ШЭРОН. Класс! Кто-то есть на примете?

ТЕРЕЗА. Нет.

БЕТТИ. Как насчёт Лайзы Минелли?

ШЭРОН. А-а, Бетти, круто! Когда-то она уже была здесь с концертом. Может быть, ей позвонить? В смысле, что хороший же повод!

ТЕРЕЗА. Повод прекрасный. Правда, особенно, думаю, надеяться не стоит — она, наверное, постоянно очень занята. Но попробовать-то можно.

ШЭРОН. А театр вообще работает? В смысле, фонари-то горят, занавес поднимается?

ТЕРЕЗА. Да — то, что от него осталось. Ещу несколько лет назад здесь шли оперные спектакли. И зал довольно большой. Только вряд ли он соответствует уровню Минелли.

ПЭМ. Одну минуту. Мы пока ещё ни о чём таком не договорились. Не кажется ли вам, что будет лучше для всех просто продать помещение под переделку?

ТЕРЕЗА. Какую переделку? Кому нужен старый театр, который разваливается на куски, что с ним делать? У здания совершенно определённое предназначение. Оно имеет ценность до тех пор, пока остаётся театром. И потом, я никогда на это не соглашусь. Я хочу сохранить это место, а не уничтожить. Я думала, что мы об этом договорились?!

ПЭМ. Просто решила, что стоит вернуться к этому ещё раз. Кроме того, здесь даже не все присутствуют.

ТЕРЕЗА. Я говорила с Джеки, и она со мной согласна. Папа доверил нам возродить театра, и Джеки не имеет никакого намерения его подвести.

ПЭМ. Прекрасно. Только не говори потом, что я тебя не предупреждала. Ну, что ж, раз делать нечего — приступим.

ТЕРЕЗА. Вот и хорошо.

ПЭМ. Сначала самое главное.

ТЕРЕЗА (берёт папку с бумагами). Документы?

ПЭМ. Нет, Тереза, говоря твоими же умными словами — внутренняя любрикация.

ШЭРОН. А?

ПЭМ. Я нашла чай!

Она достает и начинает помахивать маленьким полиэтиленовым мешком, заполненным чайными пакетиками

Ставь чайник.

ШЭРОН. А, чай! Когда вы сказали «внутренняя любрикация», я подумала…

ПЭМ. Да, могу представить, что ты подумала. Возьми ещё печенье.

Шэрон жуёт печенье, Тереза снова ставит чайник, а Пэм с лёгким отвращением в глазах смотрит на Шэрон.

Звучит музыка — «Everything’s Coming Up Roses», начинаясь со слов «Curtain Up, Light The Lights».

ТЕРЕЗА. А, чёрт! Не работает.

ПЭМ. Вот ещё одно требует починки — расходы всё растут и растут.

ТЕРЕЗА. Ну, ты же у нас вызвалась заниматься деньгами. Вот сама и решай, как будет лучше.

Входит Бетти.

БЕТТИ. Так, что у вас тут?

ПЭМ. Не работает.

БЕТТИ. О, боже! Вот незадача. А что именно?

ПЭМ. Лотерейная штуковина.

БЕТТИ. А?

ТЕРЕЗА. Автомат для выбора шаров. Который выбирает выигрышные номера. Он нужен, чтобы играть в лото… или устроить какую-нибудь лотерею в антракте.

БЕТТИ. А зачем для этого машина? Людям не нужна машина. Им нужен человек с приятным лицом, который будет называть номера.

ТЕРЕЗА. Мама, кому-то всё равно придётся называть номера. А эта штука просто достаёт шары.

БЕТТИ. Достаёт шары? Что за чушь! Ну-ка, дайте мне.

Бетти поднимает крышку, запускает руку в актомат и вынимает шар.

Во и всё, проще некуда. И никакого электричества. (глядя на шар) Одиннадцать. (вынимает следующий) Тридцать три… (приглядываясь) Нет, двадцать три… Сорок тр… а, чтоб тебя! (кладёт шар обратно, вынимает другой) Номер один!

ПЭМ. Похоже, Бетти наконец нашла своё призвание в жизни.

БЕТТИ (с другим шаром). Все шестёрки… нет, семёрки. Это семь или четыре? (протягивает шар Терезе)

ТЕРЕЗА (разглядывая шар). Это мяч для гольфа, бабушка.

БЕТТИ. Как он туда попал? (Пэм) А?

