Подхватив Мага под руку, Кемре, не спеша дефилирует по залу в своём красивом ярком платье, заставляя монстров следовать за ней взглядом, и поневоле прислушиваться к её громкому шёпоту:
— Не обижайтесь, мой господин, на моего брата. Он просто остолбенел от изобилия красок и увиденной информации. Мой братец, всю жизнь видит один белый цвет, и поэтому, несмотря на свои годы, всё ещё нуждается в воспитании… Правила хорошего тона, никому и никогда ещё не мешали. Он простой доктор! Грубый реалист! Поэтому, я думаю, что вы не откажите нам, о Великий и Всемогущий Учитель, преподать поучительные уроки прекрасного владения своим оружием. Вы мастер своего дела. Но пусть вначале, вашей послушной ученицей буду я…
А ведь, лесть как ягода, сладкая и желанная. И вот уже глаза у сурового Мага растаяли и осоловели, и руки его, обнимая Кемре, уже не сильные крылья беркута, в них чувствуется всё нарастающая слабость.
— Надеюсь, я преподам вашему братцу правила хорошего тона в обмен на вашу любовь, моя дорогая…Это такая малость, ведь я не прошу вашу жизнь…
Самодовольство у Мага огромно, но Кемре кокетливо взглянув на него, капризно тянет:
— Надеюсь, что ваша любовь, это совсем не больно…
Шутка оценена по достоинству, и громкий смех монстров, нарастая, разносится далеко по огромному залу, достигая самых отдалённых закоулков этого огромного замка. Замка мёртвых… Значит ли это, что скоро этот замок поглотит всех в своё царство вечного холода? А следовательно, покоя! Маг уверен в этом, и в своём превосходстве, иначе он не вёл бы себя так самоуверенно. Следовало бы проучить этого наглеца, но ещё не время. Хотя руки так и чешутся задать трёпку этому кавалеру. Жаль, что приходится сдерживать свои эмоции, но у Кемре свой план, и следовать ему нужно неусконительно, даже видя то, что приводит тебя в состояние ярости. Следует ждать сигнала… иначе всю эту свору не одолеть…
Доктор, склонив низко голову, чуть слышно пробормотал:
— Если такое поведётся и дальше, то вскоре я стану самым выдержанным и самым благовоспитанным мужчиной на всём белом свете… если только останусь жив…
Когда же он поднял голову, то Маг и его спутница, прекрасная Кемре исчезли, словно их здесь совсем и не было. Зато в зале творилось что-то невообразимое. Толпясь и толкаясь, к высоким дверям продвигалась разношерстная публика. Кого здесь только не было. И откуда появились все эти странные химеры- монстры? Какие странные сочетания движутся вереницей мимо доктора. Словно это настоящий парад монстров! Лошади на двух ногах, верблюды и собаки в одном обличье, свиньи и жирафы поменялись своими шеями и туловищами, вот жаба в коротких лапах держит кружевной зонтик и тяжело дышит в своём шелковом зелёном платье, словно ей очень жарко, а скопище всевозможных трёхголовых гадов, похожих на небольших дракончиков, извиваясь под музыку, сверкая пестрой лентой перламутровой кожи, неторопливо движется к середине зала. Доктор вдруг обращает внимание на огромный ствол дерева посередине зала, похожего на баобаб, раскинувшего над залом свои длинные ветви, которые кажутся настолько длинными и бесконечными, что создается поневоле впечатление густого зелёного шатра обволакивающего со всех сторон этот зал. Маленькие птички, что расселись повсюду на толстых и тонких ветках баобаба, поблескивают золотым оперением, и тихонько, нежно посвистывая, поют очень знакомую мелодию. А ещё доктору кажется, что за толстым стволом дерева он увидел хитрую мордашку Далва. Так и есть, мальчишка спрятался за одной из веток баобаба, и, подставив ладони, собирает капли белой жидкости, что капают из небольшой ранки на одной из веток дерева…
— Ты что делаешь, хочешь отравиться? — доктор, схватив Далва за руку, пытается оттащить упирающегося мальчишку от баобаба.
