Епископ решил, что необходимо искоренить остатки древнего язычества в своей епархии. В 1692 г. он принял крайние меры и объявил следующий приказ: «Поскольку в провинциях нашей епархии те индейцы, которые являются нагуалистами, поклоняются своим нагуалям и смотрят на них как на богов, и верят в то, что с их помощью они могут предсказывать будущее, находить спрятанные сокровища и исполнять свои бесчестные желания, — мы предписываем и велим, чтобы в каждом городе за счет церкви была построена церковная тюрьма, и чтобы она была обеспечена кандалами и колодками (con grillos у cepos), и мы даем каждому священнику и викарию церковного прихода власть заключать в тюрьму всякого, кто виновен в непочтении к Святой Вере; мы предписываем им обращаться, с особой строгостью с теми, кто учит этим доктринам нагуализма (у con rigor mayor a los dogmatizantes Nagualistas)».
Несмотря на эти предписания, ему, очевидно, не удалось уничтожить семена того, что он считал опасной ересью язычников своей епархии; ибо его девятое Пасторское послание, в котором он подробно разоблачает характер нагуализма, датировано в метрополии Сьюдад-Реал 24-м мая 1698 г. Многое из того, что относится к данной теме, я перевел следующим образом:
«Есть некоторые плохие христиане обоих полов, которые без колебаний ходят в школу Дьявола и занимаются черной магией, прорицанием, колдовскими ритуалами, колдовством, заклинаниями, гаданиями и другими способами предсказания будущего.
Есть те, кто во всех провинциях Новой Испании известны под названием нагуалисты. Они претендуют на то, что рождение людей управляется ходом и движением звезд и планет; наблюдая время дня и месяц, в котором родился ребенок, они предсказывают его ситуацию и события его жизни, процветание или что-либо иное; и хуже всего то, что эти испорченные люди пишут свои знаки и правила и, таким образом, обманывают заблуждающихся и невежественных.
Эти нагуалисты практикуют свои искусства посредством Наследия Предков и суеверных Календарей, где представляются под своими собственными именами все Нагуали звезд, природных стихий, птиц, рыб, грубых и бессловесных животных; с глупым указанием дней и месяцев, так что они могут объявить, что соответствует дню рождения ребенка. Этому предшествуют некоторые дьявольские обряды, после которых они определяют поле или другое место, где по прошествии семи лет появится Нагуаль, чтобы утвердить договор. По мере приближения этого времени они обучают ребенка отрицать Бога и Пресвятую Богородицу и предостерегают его, чтобы он не имел страха божьего и не совершал крестного знамения. Ему говорят, как осторожно принять Нагуаль, который, по какому-то дьявольскому искусству, представляется любящим, даже если он является диким зверем, например, львом или тигром. Таким образом, с адской хитростью они убеждают его в том, что этот Нагуаль является ангелом Божьим, который будет заботиться о нем и защищать его в последующие годы жизни.
К этим дьявольским учителям обращаются смышленые индейцы, чтобы узнать из этих суеверных Календарей, навязанных Дьяволом, свою собственную судьбу, и Нагуалей, которые назначаются их детям еще до их крещения. В большинстве Календарей седьмым знаком является фигура человека-змея, которого они называют Кукулькан (Cuchulchan). Учителя изображают ее как змея с перьями, плывущего в воде. Этот знак соответствует Мешсичууаут (Mexzichuuaut), что означает Облачный Змей, или облака. Люди также советуются с ними для того, чтобы нанести вред своим врагам, лишая жизни многих посредством таких дьявольских трюков и совершая невыразимые жестокости.
