— Во время перелета и потом, на планете, вы должны постоянно носить защитный шлем. Впрочем, считается, что вы будете находиться на базе, расположенной глубоко под поверхностью Марса, так что опасности ваши мозги будут подвергаться лишь во время рабочих выходов на поверхность. В течение месяца вам разрешается покидать бункер не более чем на пять часов. Суммарно. Во время перелета безопасность человеческих органов обеспечена другими способами. Система защиты прошла проверку и была признана удовлетворительно надежной. На вашем месте о сохранности мозга я бы не переживал.

               — Получается, что постоянные разговоры о героизме переселенцев несколько преувеличены?

               — Конечно. Это обычная пропаганда. О ваших болячках заботятся сильнее, чем о здоровье олигархов.

               — Может быть, но мозги, как мне кажется, не выдержат двухсот лет постоянной эксплуатации.

               — При первой возможности мы запишем информацию, содержащуюся в них, на внешний носитель. Переберетесь в сеть. Куда они от нас денутся, мозги ваши?

               В оптимистические прогнозы врача верилось с трудом, но Логов, честно говоря, его обещания пропускал мимо ушей. Ему хотелось, чтобы полет на Марс состоялся как можно скорее. Остальное, включая собственное здоровье, для него было не столь важно.

               — Полет состоится? — спросил он.

               — Конечно, слишком много денег уже вбухали в этот проект. Научные результаты его будут столь грандиозны, что до Марса вы обязательно доберетесь. Вас, бродяг, туда пинками под зад загонят. Будь моя воля, я бы вас отправил и на «Союзах». Какая разница, на чем вы долетите до цели? Главное, что вы там окажетесь, и вот тогда начнется другая история. Мы, оставшиеся на Земле, превратимся для вас в бессмысленное и пустое воспоминание, а жизнь ваша станет увлекательной, простой и понятной — вы будете существовать и проявлять свою природную смекалку только для того, чтобы выжить. А это как раз то, чего так не хватает сейчас нашему обществу и всему человечеству. Мы разучились бороться, пора браться за ум. Иначе мы просто вымрем. Когда попадете на Марс, работайте, не жалея сил, прошу вас.

               — Никогда не думал, что все так серьезно, — удивился Логов. Увлеченный подготовкой к полету, он мало думал о судьбах людей, остающихся на Земле. — Забыл, что вы тоже заинтересованы в том, чтобы мы долетели. Как-то вылетело из головы, что это вы придумали корабли и всякие научные штуки, которые позволят нам выжить.

               — И правильно. Зачем вам думать о нас, людях? Мы для вас отрезанный ломоть. И то, что вы для нас едва ли не единственный шанс на спасение, не должно отвлекать вас от главной цели полета — завоевания Марса!

               Патетическая речь доктора не произвела на Логова должного впечатления. Он не слышал ничего подобного ни от руководства Агентства, ни от чиновников из группы управления полетом. А это означало, что эту красивую белиберду про спасение человечества доктор придумал сам. Так что не было ни малейшего основания относиться к его словам серьезно.

               Про свой мотив Логов знал лучше доктора. Было бы смешно, если бы это было не так. И ни разу до сих пор в его голове не возникли мысли о том, что ему предстоит спасти человечество. Увы, Логов не умел представлять себя частью человечества, и до разговора с доктором даже не догадывался, что такие мысли могут появиться у кого-то другого. Он решил, что доктор, наверное, говорил о чем-то очень сложном и аллегорическом, а он понял его неправильно. Но разбираться со смыслами было скучно, Логова больше волновал другой вопрос, практический: кто он — этот маляр, которого Агентство подыскало ему в напарники.

               Адрес своего предполагаемого соседа по базе Логов узнал в бухгалтерии, он решил, что будет правильным навестить его. Но опоздал, маляр пришел к нему сам. Наверное, это была хорошая идея — познакомиться до старта, раз она показалась разумной обоим.

               Вердиктов оказался крупным человеком. Может быть, он был не очень высоким, метр восемьдесят, не больше, но крепким, широким в кости. И руки у него были огромные, как клешни. Логов сразу понял, что маляр очень сильный человек. Его предположение немедленно подтвердилось, когда Логов попробовал пожать протянутую руку. Ладонь его быстро и безвольно скользнула в чуть влажные ладони Вердиктова и потерялась там. Логов не догадывался, что у него такие маленькие руки. А потом гость еще и сжал его несчастные пальцы, и стало понятно, что он неимоверно силен. Было очень больно. Вроде бы даже раздался хруст. Логов подумал, что теперь нескоро сможет пользоваться вилкой и ложкой.

               Во всем, что связано с предстоящим полетом, следовало искать хорошее. Логов подумал, что такой человек, как Вердиктов, обязательно пригодится на Марсе, если вдруг понадобится таскать тяжелые камни для укрепления их жилища.

               — Это я хорошо придумал познакомиться с вами перед полетом, — приветливо сказал Вердиктов. — Посчитал, что личная встреча не помешает.

               — Мы должны лучше узнать друг друга, — подтвердил Логов.

               — Вот именно!

               На первый взгляд Вердиктов производил впечатление не слишком развитого человека. Логов допускал, что его мнение может оказаться неверным. Тем интереснее было узнать, что заставило маляра покончить со своим земным существованием. Сразу стало понятно, что тот не разделял желания Логова отыскать истинный смысл жизни, не думал и о возможности совершить по-настоящему героический, достойный воспоминаний поступок, чтобы потом, умирая, можно было бы с гордостью утверждать, что не напрасно прожил отведенные ему судьбой годы. Логову показалось, что Вердиктова не интересуют проблемы жизни и смерти.

               Естественно, что у каждого из переселенцев были свои причины навсегда покинуть Землю. Романтические (от исполнения детской мечты о полете в космос до попытки излечиться от неразделенной любви). Или практические, например, стремление реализовать свои научные идеи или использовать переселение на Марс, как единственную реальную возможность сделать карьеру. Наверняка среди возможных переселенцев были преступники, пытающиеся избежать заслуженного наказания. Встречались люди, преследуемые по политическим причинам. Обязательно должно быть значительное число приверженцев какой-нибудь Утопии. Логову не хватало жизненного опыта, чтобы определить, к какой группе относится Вердиктов. Ему было любопытно.

               Проще всего было спросить об этом его самого. Только Логову почему-то показалось, что Вердиктов не станет отвечать или придумает какую-нибудь отговорку. Сам он обязательно отказался бы дать прямой ответ. Сказал бы, что отправляется на Марс ради больших денег. Только кто в это поверит? Зачем, спрашивается, марсианам могут понадобиться деньги? Там супермаркетов нет. Так что подобный ответ выглядел бы просто глупо. Логов немного подумал и понял, что врать нет никакого резона. Все равно на Марсе, когда они прилетят и устроятся, долго скрывать свои побудительные мотивы не удастся, правда будет известна каждому. Почему бы не сказать ее прямо сейчас. Во всяком случае, это позволило бы установить доверительные отношения уже здесь, на Земле.

               — Вы хотите узнать, зачем я лечу на Марс? — спросил Логов.

               — Вовсе нет, я пришел к вам, чтобы рассказать о своих планах, — ответил Вердиктов.

               — О, у вас есть готовый план действий? Только не говорите, что хотите использовать меня. По природе я мизантроп и не люблю, когда мне указывают, что я должен делать.

               — А вдруг мне понадобится ваша помощь? Необходимо уже сейчас быть уверенным в том, что я смогу на вас рассчитывать. Вдруг вы не будете против?

               — Звучит разумно.