Остановись, приказал себе Руперт. Остановись, пока не поздно, пока ты еще не превратил ее жизнь в сплошное страдание.

– У меня был роман с мужчиной.

Он помолчал, ожидая хоть какой-нибудь реакции: вздоха, крика.

Франческа не поднимала головы и оставалась недвижной.

– Мужчину звали Аллан.– Руперт сглотнул.– Я его любил.

Он посмотрел на жену, едва осмеливаясь дышать.

– Ты все выдумал,– вдруг сказала она.

– Что?

– Я поняла. Тебя грызет вина из-за той девчонки, Милли, и ты решил выдумать глупую историю, чтобы отвлечь мое внимание.

– Я ничего не выдумывал. Это правда.

– Нет,– замотала головой Франческа.– Нет.

– Да.

– Нет!

– Да, Франческа! – крикнул Руперт.– Да! Да! Да! У меня была любовная связь с мужчиной. Его звали Аллан, Аллан Кепински.

Воцарилось долгое молчание. Потом Франческа подняла глаза на мужа. Она выглядела совсем измученной.

– Ты в самом деле…

– Да.

– Прямо вот так…

– Да.– Руперт испытывал одновременно облегчение и боль, как будто с плеч свалился тяжелый камень, освободив его от бремени, но оставив кровоточащие раны.– Мы занимались сексом.– Он закрыл глаза.– Занимались любовью.

Внезапно на Руперта нахлынули воспоминания. Он снова был с Алланом, в темноте, ласкал его кожу, волосы, язык; трепетал от наслаждения…

– Я не хочу больше ничего слышать,– прошептала Франческа.– Мне нехорошо.

Руперт открыл глаза. Его жена встала и, пошатываясь, побрела к двери. Она страшно побледнела. Когда она взялась за дверь, Руперт заметил, что у нее трясутся руки.

Его накрыло чувство вины.

– Прости,– вымолвил он.– Франческа, прости.

– Не у меня проси прощения,– нервным, скрипучим голосом сказала она.– Проси прощения у Господа нашего.

– Франческа…

– Молись о прощении. Я…– Она не смогла продолжить и глубоко вздохнула.– Я тоже буду молиться.

– Пожалуйста, давай поговорим! – в отчаянии произнес Руперт.– Ну почему мы не можем хотя бы поговорить?

Он поднялся и подошел к Франческе.

– Не смей! – взвизгнула она, когда он дотронулся до ее рукава.– Не прикасайся ко мне!

Ее глаза гневно сверкали на белом как полотно лице.

– Я…

– Не подходи ко мне!

– Но…

– Ты занимался со мной любовью,– прошептала она,– ты трогал меня! Ты…

– Франческа…

– Меня сейчас стошнит,– сдавленно проговорила она и выбежала из комнаты.

Стоя у двери, Руперт слышал, как она взбежала по лестнице и заперлась в ванной. Его била дрожь, ноги были словно ватные. В глазах жены он увидел такое омерзение, что ему хотелось уползти прочь и забиться в самый дальний угол. Она отшатнулась от него, как от прокаженного, точно боялась, что его тяжкий грех может просочиться сквозь поры и заразить ее; точно он был неприкасаемым.

Руперт чувствовал, что вот-вот не выдержит и разрыдается. Вместо этого он нетвердым шагом подошел к шкафчику со спиртным и достал оттуда бутылку виски. Откручивая пробку, вдруг увидел свое отражение в зеркале: воспаленные глаза, на щеках алые пятна, затравленное выражение лица… Он выглядит больным как изнутри, так и снаружи.

«Молись,– сказала Франческа.– Молись о прощении».

Руперт крепче сжал горлышко бутылки. «Господи,– начал он,– Отец наш небесный, прости меня…» Однако слова застревали на губах, он произносил их без души, он не горел желанием раскаиваться, искупать свою вину. Он презренный грешник, и ему на это наплевать.

«Бог ненавидит меня,– подумал Руперт, глядя на себя в зеркало.– Бога нет». И то и другое казалось одинаково вероятным.

Немного позже Франческа спустилась в гостиную. Она причесалась, умыла лицо и переоделась в джинсы и свитер. Руперт все так же сидел на диване с полупустой бутылкой виски.

– Я поговорила с Томом,– сообщила Франческа.– Он обещал чуть позже зайти.

– Том? – вскинул голову Руперт.

– Я обо всем ему рассказала.– Голос Франчески дрожал.– Он попросил не волноваться. Ему приходилось сталкиваться с подобными случаями.

В висках у Руперта глухо застучало.

– Пусть не приходит.

– Он хочет помочь!

– Я не желаю, чтобы лезли в мою личную жизнь!

Руперт уловил в своем голосе нотки паники. Он представил выражение, с которым Том на него посмотрит: жалость, смешанная с гадливостью. Глядя на него, Том испытает отвращение. Они все будут испытывать отвращение.

– Он хочет помочь,– повторила Франческа.– Дорогой,– она сменила тон, и Руперт удивленно поднял глаза.– Прости меня, пожалуйста. Я повела себя неправильно. Я просто испугалась. Том сказал, что это вполне естественная реакция. Он сказал…– Франческа оборвала фразу и прикусила губу.– Как бы то ни было, мы справимся. Если поддерживать друг друга и молиться…

– Франческа…– начал Руперт, но она предостерегающе подняла руку и медленно пошла к нему.

– Том объяснил, как важно, чтобы мои личные чувства не стали помехой нашей…– Франческа замялась,– физической близости. Мне не следовало тебя отвергать. Я повела себя как последняя эгоистка. Это грешно.– Она сглотнула.– Пожалуйста, прости меня.

Франческа придвинулась еще ближе. Теперь ее и Руперта разделяли какие-то дюймы.

– Я не должна сторониться мужа,– прошептала она.– Ты имеешь полное право касаться меня. Ты – мой супруг. Я дала клятву перед Господом любить тебя, повиноваться и принадлежать тебе.

От изумления Руперт лишился дара речи. Он медленно протянул ладонь и дотронулся до ее рукава. Волна отвращения пробежала по лицу Франчески, но она не отводила от него глаз, как будто твердо решила выдержать пытку до конца.

– Нет! – воскликнул Руперт и отдернул руку.– Это неправильно! Франческа, ты не жертвенный агнец, ты человек!

– Я хочу сохранить наш брак,– трясущимися губами проговорила Франческа.– Том сказал, что…

– Что как только мы ляжем в кровать, все сразу наладится? – с горьким сарказмом перебил ее Руперт.– Том велел тебе лечь со мной в постель и думать об Иисусе?

– Руперт!

– Я не допущу, чтобы ты подчинялась мне, как рабыня. Франческа, я люблю и уважаю тебя!

– Если ты любишь и уважаешь меня,– вдруг рассвирепела она,– то почему ты мне врал? – Ее голос прерывался от гнева.– Зачем женился на мне, зная, что ты такой?!