— Говорят это птичье молоко, вкусное и очень полезное. — упёрся Далв. — А я, очень голодный ребёнок…
— Который, может запросто отравиться…
— Ну что вы! Разве можно! Мальчик прав, это всего лишь молоко, но не птичье, А то, которое воспроизводит баобаб…Так сказать скрещенная особь коровы и баобаба. Вы удивлены? Как мило! Поверьте, это долговечная и полезная мутация, за которую нам скоро выдадут всемирную премию. Мы накормим весь мир молоком. Очень полезным и вкусным. А вы, отравится… да отравится! А то как-же. Я сам, частенько под деревом лежу. Вернее слежу как молочные реки текут и развиваются…Впрочем, мои обязанности вас не касаются. А теперь попрошу следовать за мной! И поторопитесь, любезнейшие…
Енот на высоких ногах тушканчика, весьма любопытное зрелище. И самое обаятельное из всего сборища химер, что движутся сейчас нескончаемой фантастической вереницей перед доктором. Кого тут только нет, даже русалки с рыбьим хвостом, пятью ногами и десятком рук. Они весёлой стайкой вьются вокруг того членистоногого, что с поразительной ловкостью кромсает их тяжелые волосы. Темно-зеленая масса, похожая на кучу морских водорослей усеяла зеркальный пол зала, в который со смехом таращатся хорошенькие девушки- русалки с безобразно торчащими в разные стороны остатками волос…
Показалось или нет доктору, что и перед его лицом мелькнула клешня с острыми лезвиями ножей, вот только звук щелкнувшего железа был вполне реален, как и шёпот Енота- тушканчика:
— А вы молодец, показали этому выскочке-зазнайке, что его клешни ещё не вся сила…
Хитрость силу побеждает. А тупую силу тем более…
Енот-тушканчик захихикал, мелко тряся животом, но вдруг прекратив смеяться, надув щёки, важно произнёс:
— Жаль, но если бы у кого и были такие длинные лапы как у него, членистоногий давно бы откинул свои клешни…
Енот опять захихикал, но тут-же оценивающе оглядев доктора, весело продолжил:
— А ты и в самом деле несравненный урод, как я погляжу. Руки короткие, ноги тоже, голова одна, и та с одной парой глаз. И в таком виде ты хочешь покорить наших самочек? Хотя у них у всех мозги набекрень. Я сам видел, многие положили на тебя свой запасной глаз…
— Запасной? — брезгливо поморщился доктор. — При чем здесь я, и эти жуткие химеры…
— Ты попал в сказочный рай, вот и терпи! — назидательно произнёс Енот, подталкивая доктора к высоким дверям. — И меньше глазей на наших красоток, особенно на подружку членистоногого, а иначе в следующий раз тебе точно, кто-нибудь оторвет твою слишком уродливую голову, а взамен тебе пришьют голову какого-нибудь трёхгорбого верблюда или вонючего скунса. Будешь тогда ходить плеваться на всех или воня….
— Можешь не продолжать. — мрачно произнёс доктор. — Мне, ваши красотки химерные, ни к чему. Я женатый мужчина… и к тому же однолюб.
— Да-а? — протянул Енот-тушканчик, останавливаясь и с интересом таращась на доктора. — Ну, конечно, если Маг упорно старается стать таким же как ты, теперь я его понимаю. Но по- моему, женатый мужчина, это законченный урод, а влюблённый тем более. Только странно, почему ваши несовершенные лица и тела всегда нравятся не только вашему женскому полу, но и нашему. Однажды я нечаянно включил в комнате Мага странный волшебный ящик с синими огоньками…
— Говорящий? — усмехнулся доктор. — Догадываюсь, что это был телевизор. И он говорил…
— И не только! — боязливо оглянулся Енот. — Он стал показывать мне такие вещи, от которых у меня пошел странный зуд во всем теле…Вы люди, производите себе подобных странным путём, хотя и очень интересным, даже можно сказать, с захватывающим интересом… И не только люди. Говорят, в вашем мире все такие, и этом нет ничего особенного. Вот и сейчас, я уже чешусь от этих воспоминаний. А это значит…значит я скоро умру? Так говорил Маг. Он предупреждал каждого, о страшном колдовстве. Чур меня, чур! Но… но позвольте узнать, вы что, не думаете о смерти совсем, когда любите себе подобных? Вот теперь я понимаю, что такое любовь, о которой здесь нельзя говорить, под страхом смерти! Хотя, я знаю из таблицы исследований, что я нашел под столом у хозяина, что любовь — это лишь игра гормонов. Позвольте вспомнить…
Итак, сначала выделяются опиаты- они ослепляют и одуряют кого угодно. Затем начинает вырабатываться окситоцин и вазопрессин — гормоны нежности и привязанности. Я умный! Я это тоже уже прошел. Начальную стадию отношений! Моя пылкая привязанность к говорящему ящику скоро перерастёт в полную фазу отношений, и тогда возникнет любовь на долгие годы! Но это чур- мой большой секрет! Просто мне надо кому-то душу излить, вот я и стараюсь. А потом я умру! Как говорит Великий Маг, у любви есть свой срок, потому-что любовь — это верная смерть!
