От этой мысли она пришла в ужас.

Кэролайн заворочалась и проснулась в полутьме. Не было слышно ни звука. Она не сразу сообразила, где находится.

И вдруг все вспомнила. Она в Клир-Лейке. Это ее медовый месяц и первая брачная ночь.

А где же Мэтью?

Электронные часы на столике показывали половину третьего утра.

Кэролайн резко села. Пробивающийся сквозь занавески лунный свет подтвердил, что место рядом с ней пусто, а подушка не смята. Стало ясно, что она спала в одиночестве.

Но кто-то входил в комнату. Этот «кто-то» аккуратно положил ее книгу на ночной столик и выключил свет.

Посмотрев на свое обручальное кольцо, она впала в отчаяние. Она и была женой Мэтью, и не была ею.

Что ей делать? Кротко покориться любому его решению? Ну, нет. У нее есть свое оружие. Пора прибегнуть к нему.

Встав с постели, она крадучись вышла из комнаты и пошла по коридору. Света нигде не было. Подойдя к двери второй спальни, она прислушалась. Несмотря на тишину, она чувствовала, что Мэтью там.

Она открыла дверь и проскользнула в комнату. Глаза ее привыкли к полумраку коридора, а здесь, в комнате, было еще светлее от лунного света.

Мэтью лежал на кровати, положив руки под голову. Шагнув к нему, Кэролайн заметила блеск в его глазах и затаила дыхание, поняв, что он не спит.

– Так-так-так! – пробормотал он насмешливо. – Уж не новобрачная ли это?

Она подавила в себе желание убежать.

– Я хотела дождаться тебя, но, должно быть, уснула… – сказала она. И добавила как можно бесстрастнее: – Когда я проснулась, то удивилась, куда ты делся.

Он не ответил, и она решила взять быка за рога.

– Почему ты решил спать здесь?

– Я размышлял о твоем первом замужестве. Я всегда ненавидел… как бы это сказать… вещи, бывшие в употреблении…

Понимая, что он пытается задеть ее, она высоко вскинула подбородок.

– Однако это не мешало тебе заниматься со мной любовью до нашей женитьбы.

По выражению его лица она поняла, что Мэтью не ждал отпора.

– Советую тебе вернуться в постель, пока ты не замерзла, – отрывисто сказал он.

Помня его пылающий взгляд, она собрала последние остатки мужества.

– Я уже замерзла… – В лучах лунного света просвечивал тонкий материал ее ночной рубашки, и в истинности ее слов нельзя было усомниться. – Я надеялась, что ты согреешь меня, как в ту ночь в твоем домике в горах.

Повысив голос, он заявил:

– Предупреждаю тебя, Кэролайн, если ты сейчас не уйдешь, ты можешь потом пожалеть об этом.

– Это мое дело.

– Ну хорошо. – Скрипнув зубами, он потребовал: – Снимай!

– Что?

– Ночную рубашку. Снимай ее! Если ты останешься здесь, она тебе не понадобится.

Немного поколебавшись, Кэролайн сбросила бретельки с плеч. Рубашка упала к ее ногам. Тонкая и прямая, Кэролайн стояла в лунном свете словно серебряная статуэтка.

Он не пошевелился и не проронил ни слова, и тогда она переступила через легкую ткань на полу и, скользнув в постель, легла рядом с ним.

Мэтью лежал неестественно прямо и неподвижно. Боясь, что он передумает и отправит ее обратно в ее комнату, она отважно протянула руку и осторожно коснулась сначала его груди, а потом живота.

Слыша, как он с шумом втянул воздух, Кэролайн повернулась и начала целовать его гладкое плечо, а потом уткнулась в его шею и коснулась кончиком языка теплой впадинки на ней.

Он продолжал лежать неподвижно. Тогда она осыпала легкими поцелуями его твердый подбородок, чувствуя колючую щетину. Даже когда ее губы коснулись его губ и остановились, он не ответил на ее поцелуй. Делая последнюю попытку, она взяла зубами его нижнюю губу и тихонько куснула ее.

Когда он не ответил и на это, Кэролайн едва не сдалась, решив в отчаянии, что проиграла. Но тут Мэтью внезапно, со звуком, похожим на рычание, подмял ее под себя.

Он схватил ее за плечи и сжал губами ее грудь, едва не сделав ей больно. Он действовал с безрассудством и грубостью, которые должны были бы напугать ее, и однако она испытывала торжество: страсть в сочетании со злостью растопили это его ледяное самообладание.

