— Приветствую вас мой друг. Рад видеть у себя в гостях, — хозяин дома подошел к Сифычу, и дружески с ним поздоровался, — а кто это с вами?

— Это Таксист, мой напарник, — представил меня Сифыч.

Доктор подошел, пристально рассмотрел меня с ног до головы и протянул свою руку:

— Разрешите представиться, Доктор, хозяин этого скромного жилища.

— Таксист, очень приятно, — я пожал его крепкую руку.

— Что ж господа, прошу за стол. Время обеда, — доктор жестом пригласил нас за накрытый стол. Мы сняли свои рюкзаки, уложили в пирамиду оружие и приняли приглашение хозяина. Сначала, как и водиться в зоне, хозяин налил нам водки, сугубо в медицинских целях, и лишь после третьей рюмки предложил отведать его стряпни, как он ее называл. После поедания консервов в условиях зоны, борщ, который он нам предложил, показался мне самым изысканным блюдом на свете. На второе была запеченная курица, а на третье еще сто пятьдесят граммов водки. За обедом, в основном, Доктор разговаривал с Сифычем. Он интересовался делами на большой земле, политикой, экономикой, культурой и даже погодой вне зоны. О зоне за столом не было сказано ни слова, и когда дело дошло до распития свежезаваренного кофе, доктор обратился ко мне:

— А вы молодой человек, с какой целью прибыли в зону отчуждения? Разбогатеть, найти всем известный «Монолит», или просто в поисках приключений.

— Ни с той, ни с другой, ни с третьей, — я честно ответил на заданный мне вопрос.

— Позвольте, я угадаю, наверное, один из членов вашей семьи смертельно болен и вы прибыли в поисках артефакта способного им помочь? — доктор пристально следил за моей реакцией.

— К счастью вы ошибаетесь, попробуйте еще, — меня занимало то, с каким интересом доктор строил свои предположения.

— Неужели вас завербовал мой приятель, это на него не похоже, — Доктор посмотрел на Сифыча, и тут же перевел взгляд на меня. Сифыч сидел и с интересом наблюдал за нашей беседой.

— И здесь уважаемый Доктор вы ошиблись. Скорее я сам напросился к нему в напарники, — я сделал еще один глоток, горячего, но чертовски хорошо сваренного кофе.

— Все молодой человек. Я сдаюсь. Так все-таки, с какой целью вы прибыли в зону? — Доктору был очень любопытен факт моего нахождения в зоне.

— Не поверите Доктор, но цель у меня только одна, выбраться отсюда как можно скорее, — и я вкратце рассказал Доктору свою историю и основную цель моего путешествия. Он внимательно слушал, задавал пару наводящих вопросов, что-то про себя отмечал и поглядывал на Сифыча. В конце моего рассказа он задал мне последний вопрос:

— И вы, попав сюда, и узнав какие сокровища хранит зона, даже не попытаетесь ими овладеть?

— На данный момент и в ближайшее будущее, у меня лишь одна цель — выбраться отсюда, а что произойдет дальше — никому неизвестно. Это ведь зона, — я озвучил то, как я действительно думал.

— А давайте так. Я сейчас куплю ваш автомат, ваш костюм и ваш рюкзак со всем содержимым за десять тысяч, которые вам так необходимы, и даже выведу за границу болота, в этом случае вы готовы покинуть зону немедленно? — доктор с интересом ждал моего ответа.

— Уважаемый доктор. Как я понимаю вы грамотный человек, и отдаете себе отчет в том, что ваше предложение абсурдно, — я уже вошел в раж, и меня полностью захватила беседа, — Даже если бы это был мой автомат, и я продал бы вам все свои вещи, скажите, сколько метров я бы смог пройти прежде, чем меня сожрали бы голодные звери, или убила бы невидимая аномалия? И к тому же, я ведь не могу просто придти на блок пост к военным, и заявить — вот вам деньги, пустите меня домой.

— Сколько вы говорите в зоне? — поинтересовался доктор.

— Два дня, с небольшим, — я сделал еще один глоток кофе.

— Знаете молодой человек. Вы выберетесь из зоны, и даже раньше, чем вы думаете. Вы говорите, что оказались здесь случайно — но вы ошибаетесь, сюда никто случайно не попадает. Быть может, вы просто не знаете той причины, по которой вы здесь, но скоро эта причина сама отыщет вас, и все станет на свои места. Главное не отступайте от своей цели, и…, — доктор замолчал и повисла неловкая тишина.

