучий голос Сингха:

– А теперь слушайте! Говорю вам это в первый и последний раз. Мы идем внутрь, так что ничему не удивляйтесь – даже нашей неудаче. Это самая причудливая и дьявольская сеть, в какую я только когда-либо входил, поэтому не даю вам никаких обещаний. И не задавайте мне своих глупых вопросов, пока я буду работать.

– А я считала вас одним из тех, кто создавал ее, – сказала Рени.

Она уже устала от дурного характера Сингха.

– Я не работал над самой ОСой, то есть операционной системой, – ответил он. – Мы создавали лишь отдельные компоненты. Их ОСа была самым большим секретом со времен проекта Манхэттена. Я имею в виду создание первой атомной бомбы в двадцатом веке, если вы, ребята, из тех, кто не знает истории.

– Прошу вас, мсье Сингх, – сказала Мартина, – нельзя ли ближе к теме? У нас ведь мало времени.

– Черт побери, верно. Говоря по правде, я производил небольшие набеги на эту систему и долгое время наблюдал за ее созданием. Тем не менее у меня осталось множество вопросов. Эта штука имеет временные циклы, которые почти не заметны для пользователей. При вхождении в сеть она кажется довольно стабильной во всех временных зонах, но сама ОСа построена на периодах, смысла которых я не понимаю. Иногда система работает быстрее, чем в остальное время. Я выявил двадцатипятичасовой цикл, при котором она девятнадцать часов циркулирует на высокой скорости, а затем переходит на шестичасовой ленивый режим. В это сонное время гораздо легче бродить вокруг ее защитных программ. Однако не забывайте, что она в два раза быстрее любой другой сети и может увеличивать свою скорость до безумных пределов.

– Вы сказали, двадцатипятичасовой цикл? – Голос Мартины немного дрожал. – Вы уверены?

– Конечно, уверен, – огрызнулся Сингх. – Кто пасет эту штуку целый год, ты или я? Но ближе к делу, ребята. Чтобы пробраться в сеть и протащить вас туда, мне придется создать плацдарм для высадки десанта. Это означает, что я должен вскрыть систему, изолировать несколько входных каналов, закрепить их за собой, а потом перетащить вас с волоконных телефонных линий на отслеженные мной места. И вы не получите никакой картинки, пока не попадете внутрь. У меня нет времени на эти детские забавы. Поэтому слушайте мой голос и делайте все, что я вам скажу. Надеюсь, вы поняли инструкции?

Рени и Ксаббу ответили унылыми «да».

– Вот и хорошо. Сидите в сторонке и молчите. Сначала я должен пробраться к дыре, которую мы с Мелани и Сакатой оставили в системе. Думаю, ее хватит, чтобы пробраться в ОСу, но дальше может случиться всякое. Они снабдили ее кое-какими сумасшедшими устройствами – потрясающий уровень сложности, которого я еще не видел.

Голос Сингха умолк, и наступила тишина. Рени терпеливо ждала, не зная, как без звуков и визуальных образов измерить проходившее время. Минут через десять или, возможно, через час, голос хакера снова зажужжал в ее наушниках.

– Беру свои слова обратно. – Он задыхался и был чем-то очень взволнован. – «Сложность» – не то слово. Скорее, «безумие»! Все внутренние кольца этой системы расположены под жутко беспорядочными углами. Я знал, что они собирались сделать центром ОСы нейронную сеть, но даже она имеет какие-то правила. Самообучающиеся сети дают один оптимальный результат на тысячу ошибок, но потом они уже никогда не ошибаются в этом месте.

Рени надоело сидеть в темноте и ничего не делать. Наверное, впервые в жизни она затосковала о возможности коснуться кого-то или чего-то. В древних книгах по ВР это называлось телеприсутствием, или контактом на расстоянии.

– Я ничего не понимаю, – сказала она. – Что случилось?

Сингх был настолько расстроен, что даже не обиделся на ее реплику.

– Она открыта! Открыта настежь! Я спокойно прошел в нее через свою лазейку. Каждый раз, когда мы делали это раньше, на другой стороне нас ожидал причудливый барьер гнездового кода. Я разработал решение для него, допустив, что он является первым защитным слоем вокруг ядра системы. Но теперь его нет! Кто-то открыл нам путь в Иноземье! Нас больше вообще ничего не задерживает.