Радди решил встретиться с настоящим «Крестным» — главой одной из пяти нью-йоркских «семей» мафии Джозефом Коломбо-старшим. Вечером 25 февраля 1971 года эта встреча состоялась в отеле «Парк-Шератон», где в большом танцевальном зале собралось полторы тысячи членов «Лиги защиты гражданских прав италоамериканцев», которую основал все тот же Коломбо-старший. Радди объяснил собравшейся «почтенной публике», что в фильме будут изображены отдельные личности и что никто не станет порочить итальянцев, проживающих в США. «Это фильм о сегодняшней Америке, о коррупции общества вообще, — объяснял продюсер, — о том, как плохо приходится эмигрантам, сталкивающимся с дискриминацией и предубеждением». В конце концов соглашение было достигнуто: Радди сделал некоторые купюры в сценарии, изъял слова «мафия» и «Коза Ностра», а взамен получил благословение Коломбо на производство фильма и группу статистов из лиги, чтобы в картине «итальянцы походили на итальянцев».
Фильм вышел на экраны. Он имел баснословный коммерческий успех. Ходили слухи, что лига получила свою долю после премьеры в весьма внушительных суммах. А через некоторое время в Нью-Йорке произошли события, которые поразительно напоминали сценарий «Крестного».
…Джо Галло появился в Бруклине после окончания второй мировой войны и вошел в местную мафиозную «семью» в качестве киллера. «Капо» бруклинской мафии Профачи по достоинству оценил способности наемного убийцы, самолично присвоив ему кличку «Бешеный». По приказу босса «Бешеный» Джо вместе со своими двумя братьями убил, в частности, управляющего портом Бруклина Альберто Анастазия. Этот эпизод со всеми деталями и подробностями был воспроизведен в кинофильме «Крестный». Братья Галло, не гнушаясь ни убийствами по заказу, ни ростовщичеством, ни доходами от «охраняемых» ими проституток, очень скоро сколотили солидный капиталец и, почувствовав силу, потребовали от Профачи предоставления им новых сфер деятельности и более солидной доли в прибылях «семьи». Профачи ответил отказом. Тогда братья Галло объявили ему войну. К лету 1963 года число убитых с обеих сторон подходило к полутора десяткам. Возможно, что обоюдная резня продолжалась бы и дальше. Но случилось так, что Профачи умер от рака, а «Бешеный» угодил в тюрьму. В связи с этим в начале 1964 года между приверженцами Профачи и братьями Галло было заключено перемирие.
Однако, когда в марте 1971 года Джо Галло вышел на свободу, он объявил, что не признает перемирия, и снова ринулся в бой. Во всяком случае, в июне 1971 года во время митинга, проводившегося уже упоминавшейся «Лигой защиты гражданских прав италоамериканцев» в центральном парке Нью-Йорка, был смертельно ранен «Крестный» — Коломбо-старший. Как писали газеты, покушение совершил «Бешеный» Джо за крупную сумму, полученную от Карло Гамбино, который стал одним из сильнейших боссов «Коза Ностра» в Нью-Йорке.
В четверг 6 апреля 1972 года Джо Галло справлял свое сорокатрехлетие в обществе новой жены, ее десятилетней дочери от первого брака и родной сестры. Пиршество затянулось за полночь. Наступила пятница. В шестом часу утра в комнату ворвался незнакомец и несколько раз выстрелил в Джо и его телохранителя. Последний отделался ранением в бедро, а Галло через три дня уже лежал в бронзовом гробу. Карло Гамбино пообещал родственникам Джо, что преступник будет наказан. И действительно, уже на шестой день после похорон полиция насчитала пять трупов мафиози. Новый «Крестный» Нью-Йорка мстил за смерть своего киллера…
Через три года Карло Гамбино еще раз официально пообещал «сурово наказать преступников», убивших его друга по мафии 67-летнего Сэма Джансана. Сдержит ли на этот раз обещание Гамбино и где он будет искать убийц своего коллеги? Дело в том, что ординарная на первый взгляд мафиозная склока, закончившаяся традиционными выстрелами из крупнокалиберного пистолета (или пистолетов), превратилась неожиданно в крупный политический скандал с участием… Центрального разведывательного управления.