— Что и…? — я все-таки хотел узнать, что означает это И.

— Вы, конечно, не обижайтесь, но смените имя, а то Таксист вам как то не идет, от имени в зоне многое зависит, — доктор слегка сконфузился. Меня в принципе не волновало, как меня здесь называют, но предложение Доктора заставило меня задуматься. Оказалось что выбор имени не такое уж простое занятие. Доктор заметил мои размышления и предложил вариант самостоятельно:

— А пускай будет Знаток, как вам?

— А почему Знаток? Я же ничего не знаю ни о зоне, ни даже о собственной участи, — я действительно не понимал выбор Доктора.

— Вот поэтому и Знаток. Придет время, и вы все узнаете молодой человек, тогда и вспомните меня хорошим словом. Ирония друг мой — иногда лучший способ повеселить судьбу, — разговор на этом закончился. Я получил новое имя, и новую судьбу. Доктор пригласил Сифыча в свой кабинет, для делового разговора в котором мне не было места, а я, в хорошем расположении духа, от прекрасного обеда после бани, и от интересной беседы с умным человеком, отправился на улицу, дабы принять очередную дозу никотина, о котором, если честно даже позабыл.

Спустя десять минут меня снова пригласили в дом. На этот раз доктор без всяких предисловий позвал меня в свой смотровой кабинет. Я зашел вслед за ним в левую дверь, в ту, которая раньше была закрыта, и оказался в настоящей операционной. Посреди комнаты стоял операционный стол, с большой лампой над ним, вдоль стен стояли разнообразные шкафчики со всевозможным медицинским инструментом. Доктор усадил меня на кушетку, для осмотра больных и приказал предъявить свою левую руку к осмотру. Я снял по пояс комбинезон и предъявил.

Доктор осмотрел швы, которые остались после полевой операции, вспомнил Сифыча за бездарно наложенные швы, замерил их и записал данные в блокнот. Затем достал фотоаппарат и сфотографировал мою руку. Поинтересовался, не болит ли рука, и какие я испытываю ощущения. Рука не болела, и ощущения были приемлемы, о чем я и поспешил поведать Доктору. Он объяснил мне, что эта была экспериментальная мазь, изготовленная им лично, и что я первый пациент, который использовал ее на себе. После он собирался сделать анализ крови, но как он ни старался, игла ни как не могла проколоть кожу на руке. Он сменил иглу в шприце надеясь на то, что предыдущая оказалась бракованной, и повторил попытку.

Все попытки взять анализ крови с моей левой руки оказались бесплодны. От кончиков пальцев, до плеча, рука была непробиваема ни одним из используемых Доктором инструментов. Я начал нервничать, не понимая, как такое возможно, но доктор на этом не остановился и взял в руки скальпель.

— Не позволю, — я схватился за руку, — это же издевательство какое-то.

— Спокойно, молодой человек, — Доктор, насколько мог, пытался меня успокоить, — я, наверное, переборщил в мази с экстрактом получаемого из артефакта «Чешуя», и ваша конечность отреагировала соответственно. Давайте так, я сначала возьму у вас анализ из здоровой руки, мы проверим его, а потом уже сделаем соответствующие выводы.

Я согласился, но нервничать от этого не прекратил. Анализ показал, что я полностью здоров. Отравления тяжелыми металлами не выявлено, радиоактивного заражения — не обнаружено. Даже цепочка ДНК осталась нетронутой. В общем, Доктор всеми способами пытался убедить меня, что я не превращаюсь в мутанта, и в дальнейшем останусь человеком. После, когда он спросил меня, сколько обезболивающего я вколол, и, посчитав что-то на стоящем в углу компьютере, он сделал вывод, что во всем виноваты мы с Сифычем, и что злоупотребление наркотическими препаратами к добру не приводит.

Оказалось, что элементы мази вступили в реакцию с элементами обезболивающего средства, которое подавалось в запредельных количествах, и теперь моя рука мутировала, и навсегда останется такой. Доктор обещал мне найти противоядие, но для этого требовалось время. Я пребывал в паническом шоке, мне не хотелось терять руку, но с помощью ста пятидесяти граммов спирта, и демонстрации новых возможностей моей руки, я успокоился.