— А на войну поехать добровольцем? — саркастически поддел Риманев
— Ну… Молодой был… Вот и поехал. Глупость, конечно. Сейчас-то я все отлично понимаю. Главный враг — в своей стране.
Данилин взял со стола рваный журнал, бегло пролистал: бульварщина, светские сплетни. Ничего интересного. Видя, что Риманев победно улыбается, Данилин хмыкнул:
— Думаешь, взял реванш, поставил меня на место? А я вот не жалею, что на войне был. Там, в горах, я многому научился. Машину водить, в том числе. Это нам понадобится…
— О, в этом ты вообще ас. Но машины-то нету. — Риманев добродушно высунул язык.
— Будет. — усмехнулся бывший солдат — Угоним. С этого придется и начать. Сперва нужна будет машина. Потом деньги. А уж после этого оружие и взры..
В дверь вновь постучали. Риманев пошел открывать, Данилин спрятался за батарею ящиков. Там был каменный узкий лаз, дверь из него вела в магазин. Подвал не был мышеловкой, имел два выхода. Тревога оказалась ложной: пришла не полиция, а еще один товарищ — Алан Бурнаков.
— Легок на помине! Стоило припомнить волшебное слово — рассмеялся Данилин, вновь усевшись на ящик — и наш специалист по подрывному делу тут как тут.
Взгляд Бурнакова был серьезен и грустен, но собравшиеся этого не видели: Алан всегда ходил в дымчатых очках. Это придавало Бурнакову интеллигентный вид. Он и был народным интеллигентом-самоучкой, хоть не закончил даже средней школы. Бурнаков предпочитал самообразование, сам выбирал для этого нужные книги. Эрудиция его была обширной, он мог предвидеть события далеко вперед. В годы массовых иллюзий, когда многие еще связывали демократию с капитализмом, Бурнаков записал в дневнике: "Скоро у нас отберут право на сопротивление. В одних странах власть устраняет причины критики, а в других — устраняет самих критиков. Рабсия идет по второму пути". Так и случилось. Видя, что страна сползает к диктатуре, Алан одним из первых вступил в "Армию Народных Мстителей", участвовал в атаке на офис РСБ, а теперь скрывался в Урбограде под чужой фамилией.
— Я — специалист? — Алан рассмеялся: — У специалиста узкий профиль. А я, как говорится, и швец, и жнец, и на дуде игрец.
— Игрец, игрец — подхватил с улыбкой Риманев — Помню, ты мне рассказывал, как в подземном переходе на флейте дудел…
— Да уж получше была работа, чем сейчас…. Чернорабочим в цеху… — откликнулся Алан, садясь на коробку — В переходе мне кидали мелочь, и довольно щедро.
Данилин налил кипяток в щербатую кружку, стоявшую на пыльном столе. Риманев все подтрунивал над Аланом:
— Ты мастер на все руки, я смотрю… Химик, флейтист, подрывник… Да еще и теоретик… Настоящий комиссар… — тут Илья прервался, предостерег Данилина: — Не пей из этой кружки, видишь, тут тараканы бегают.
Игорь Данилин отставил кружку в сторону, смахнув со стола насекомое.
— Ну, теоретик из меня может и хороший — потупился Бурнаков — а практик вышел пока никудышний.
Увидя на полке шахматную доску и фигуры, Алан принялся, от нечего делать, расставлять их. В мезлянских шахматах было полсотни фигур с каждой стороны — у жителей планеты интуиция была обостренной… Вертя в руках одну из пешек, Бурнаков продолжил:
— Практик никудышний… Затея с "Армией Народных Мстителей", как я понимаю, была авантюрой. Но до этой мысли я дошел спустя два года после той акции… Да, школа солидарности, но… Что сказать? Тупость. Никакой подготовки.
Алана друзья уважали, он был признанным теоретиком и хорошим оратором. Потому в подвале, при его словах, воцарилась почтительная тишина.
— Теперь-то я понимаю… Сбор информации нужен, о положении в городе. Кропотливая работа по вербовке кадров. — Бурнаков постукивал пешкой о доску — Финансирование. Автотранспорт. Контрразведка. Организация связи.
— В том числе тайников — добавил Игорь Данилин — тайники надо уметь оборудовать. Мы этому не учились.