Еще хуже те, кто бродят повсюду в качестве врачей и целителей: они в действительности — маги, колдуны и знахари, которые, притворяясь, будто лечат, убивают, кого захотят. Они применяют свое лекарское искусство, дуя на больного и используя адские слова (их выучивают наизусть те, кто не может ни читать, ни писать) и взятые из писаний слова, полученные от учителей через тех, кто знаком с основами чтения. Учитель никогда не дает эти наставления одному-единственному ученику, но всегда — трем одновременно, так чтобы в практическом применении искусства было трудно решить, какой из них проявляет магическую силу. Они дуют на перья, палочки, или растения, и кладут их на дороге, где на них может наступить тот, кому они желают навредить, таким образом, насылая озноб, жар, безобразные прыщи и другие болезни; или же с помощью таких искусств они вводят в тело жаб, лягушек, змей, многоножек и т. д., причиняя жертве огромные мучения. А посредством того же дыхания и магических слов они могут сжигать дома, уничтожить растущий урожай и наслать болезнь. Никому из трех учеников не позволяется практиковать какое-либо из этих искусств, не сообщив об этом предварительно остальным двум, а также учителю, который обучал всех троих.
Благодаря исповедям некоторых грешников мы узнали, как учитель начинает обучать своего ученика. Сначала он приказывает ему отречься от Бога, святых и Девы Марии, не призывать их имена, не бояться их. Затем он ведет его в лес, узкую горную долину, пещеру или в поле, где заключается договор с Дьяволом, который они называют «соглашением» или «данным словом» (на языке центалей quiz). В некоторых провинциях ученик ложится на муравейник, а учитель, встав над ним, зовет змею, окрашенную в черный, белый и красный цвета, которая известна как «мать муравьев» (на языке центалей zmezquiz).
Она приходит в сопровождении муравьев и других маленьких змей того же вида, которые проникают в суставы пальцев левой руки и выходят из суставов пальцев правой руки, а также через уши и нос; в это время большая змея входит в тело прыжком и выходит из заднего прохода. Впоследствии ученик встречает дракона, извергающего пламя, который поглощает его целиком, а потом извергает. Затем учитель объявляет, что ученик может быть принят, просит его выбрать травы, с помощью которых он будет колдовать; ученик называет их, учитель собирает и отдает их ему, а затем учит его священным словам.
Эти слова и обряды, в сущности, одни и те же во всех провинциях. Целитель входит в дом больного, спрашивает о болезни, кладет руку на больную часть тела, затем уходит, обещая вернуться на следующий день. К следующему разу он приносит с собой какие-то травы, которые жует или размешивает, добавляя немного воды, после чего прикладывает их к больной части тела. Затем он повторяет молитвы «Отче Наш», «Аве Мария», символ веры и «храни тебя Господь!». Он обдувает дыханием место болезни, после чего произносит магические слова, которым его научил учитель. Вдыхая и выдыхая, он продолжает тем же способом обдувать место болезни, а затем вновь произносит магические формулы, которым его обучили. Эти слова имеют силу убивать и исцелять по его желанию, ибо таков договор, который он заключил с Дьяволом. Напоследок, чтобы обмануть свидетелей, он громко провозглашает: «Бог-Отец, Бог-Сын и Бог — Дух Святой. Аминь».
Такого врачевателя или знахаря в городах некоторых провинций называют пошта ванегс (poxta vanegs), а лекарство — гспошиль (gspoxil). Все, что относится к знахарству у индейцев, имеет отношение и к магии; а все слова, происходящие от пош (рох), имеют отношение к Нагуалю. В одних провинциях это называют пошлон (poxlon), в других — пацлан (patzlan), в третьих — циуисин (tzihuizin). Обычно это нечто такое, чего индейцы очень сильно боятся. Их признания помогли нам выявить многих, кто покорился Дьяволу в то время, когда он являлся им в облике парящего в воздухе огненного шара с хвостом, подобно комете.
Древнейшие традиции индейцев указывают, что этот идол пошлон был у них одним из самых важных и почитаемых в стародавние времена, и центали так чтили его, что долгие годы хранили его изображение на табличке в виде возвышающейся фигуры. Даже после того, как центали были обращены в веру, они повесили эту табличку за перекладиной в церкви в городе Ошчук, вместе с изображением своего бога Икалаау (Hicalahau), на котором изображены его свирепый черный лик с человеческими чертами, пять сов и грифов. Благодаря божественному вмешательству мы обнаружили их во время нашего второго визита туда в 1687 г. и без особого труда сняли. Мы повторяли «Символ веры», а индейцы постоянно плевались, исполняя наши приказы. Эти предметы были публично сожжены на площади.