Его страсть была совершенно неконтролируемой. Он не щадил ее, да она и не просила об этом. Она вела себя с ним на равных – она тоже не сдерживала свою страсть.

Наверное, на этот раз он решил только брать…

Но как можно было брать то, что отдавалось добровольно и с такой щедростью?..

Потом, когда его черноволосая голова покоилась на ее груди, Кэролайн со всей нежностью прижала его к себе, и по ее щекам потекли благодарные слезы.

Спустя какое-то время оба они уснули, и она, впервые с момента их встречи, сама обнимала его.

Когда она проснулась, на смену лунной ночи пришло яркое солнечное утро. Пробиваясь сквозь занавески, солнечный свет тонкой золотой пылью покрывал отполированный до блеска паркет.

Она немного полежала не двигаясь, потом медленно повернула голову. Она была одна и, судя по холодным простыням, лежала так довольно долго.

Встав с постели, она подобрала брошенную ночную рубашку и поспешила в свою спальню. Горя желанием увидеть Мэтью и оценить его настроение, она быстро приняла душ, оделась и, причесавшись и оставив волосы распущенными, с бьющимся сердцем пошла в гостиную.

Как он встретит ее – улыбкой или холодным взглядом?

Ее ждало полнейшее разочарование: его нигде не было. Расстроенная, она налила себе кофе и взяла ломтик подсушенного хлеба. Часы показывали почти половину одиннадцатого. Значит, Мэтью, который был ранней пташкой, уже давно встал. Может быть, он ушел из дома? Да нет. Он не уйдет без нее. Наверное, он занимается какими-то делами, связанными с комплексом.

Почувствовав желание размяться, Кэролайн мечтательно подумала о бассейне. Когда Мэтью вернется, она предложит ему пойти поплавать. Хотя ей придется притвориться, что она не очень в этом сильна.

Прошло больше часа, но Мэтью не появился. Сгорая от нетерпения и раздраженная тем, что он так ведет себя в их медовый месяц, Кэролайн подошла к одной из дежурных за стойкой и как можно небрежнее спросила:

– Вы случайно не знаете, куда делся мой муж?

– К сожалению, нет, миссис Каррэн, – ответила девушка. – Но если хотите, я могу его разыскать.

– О нет, спасибо, – поспешно отказалась Кэролайн. – Ничего важного.

Безуспешно прождав еще полчаса, она достала купальник, махровый халат, тапочки и, ужасно злая, отправилась в ту часть комплекса, где находились бассейны.

Стараясь выбросить все из головы и думать только о предстоящем удовольствии, Кэролайн направилась к самому большому и глубокому, прозванному «олимпийским», бассейну. Она почти дошла до цели, когда ее обогнал светловолосый, хорошо сложенный мужчина во вьетнамках и коротком купальном халате поверх синих плавок. Из кармана халата у него торчали защитные очки.

Он бросил взгляд в ее сторону, и на его красивом лице сверкнула улыбка.

– О, привет! Мисс Хантер, если не ошибаюсь? Хотя, кажется, теперь уже миссис Каррэн, – поправился он.

Она тут же узнала Бретта Колира, своего инструктора по плаванию.

Улыбнувшись, она ответила:

– Привет. Вы – работать?

– Нет. Сегодня у меня выходной, – по-мальчишески усмехнулся он. – А вы собираетесь поплавать или просто отдохнуть у бассейна?

– Собираюсь поплавать.

– Одна?

– Да, – подтвердила она. Но, увидев его недоуменный взгляд, пояснила: – Я тренировалась после того, как вы видели меня в последний раз.

– И как успехи?

– Вполне приличные.

Немного озабоченно он спросил:

– Надеюсь, вы идете не в олимпийский?

– Именно туда.

Он нахмурился.

– Это бассейн для опытных пловцов, и сейчас там не дежурят спасатели.

Было видно, что этот милый человек со всей серьезностью относится к своей работе. Кэролайн хотела сказать ему, что она опытная пловчиха, но, спохватившись, лишь пообещала:

– Я буду осторожна.

– Мне не нравится, что вы идете туда одна, – смущенно сказал Бретт. – Сейчас обеденное время, и вокруг малолюдно. Я думаю, мне лучше пойти с вами. – Смутившись еще больше, он спросил: – А мистер Каррэн знает, что вы плаваете одна?