Я шел по галерее.

И вдруг мне почудилось: меня окликнули. Голос был явно знакомый, но очень тихий.

Я огляделся. Вдалеке шли какие-то рыцари. Среди них, как мне показалось, и сэр Баярд. Значит, он здесь? Значит, и мне не надо уходить сейчас из замка?!

На галерее вокруг меня были мраморные бюсты. Вот – сэр Габриэль ди Каэла. Действительно, с трещиной. Вот – мраморная Дени. А вот – мраморная леди Энид…

Я прошел галерею и по темному коридору пошел в трапезную.

Оттуда доносились веселые голоса, музыка.

В коридоре было так темно, что идти мне пришлось едва ли не на ощупь. И когда я неожиданно для себя ткнулся в бархатный полог, то чуть не свалился на пол.

Мне с трудом удалось раздвинуть тяжелый бархат и вот – я вышел на балкон трапезной.

О, она была огромной! Такой огромной, что в ней запросто поместился бы отцовский замок!

Стены замка украшали светильника, словно ночное небо – звезды. Они были разноцветными: и белыми, и янтарными, и алыми… На противоположном балконе – о, как далеко от меня! – сидели музыканты с лютнями и арфами.

Внизу, в самой трапезной, тоже были музыканты.

С полсотни лакеев суетились у огромного стола посередине зала. Кто-то стелил на кресла мягкие шкуры. Кто-то расставлял кубки. Кто-то блюда. Я, выходит, успел к самому началу…

Наконец, в трапезной появились хозяева и гости.

Первыми вышли леди. Впереди всех шествовала леди Энид. Ее волосы были причудливо украшены цветами. Лазурное платье… А я вспомнил, как я впервые увидел ее: в простом белом платье. И тогда она была несравненно прекраснее, чем сейчас!… Лицо ее было печально.

Следом за леди Энид шла Дени. Она шла, глядя вверх, спокойно, величественно. Но вдруг – словно споткнулась. Затем наклонилась к кузине и что-то шепнула ей на ухо. Обе девушки беззвучно рассмеялись.

Ну, а дальше шествовали придворные дамы. Я на них глянул только мельком. По мне они все не стоили и мизинца леди Энид.!

Потом в зал вошли рыцари. Взгляд мой задержался на двоих. Один был высок и строен, словно кипарис. Его шлем был похож на морскую раковину. Второй был тучен. Вместе с доспехами он весил четыре сотни пудов, не менее! Я уже наслушался рассказов о рыцарях, прибывших на турнир, и догадался: первый – это сэр Леонгард, второй – сэр Рамиро.

Через зал неторопливо прошел сэр Робер и сел во главе стола. По правую руку от хозяина замка было кресло с высокой спинкой. Пока еще пустое кресло. «Наверное, для жениха леди Энид», – подумал я грустно.

Рыцари встали за отведенными для них креслами, но никто не садился. Многие из рыцарей были молоды и впервые принимали участие в турнире. «Щенки», – сказал бы о них мой отец. Они стояли с гордым видом… просто раздувались от гордости – казалось, вот-вот лопнут!

Среди гостей я увидел Алфрика и Бригельма. Выглядели они, к сожалению, жалко. Алфрик вырядился, как клоун. А Бригельм был одет во все красное. Но как бы там ни было, я очень обрадовался, когда увидел Бригельма.

Наконец, сэр Робер дал знак садиться.

Когда гости расселись, хозяин приказал слугам принести свечи и поставить их на стол. Трапезная ярко осветилась, и я мог видеть все, что происходило в зале, до мельчайших подробностей.

Кресло по правую руку от сэра Робера все еще пустовало. Рыцарь, который должен был занять его, задумчиво, скрестив на груди руки, стоял позади кресла хозяина замка. Да, это был он, черный рыцарь – Габриэль Андроктус. Он стоял молча и спокойно, но мне казалось: с таким видом, словно не сэр Робер – хозяин замка, а он. И в то же время – он глубоко презирает всех, кто собрался в этом зале.

Одна из свечей осветила его лицо. Несомненно, он был молод. Очень молод. Но отчего-то одновременно казался столетним старцем…

Кто-то из рыцарей поднял хрустальный кубок, в котором рубиновым цветом играло вино.

– За здоровье и долгую жизнь сэра Габриэля Андроктуса, рыцаря меча! – прозвучал первый тост.

– Да, за того, кто своим искусством превзошел всех рыцарей, пожелавших принять участие в турнире! – поднял свой кубок сэр Робер.

Склонившись в учтивом поклоне, Габриэль Андроктус ответил:

– За доброе здоровье и долгую жизнь сэра Робера ди Каэла, благородного рыцаря Соламнии!

О, я чувствовал – не знаю, чувствовал ли это сэр Робер, – но я, я очень хорошо чувствовал: Габриэль Андроктус в действительности желает совсем иное, чем говорит!

И этот его голос!… Этот голос мне был очень хорошо знаком – я слышал его уже неоднократно.

Да, я не мог ошибиться, нет, не мог!

Это был голос Скорпиона.

Мне стало страшно – так, что руки и ноги похолодели.

Мне стало страшно – и за себя, но еще больше – за сэра Робера.

С огромным трудом я смог успокоиться.

Однако, я ведь был приглашен на пир самой леди Энид и ее кузиной. Значит, я имею право… И надо спешить, конечно же. надо поспешить!…

Трапезная была подо мною, как на ладони Но как мне попасть в трапезную? С балкона не спрыгнешь – слишком высоко. Замок я изучить как следует еще не успел – запросто могу заблудиться в коридорах и переходах. А еще и пустят ли меня в трапезную? У дверей-то ведь, наверное, стража.

Но я должен, должен рассказать сэру Роберу все, что я знаю, что я понял.

А я понял: Габриэль Андроктус – это Скорпион, а Скорпион – это Бенедикт… Да, да, и теперь Бенедикт явился сюда, чтобы завладеть замком, стать его полновластным хозяином!…

Возле балкона было окошко. В окно был виден двор, стена замка, башни. Над ними развевались ало-белые знамена рыцарского рода ди Каэла.

Наступал вечер. Скоро на небе высыпят звезды, взойдет луна… Какая из лун?

Что мне делать? Кто посоветует?

Я бросил кости. Выпал знак Дракона? Что говорится об этом знаке в «Калантине»? Кажется, что-то о «разоблаченной невинности».

Ну что же, я готов во всем признаться, во всем покаяться. Ласка залезла в нору зверя и назад пути уже нет…

Внезапно за окном послышался звук – словно разбили хрустальный кубок.

Я замер, охваченный недлбрым предчувствием.

Ждать долго мне не пришлось. Огромный черный ворон опустился на подоконник.

Мне снова стало страшно.