— А шифрованию учились? — иронично поддел Романов — Можно подумать, и тайнописи учились? –
— Э-хе-хе — вздохнул Алан — Насмотрелись фильмов по телевизору, там ведь как это все показано: пушку в руки, и вперед. В кино не покажут ни разделения труда, ни руководства, ни связников, ни обеспечения… Уж тем более ни слова о том, что газета потребна. Объяснить ведь надо народу, объяснить, за что мы боремся. А чтоб газету создать, редактор нужен.
— Угу — Риманев сокрушенно покачал головой — А чтоб ее переносить и раздавать, вообще целая сеть… Ничего этого не сделали тогда. Сразу в атаку. Удивительно, как мы вообще ноги унесли.
— Если бы не помощь Союза Повстанцев — потупил голову Бурнаков — мы давно бы оказались в застенках …
— Да разве я не видел, что затея сырая? — улыбнулся Риманев — А все ж ничего не оставалось…. Пришлось с вами пойти…
— Ну, еще бы — согласился Бурнаков — Когда была нормальная обстановка в стране, ты нормальной деятельностью и занимался. Статьи в газете писал, выступал с лекциями… Да и в профсоюзном движении участвовал. А когда началось черт знает что, РСБ тебе подкинула наркотики. Ну и скрываться пришлось, уйти в подполье.
— А там вы… — подхватил Илья, углубившись в воспоминания — Так все и было. А вот мне интересно: сейчас нам Союз Повстанцев обеспечит все о чем ты говоришь? пропагандистское обеспечение, паспорта, правильное руководство группой? Да и оружие потребуется…
— Тебе же старый знакомец выносит стволы с "Калибра". — заметил Данилин — Чего тебе еще надо?
Встав из-за стола, Игорь отправился в туалет, в закуток подвала. Заходить туда было противно: унитаз разбит, на полу мокрицы, на стенах — фотографии кинозвезд из бульварных журналов…
Вернувшись, Данилин сказал:
— Илья, как ты работаешь в этой дыре?
— Да я сюда только захожу грузить ящики… Мне хозяин доверяет ключ от склада, когда нужно мы заходим и грузим… Другим грузчикам он ключ не дает, конечно: напьются тут, пожар устроят. Мне доверяет. — рассмеялся Риманев — Да ладно, Игорь, ночным охранникам хуже приходится… Они тут всю ночь сидят, в этой грязи.
— М-да… Так что я пропустил, пока вашу комнату отдохновения осматривал?
— Да про добытчика говорили. Который нам с "Калибра" выносит стволы. Алан говорит, что это несерьезно…
— Ну а как еще сказать — пожал плечами Алан, и передвинул пешку на доске — Илья, конечно, умеет собирать из запчастей оружие. Наш добытчик вытаскивает эти железяки через проходную… Вот с ним, кстати, тоже… Обычная история. Профсоюзный активист был, мирный работяга… И до чего довели? Когда рабсийские профсоюзы объединили в "Трудовой фронт" и подчинили РСБ, элементарные вещи стало опасно делать на заводе… Рискуешь по зубам получить.
— Да, он говорит: в цехах пыльно, сверхурочно заставляют работать. Доходит до крайности: на проходной рабочих обыскивают и отбирают домашние завтраки, чтобы они в заводской столовой обедали, прибыль заводу приносили. Там знаешь какой дрянью кормят? — покривился Риманев — Он говорит: начальство хамит рабочим, а ответить нельзя, посадят за крайнизм. Как отомстить за унижение? Вот он и таскает нам детали. Классный токарь, между прочим. Золотые руки. Притворяется простаком, а сам отлично знает историю. В том числе и революционную. О рабочем движении много читал….
— Ну, добытчик твой молодец… — Алан прикусил губу — Но я же говорю, хлипко это выглядит. Нам нужна организация, которая все снабжение, пропаганду, и прочее — возьмет на себя. А мы должны заниматься прямым своим делом.
— Верно. Если нам противостоят рабсийские спецслужбы — с улыбкой заметил Риманев — то мы и сами дожны действовать, как спецслужба. А не как шайка лопоухих чепундеев.
Партизаны рассмеялись.
— Кстати, вы тренировки продолжаете, ребята? — посерьезнев, спросил Бурнаков
— Да, в лесу тренируюсь еженедельно. — ответил Данилин — Из пневматики, правда. Нельзя терять квалификацию…
Вскоре к собравшимся на складе дружинникам присоединилась жена Ильи — Лариса Риманева: она принесла румяные пирожки в эмалированной кастрюле. Ребята проголодались, на угощение набросились жадно.