Но сначала несколько слов о жертве — Сэме Джансана, застреленном 19 июня 1975 года. Полвека назад семнадцатилетним парнем Джансана начал свою «работу» в чикагской мафии. Вначале, естественно, рядовым «солдатом». Сидел за рулем автомашины, на которой нужно было перевезти награбленное, стоял на стреме, пока более «квалифицированные» мафиози очищали ювелирную лавку, по указанию боссов ломал кости очередным жертвам «Коза Ностра». Своей исполнительностью и «чистой» работой он заслужил одобрение самого «короля» чикагского преступного мира Аль Капоне и был приближен к его трону. В связи с этим изменился и характер работы Джансана. Ему доверили руководство крупными аферами со спиртным, наркотиками, тайными притонами и игорными домами. Но, видимо, кое-что прилипало к его рукам и помимо официальных, так сказать, дивидендов.
Появившиеся деньги в сочетании с «особенностями» характера Джансана — холодной жестокостью и иезуитским коварством — сделали свое дело. К середине пятидесятых годов невысокий, рано облысевший человек, с невыразительным лицом, любивший блестящие побрякушки и бриллиантовые запонки, растолкав претендентов на трон «Коза Ностра» где выстрелом наемного киллера, а где крупной взяткой, взял в свои руки бразды правления чикагской мафией. Еженедельник «Ньюсуик» определял преступное королевство Джансана как многомиллионное владение, держащееся не только на международных игорных домах, организованной преступности, торговле наркотиками, но и на обычном, так сказать, законном бизнесе, на «дружеских» отношениях с мэрами городов, шефами полиции, членами законодательных ассамблей штатов и даже с конгрессменами.
Наиболее доходные игорные дома и другие злачные места, принадлежавшие Джансана, находились на Кубе вплоть до прихода к власти Революционного правительства Фиделя Кастро. Потеряв движимость и недвижимость на кубинской земле, чикагский мафиозо начал постепенно утрачивать свое былое могущество и власть над преступным миром в городе. Нет, его пока никто не решался исключить из числа боссов. Джансана продолжал оставаться одним из влиятельных членов «ассамблеи» американской «Коза Ностра» и лучшим другом главы последней — Карло Гамбино.
И вот тогда-то в биографию чикагского мафиозо вкралась одна деталь, которая стала достоянием американских газет уже после его смерти. В жизнь Джансана вошел человек из ЦРУ…
Нам вряд ли необходимо лишний раз представлять эту организацию, расследование скандальных дел которой продолжается и по сей день. В самой Америке уже не шепотом, а в открытую на страницах журналов и газет упоминаются имена Патриса Лумумбы, Сальвадора Альенде и ряда других государственных, политических и общественных деятелей, убийства которых были организованы «специалистами» из ЦРУ.
Достоянием американского общественного мнения стало и то обстоятельство, что в самом начале шестидесятых годов соответствующее подразделение ЦРУ готовило покушение на жизнь Фиделя Кастро и других, кубинских руководителей, которое должно было по идее американских специалистов «плаща и кинжала» обеспечить гарантированный успех интервенции в заливе Свиней. Кто был вдохновителем этой операции, мы пока не знаем. Сообщение комиссии Белого дома по расследованию деятельности ЦРУ во главе с вице-президентом Д. Рокфеллером о том, что бывший президент США Джон Кеннеди знал о готовившемся покушении, породило в Америке волну протеста. Президент, сам ставший жертвой заговора, окружен ореолом жертвенности, и поэтому имя его пользуется тем всеисключающим иммунитетом, который дала когда-то ушедшим в мир иной древняя римская пословица: «О мертвых или хорошо, или ничего».
В том, что касается организаторов операции, сведения более конкретны и убедительны. Мы опять-таки пользуемся теми данными, которые опубликовала американская печать, в том числе и такая влиятельная газета, как «Вашингтон пост». Идея убийства кубинских лидеров во главе с Фиделем Кастро возникла весной 1960 года и пришлась по вкусу тогдашнему руководителю отдела безопасности ЦРУ полковнику Эдварсу Шеффилду. Он подготовил соответствующую бумагу с предложениями, которую представил по инстанции на имя заместителя директора Центрального разведывательного управления по планированию Ричарда Биссела. Этот последний поручил конкретную разработку операции своим сотрудникам. Основной вопрос, который он поставил перед ними, звучал кратко и конкретно: «Кто будет исполнителем?»