ПЭМ. Я не знаю. В жестоком мире лото я не разбираюсь.

Входит Шэрон.

ШЭРОН. Ух ты, играем в лото! Отлично! Круто!

ПЭМ. Автомат не работает.

ШЭРОН. Да? Что ж, повеселились и хватит. Какие новости про Лайзу Минелли?

ТЕРЕЗА. Я отправила факс её агенту.

ШЭРОН. Да ты что? Значит, дело сдвинулось.

ТЕРЕЗА. Вовсе нет. Будет чудом, если они вообще его прочитают. Стиви с тобой?

ШЭРОН. Нет, он дома всё ещё чинит мопед. Меня Джеки привезла.

Пэм едва не умирает от потрясения.

ПЭМ. Джеки?! Она что, здесь? Она здесь?

ШЭРОН. Ну, да. Просто ищет место на парковке.

ПЭМ. О, господи…

БЕТТИ. Начинается, начинается…

ТЕРЕЗА. Я надеюсь, ты будешь вести себя вежливо, мама.

ПЭМ. Не требуй слишком многого, дорогая.

ТЕРЕЗА. Попытайся, по крайней мере. Мы здесь все вместе и должны научиться ладить друг с другом.

Стук в дверь.

ДЖЕКИ (за сценой). Добрый день! Есть кто-нибудь?

ТЕРЕЗА. Да, Джеки, мы здесь. Входи.

Входит Джеки, одетая очень модно, в спортивном стиле.

ДЖЕКИ. Здесь очень красиво. Здравствуйте! (замечая лотерейный автомат) Что это?

БЕТТИ. В нём полно шаров.

ДЖЕКИ. Правда? Здравствуйте, Бетти, как вы?

БЕТТИ. Не так уж плохо.

ДЖЕКИ (кивая). Пэм.

Пэм небрежно кивает в ответ. Джеки целует Терезу.

ДЖЕКИ. Как всё продвигается?

ТЕРЕЗА. Прекрасно. Прекрасно.

ДЖЕКИ. Я рада. Я получила сообщение про краску. Она у меня в машине, в багажнике — я сама выбрала цвета.

ТЕРЕЗА. Отлично, спасибо.

ДЖЕКИ. Ещё я взяла кисти и валики — чтобы можно было уже сегодня покрасить. Вот чеки. (достаёт пару чеков)

ТЕРЕЗА. Отдай маме, она этим занимается. Что-то вроде казначея, да, мама?

Пэм выхватывает чеки из рук Джеки.

ПЭМ. Что-то. Вроде. (отчаянно желая уйти) Ну…я тогда пойду принесу всё это.

ТЕРЕЗА. Что — это?

ПЭМ. Это. Это для — для этого. Ты идёшь, мама? Поможешь мне с — с этим.

БЕТТИ. С чем — этим?

ПЭМ (зло). Ты идёшь или нет?

БЕТТИ. Иду, иду.

ПЭМ. Хорошо. (остальным) Увидимся.

Пэм быстро уходит, Бетти медленно следует за ней.

Бетти (уходя, словно пытаясь объяснить) менопауза. (Уходит)

ТЕРЕЗА. Извини, Джеки.

ДЖЕКИ. Ничего. Нет, правда. Я уже привыкла. Мы частенько пересекаемся, и всегда одно и то же. Вот, пару недель назад в супермаркете — я стояла у салатов, а Пэм в очереди в кассу, покупала сэндвич с сыром и шоколадку. Она едва не прожгла меня взглядом. И ушла. Что тут поделаешь? Надо просто жить дальше.

ШЭРОН. Как ты с этим справишься? Нам придётся так много работать вместе.

ДЖЕКИ. Первые дни всегда самые тяжёлые. Потом будет легче. Ну, а у тебя как дела?

ТЕРЕЗА. Хорошо. Было немного грустно. Но театр заставил меня встряхнуться.

ДЖЕКИ. Нравится тебе здесь?

ТЕРЕЗА. Не то слово! Здесь просто чудесно! Всё такое старое и величественное. Я правда надеюсь, что мы сможем открыть его заново.

ДЖЕКИ. Я обязательно сделаю всё, что смогу. Почему Майкл повернул всё именно так, я не знаю. У него было такое странное чувство юмора. Но если это была его последняя воля, что ж, прекрасно. Плохо только, что всё так запутанно. То, что надо искать деньги и так далее. Я привезла костюм — огромного плюшевого медведя.