Если Узирис смилуется надо мной, я убью их. Я убил бы их всех собственными руками – Элиаса, Прейратса и его бледнолицых норное.
– Я видел ее в замке, – сказал Джеремия.
Саймон удивленно поднял глаза. Оказалось, что он сжал кулаки так, что заломило суставы.
– Что?
– Лилит. – Джеремия кивнул в сторону девочки. Она вся перепачкалась, спускаясь в затопленную долину. – Когда она была горничной у принцессы Мириамель. Я тогда подумал, что за хорошенькая маленькая девочка – она была одета во все белое и несла цветы. Мне она показалась такой чистенькой. – Он тихо рассмеялся. – И посмотри на нее теперь.
Саймон почувствовал, что у него нет больше сил говорить о грустном.
– Сам на себя посмотри, – сказал он. – Кто бы говорил о чистоте!
Джеремия не смутился.
– Ты на самом деле знал ее, Саймон? Я принцессу имею в виду.
– Да, – Саймону вовсе не хотелось повторять сначала всю эту историю. Он страшно огорчился, не найдя Мириамели у Джошуа, и пришел в ужас, узнав, что никому не известно, где она. Он так мечтал, что расскажет ей о своих подвигах, и представлял себе, как широко она раскроет ясные глаза, услышав о драконе. – Да, – повторил, он, – я знал ее.
– Она была такая красивая, какой и должна быть принцесса? – спросил Джеремия с неожиданной заинтересованностью.
– Думаю, да. – Саймону не хотелось говорить об этом. – Она была именно такая, то есть она и есть такая.
Джеремия собирался еще о чем-то спросить, но его перебили.
– Хо, – послышался голос сверху, – вот вы где!
Странный двухголовый силуэт смотрел на них из-за скалы. Одна из голов навострила уши.
– Мы хотели найти, откуда и куда течет этот ручей, Бинабик, – сказал Саймон.
Волчица подняла голову и рявкнула.
– Кантака имеет предположение, что тебе лучше откладывать путешествование за водой. – Бинабик рассмеялся. – А Джошуа просит всех возвращаться в Дом Расставания. Мы имеем о чем говорить.
– Идем.
Саймон и Джеремия взяли Лилит за руки и полезли вверх по склону. Солнце смотрело на них сверху, похожее на мутный белый глаз.
В Доме Расставания собрались все те, кто был на совете утром. Разговаривали тихо" может быть подавленные размерами зала и его необычными пропорциями. В окна сочился болезненный дневной свет, такой слабый и неясный, что казалось, он вовсе не имеет источника. Каменное кружево на стенах светилось тусклым внутренним светом, напоминая Саймону мерцающий мох в тоннелях под Хейхолтом. Он не забыл, как блуждал там, в глухой темноте, за пределами отчаяния. То, что он выжил тогда, кое-что значило. И конечно его пощадили по какой-то причине.
Пожалуйста, милосердный Эйдон, молился он, не дай мне умереть теперь, когда я зашел так далеко!
Саймон открыл глаза и убедился, что Джошуа пришел. Принц навещал Воршеву и сообщил собравшимся, что она чувствует себя лучше. Вместе с Джошуа пришли двое, которых не было на утреннем совете, – Слудиг, обследовавший окрестности долины, и здоровенный парень из Фальшира по имени Фреозель, которого жители Нового Гадринсетта выбрали лордом-констеблем. Несмотря на молодость, в новом констебле не трудно было узнать ветерана уличных боев – лицо покрыто шрамами, на руке не хватает двух пальцев.
После того, как отец Стренгьярд произнес короткое благословение новому констеблю и предостерег его, чтобы он никому не рассказывал о том, что услышит здесь, встал принц Джошуа.
– Нам нужно многое решить, – сказал он. – Но прежде чем мы начнем, я хотел бы сказать, что мы не должны терять надежду на то, что придут лучшие времена, счастливые для нас. Когда нам казалось, что не осталось уже ничего, кроме страха и отчаяния. Господь повернулся к нам, и сейчас мы в безопасности, а ведь еще недавно мы были разбросаны по свету… Мы отправились на поиски одного из трех Великих Мечей, который мог бы дать нам хоть малую надежду на победу, – и против всякого ожидания эти поиски увенчались успехом. Каждый день все новые и новые люди приходят под наши знамена, и если у нас будет возможность выжидать еще некоторое время, наша армия сможет остановить даже Верховного короля, моего брата.
