Расчет членов ГКЧП строился на массовой поддержке недовольной ходом перестройки части населения СССР. Они сочли достаточным просто вывести танковые дивизии на улицы Москвы, их планы не предусматривали дальнейшего применения силы. То есть следовать примеру де Голля 1961 года, понимая, что противники помнят пример площади Тяньаньмэнь.
РИСУНОК 12. Танки на площади Тянь-ань-мэнь, Пекин, 1989 г.
Акция не имела информационной подготовки, а пропаганда через СМИ после временного захвата власти была плохо организована. Хотя президент СССР Горбачев был изолирован в Крыму, не были изолированы главные политические противники. Они стали лидерами контрпереворота.
Итогом акции стало небольшое кровопролитие на Арбате, явившееся результатом недоразумения, вполне вероятного в подобных условиях. Пролитая кровь окончательно склонила чашу весов не в пользу ГКЧП. Попытка взять власть не просто провалилась, а привела к противоположным результатам: отдала всю полноту власти политическим противникам, сделала демонтаж власти КПСС молниеносным, вслед за которым последовал столь же быстрый развал СССР и новый политический и экономический кризис начала 90-х.
Действия ГКЧП во многом походят на действия Чаушеску, имевшего искаженные представления о положении в стране. Расчет строился на стереотипах предыдущего социалистического периода, когда власть опиралась на поддержку масс курса партии на строительство коммунизма. Но надеяться на «добрую волю народа» в условиях роста протестных настроений наивно, поскольку подобные жесты будут блокированы или сорваны активно настроенной на тактику уличных действий оппозицией. Так же не оправдался расчет на испуг и добровольный отказ от борьбы лидеров оппозиции и протестно настроенных политизированных масс. Шок имел место в течение первых нескольких часов, но руководство ГКЧП не сумело им воспользоваться и упустило время для дальнейших активных политических шагов.
Хотя массового перехода воинских частей на сторону оппозиции не было, тем не менее несколько экипажей, посланных на блокирование Белого дома, перешли на сторону собравшихся там протестующих. Данный факт лишил возможности без кровопролития произвести молниеносный захват Белого дома и рассеять толпы собравшихся недовольных. Тем самым штаб оппозиции, главная точка кристаллизации сопротивления ГКЧП, остался нетронутым. Другие размещенные в городе части оказались в центре митинговой активности. Личный состав подвергался массированной агитации и вскоре оказался не в состоянии выполнять приказы руководства. Несмотря на беспрецедентно массовый ввод войск в столицу, в том числе и бронетехники, безупречный с военной точки зрения, соответствующие политические действия ГКЧП отличались медлительностью, слабой организованностью, в конечном итоге — неготовностью к эскалации противостояния.
Недавняя история знает примеры и чрезмерного применения силы. В августе 2008 года Саакашвили отдал приказ о занятии грузинскими войсками Южной Осетии. С грузинской точки зрения данный регион представлял неотъемлемую часть Грузии, а существующий на ее территории конфликт — внутренним. Южная Осетия имела небольшую, но неплохо вооруженную и обученную армию, ресурс резервистов составлял все мужское осетинское население. Вероятно, грузинская армия имела бы небольшой шанс избежать кровопролития в первые часы операции, просто введя в Южную Осетию массы войск, подкрепленные бронетехникой, сразу изолировав предполагаемые очаги сопротивления, и позже подавить их или принудить к капитуляции. При таком сценарии потери грузинских войск были бы значительными, но поставленная политическая задача могла быть выполнена.
Подобный ход предполагал высокую дисциплину и выдержку войск, подобную той, что демонстрировали советские войска в ЧССР в 1968 году, их способность не реагировать на единичные случаи открытия огня. Рассчитывать на выдержку своих солдат командование грузинских войск не могло, потому планы по мирному занятию территории Южной Осетии грозили сразу увязнуть в череде мелких стычек «на пороге» Цхинвала. Грузинское руководство решилось на «превентивный» массированный удар по Цхинвалу с применением тяжелой артиллерии, РЗСО и дальнейший танковый «блицкриг».
Грузинская сторона изначально планировала агрессию и сразу повела себя как агрессор, вызвав изначальную острую негативную реакцию всего населения Южной Осетии, дав сигнал к массовому вооруженному отпору. Мотивация осетин к сопротивлению оказалась максимальной, а мотивация грузинской армии — невысокой. Основной расчет грузинской стороны был основан на подавляющей огневой мощи, техническом превосходстве и численности вводимых войск. При череде неудач и росте потерь боевой дух грузинских войск упал, а вскоре после ввода российских войск и очевидного военного поражения рухнул окончательно, что привело к паническому бегству войск агрессора.
Так называемая «война 080808» в очередной раз продемонстрировала качественно изменившуюся ситуацию в мире: старые методы силового подавления не приносят ожидаемого результата. Введение войск наталкивается на массовое сопротивление вооруженного народа и превращается в «мятежвойну». В подобной ситуации мир находится с послевоенного времени. Более точно — со Второй мировой войны, когда фашистские страны-агрессоры столкнулись с активным движением сопротивления и массовым развертыванием партизанской войны.
Партизанское сопротивление в Алжире, Вьетнаме, Афганистане и многих других странах приводило к конечной цели «мятежвойны» — уходу иностранных оккупационных частей и падениям местных марионеточных правительств.
Очевидным политическим просчетом руководства России был ход операции по вводу федеральных войск в Чечню в конце 1994 года. Вновь не давая глобальных политических оценок этому акту и причин, приведшим к такому шагу, рассмотрим лишь военно-политическую составляющую.
Инерция мышления «команды Ельцина» работала в стереотипах ввода войск в Чехословакию, в крайнем случае — в Венгрию: в лучшем случае руководство «Республики Ичкерия» капитулирует сразу перед очевидным военным превосходством, в худшем — возникнут локальные очаги сопротивления, которые будут быстро подавлены.
Командованию группировки федеральных сил приходилось учитывать следующие факторы: насыщенность региона оружием, высокая криминализация тогдашнего чеченского общества, воинские традиции чеченцев. Большая часть мужского населения Чечни прошла службу в рядах Советской Армии, знала ее структуру и уставы, тактические приемы, умела обращаться с оружием и техникой. Некоторая часть имела опыт участия в локальных конфликтах, в том числе ведения партизанской и контрпартизанской войн. Военное руководство Чечни в своей массе составляли бывшие высшие офицеры Советской армии, окончившие военные академии, владевшие оперативным искусством и стратегическим планированием.
Данные резоны сыграли отрицательную роль. Российское командование предполагало, в каком ключе будет мыслить чеченское руководство: организовывать оборону по правилам воинского искусства. Для нее имелся некоторый потенциал: два десятка вертолетов и учебно-боевых самолетов; почти 200 единиц бронетехники, в том числе более 70 танков; ствольная и реактивная артиллерия; большие запасы боеприпасов и стрелкового оружия, оставшегося на территории Чечни на складах Советской армии.
Предполагалось, что сопротивление будет оказано, но очаговое. В случае широкого сопротивления военная инфраструктура и техника сепаратистов будет уничтожена авиацией, линии обороны сметены артиллерией, прорваны танками и заняты мотопехотой. Противник будет разгромлен за несколько дней — командование Чечни будет вынуждено капитулировать.
РИСУНОК 13. Подбитые танки на улицах Грозного, 1994 г.