Конечно, нам еще многое нужно. Мы можем составить армию из людей, которых по всему Эркинланду выгоняют из собственных домов, но для того, чтобы рассчитывать на победу над Верховным королем, нужна не только армия. Кроме того, ясно, что мы вынуждены кормить и предоставлять кров тем, кто уже с нами. Может быть и так, что ни одна армия, даже прекрасно вооруженная, не сможет противостоять Элиасу, союзнику Короля Бурь. – Джошуа помолчал. – Итак, мне кажется, что сегодня мы должны постараться найти ответы на три вопроса: что собирается делать мой брат, как нам это предотвратить и что нужно сделать, чтобы получить оставшиеся два меча – Сверкающий Гвоздь и Скорбь, с помощью которых мы можем победить норнов и их темного повелителя.
Джулой подняла руку.
– Простите, Джошуа, но мне кажется, есть еще один вопрос: сколько времени у нас в запасе?
– Ты права, валада Джулой. Если бы мы могли оставаться здесь еще год, нам удалось бы собрать силы, достаточные для того, чтобы противостоять Элиасу на его территории, или, по крайней мере, на окраинах его владения. Но я, как и ты, сомневаюсь, что нас так надолго оставят в покое.
Раздались и другие голоса. Спрашивали, можно ли ожидать подкрепления с востока и севера Эркинланда, где люди уже почувствовали тяжелую руку короля Элиаса. Джошуа призвал к тишине.
– Прежде всего мне бы хотелось, чтобы мы попытались ответить на первый и главный из наших вопросов: чего хочет мой брат?
– Власти, – сказал Изорн. – Власти. Он хочет бросаться жизнями людей, как игральными костями.
– Это у него и так было. – Джошуа покачал головой. – Я много размышлял об этом, но не нашел другого ответа. Мир, конечно, уже знал королей, которые не желали довольствоваться тем, что у них было. Может быть мы до самого конца не узнаем ответа на этот вопрос. Может быть, если бы мы знали, о чем именно договорились Элиас и Король Бурь, нам было бы проще понять тайные намерения Верховного короля.
– Принц Джошуа, – заговорил Бинабик. – Я сам озадачивался этими очень разными вопросами. Всякие пожелания вашего брата исполняет Король Бурь. Это доступно пониманию. Не доступно, чего Король Бурь желает взамен.
Минуту в каменном зале было тихо, а потом вдруг все заговорили разом, так что принцу Джошуа пришлось топнуть ногой, чтобы успокоить их.
– Ты задал ужасный вопрос, Бинабик, – сказал принц: – Мы действительно не знаем, чего хочет этот темный.
Саймон вспомнил тени под Хейхолтом, где он соскользнул в ужасный сон, полный кричащих призраков.
– Может быть, он хочет забрать обратно свой замок? – сказал он.
Он говорил тихо, и большинство сидевших в зале не услышали его и продолжали обсуждать что-то между собой, но Джошуа и Бинабик повернулись к нему.
– Милосердный Эйдон, – проговорил Джошуа. – Не может быть.
Бинабик подумал немного и покачал головой:
– Что-то тут не так, хотя это и хорошо придумано, Саймон. Скажи, Джулой, в чем тут дело, я почти вспомнил…
Колдунья кивнула.
– Инелуки никогда не сможет вернуться в этот замок. Когда Асу'а пал, в его руинах каждый камешек был оплетен заклятьями, и пока не истечет их срок, Инелуки ни минуты не проведет в замке. Нет, я не думаю, что он может забрать замок, хотя без сомнения горит желанием сделать это. Но он может хотеть править через Элиаса тем, чем не в силах править сам. Норны чудовищно сильны, но их немного. А вот будучи тенью за спиной трона из костей дракона, Король Бурь может покорить все земли Светлого Арда.
Лицо Джошуа помрачнело.
– Подумать только, как мало мой брат должен был думать о своих подданных и своем троне, чтобы за пустячную цену продать все это темным силам. – Он повернулся к собравшимся, и гнев на его лице был плохо скрыт. – Что же, пока мы можем считать, что так оно и есть – Король Бурь хочет управлять человечеством через моего брата. Мне говорили, что Инелуки – это клубок черной мстительной ненависти, так что не нужно объяснять, каким может стать это правление. Саймон рассказывал нам, что Амерасу, женщина-ситхи, предвидела то, что Инелуки хочет сделать с людьми, и она говорила, что это будет ужасно. Мы должны сделать все возможное, чтобы остановить это, в конце концов даже пожертвовав жизнью. И теперь я должен задать другой вопрос: что мы можем сделать, чтобы победить их?
