– И сколько всего отсеков? — поинтересовался Нельсон.
– Пока обнаружено двадцать три крупных объекта, — ответил Доддс, — и еще множество мелких обломков. Кроме того, наблюдается крупный объект, негерметичный и характеризующийся высоким уровнем радиации. Скорее всего это часть ядерного реактора.
Приликла, порхая под потолком, проговорил:
– Если мне позволено будет внести предложение… Если бы майор Нельсон согласился прервать свой поисковый полет…
Нельсон неожиданно рассмеялся. Остальные офицеры Корпуса Мониторов улыбнулись.
– Скажу откровенно, — с чувством проговорил Нельсон, — во всей Галактике не отыщется экипажа поискового корабля, который находился бы в рейсе и не мечтал бы о чем‑то подобном, о чем‑то другом! Вам надо только попросить и для проформы немножечко поубеждать меня, доктор.
– Благодарю вас, друг Нельсон, — отозвался эмпат и довольно пошевелил лапками. — Мое предложение таково, чтобы «Ргабвар» и «Тирель» занялись независимым поиском других уцелевших существ и доставкой их в этот район с помощью гравилучей или гипепространственных оболочек. Мой эмпатический дар позволит мне установить, в каких отсеках находятся живые существа. Их масса велика, поэтому в лечении мне должны будут помочь Старшая сестра Нэйдрад и доктор Крах‑Юл. Патофизиолог Мерчисон и ты, друг Конвей, вполне могли бы выявить живых пострадавших более традиционными методами, если система датчиков не будет давать уверенных сведений.
Тем самым мы сократим вдвое время поисков уцелевших, — резюмировал Приликла, — хотя все равно поиск получится долгий.
Тут впервые подал голос корабельный медик «Тиреля». Транслятор перевел его лающую речь так:
– Я всегда предполагал, что осуществление спасательной операции экипажем корабля неотложной помощи должно быть скорым, решительным и рискованным. Но эта спасательная операция явно будет очень медленной.
– Согласен с вами, доктор, — кивнул Конвей. — И для того чтобы эта операция не затянулась на несколько месяцев, нам потребуется помощь, чтобы мы завершили ее за несколько дней. Тут нужен не один поисковый корабль, а целая флотилия, а еще лучше — целая эскадра, чтобы быстро обшарить большое пространство…
Капитан Нельсон рассмеялся было, но тут же утих, заметив, что Конвей и не думал шутить.
– Доктор, — сказал он, — я всего лишь майор Корпуса Мониторов, так же как и капитан Флетчер. Нашего ранга недостаточно для того, чтобы мы свистнули, и на наш свист слетелась флотилия кораблей‑разведчиков, невзирая на то, как бы они вам ни были нужны. Мы можем только изложить ситуацию и робко попросить.
Флетчер глянул на Нельсона и открыл рот, собираясь что‑то сказать, да передумал.
Конвей улыбнулся и сказал:
– Капитан, я — лицо гражданское, и рангов у меня нет никаких. Говоря иначе, я, как специалист, находящийся на службе у общества, обладаю неограниченной властью над людьми вроде вас, также состоящими на службе у общества…
Громко кашлянув, Флетчер изрек:
– Пожалуйста, избавьте нас от политических философствований, доктор. Вы желаете, чтобы я послал сигнал через подпространство на базу Сектора с просьбой о мошной поддержке в связи с наличием большого числа возможных уцелевших представителей вида, доселе нам неизвестного?
– Именно так, — ответил Конвей. — И не могли бы вы также взять на себя распределение заданий для поисковых кораблей, когда они прибудут на место? Тем временем мы займемся работой по плану, предложенному Приликлой, вот только мы с Мерчисон будем работать на борту «Тиреля», если вы, капитан, не возражаете.
– Почту за честь, — отозвался Нельсон и выразительно посмотрел на Мерчисон.
– На «Тиреле» будем работать мы, потому что ваш экипаж непривычен к сосуществованию с нашим хрупким другом, который привык держаться ближе к потолку — мало ли что может случиться, — продолжал Конвей. — Но сейчас нам понадобится помощь в доставке части нашего переносного оборудования на ваш корабль.
Пока шла транспортировка на «Тирель» медицинского оборудования, пока Конвей всеми силами старался уговорить Мерчисон не забирать с «Ргабвара» весь диагностический и лечебный инструментарий, переносную шлюзовую камеру «Тиреля» отсоединили от цилиндрического отсека станции и забрали на борт — на тот случай, если бы она потребовалась для обследования другого отсека. Несколько раз в процессе работы на «Ргабваре» мигал свет и менялась гравитация — сие означало, что происходит отправка сигнала через подпространство.
Конвей знал, что Флетчер старается передать как можно более короткое сообщение, поскольку отправка мощнейшего сигнала через подпространство с относительно небольшого по размерам корабля, каковым являлся «Ргабвар», это большой удар для лейтенанта Чена. Наверняка тот сейчас кусал ногти от отчаяния, глядя на то, какая на это тратится уйма энергии. При всем том сигнал терял мощность из‑за контакта с межзвездным статическим электричеством, ионизированным газом, самими звездами и квазизвездными объектами. Поэтому сигнал передавался с колоссальной скоростью и несколько раз повторялся для того, чтобы те, кто его получит, могли составить нечто вразумительное из той абракадабры, которая до них доходила.
А вот каков мог быть ответ на этот сигнал — этого Конвей не знал и потому очень волновался. Несмотря на то, что он вел себя весьма самоуверенно, такой запрос он посылал впервые в жизни.
Нельсон пригласил Мерчисон и Конвея в отсек управления, дабы они могли наблюдать за приближением «Тиреля» ко второму отсеку разбитой космической станции, который им предстояло обследовать, и дабы члены экипажа «Тиреля» могли понаблюдать за красоткой‑патофизиологом. После передачи подпространственного сигнала прошло шесть часов, и с этого момента капитан Нельсон вел себя с Конвеем так, что было видно: он его немного побаивается, и завидует ему, и еще окончательно не решил для себя, то ли этот доктор — жуткий зазнайка, то ли действительно очень важная персона.
Те сообщения, которые вскоре буквально посыпались из динамика переговорного устройства в отсеке управления с интервалами в несколько минут и слышались в течение целого часа, с одной стороны, развеяли сомнения капитана, но с другой стороны, еще сильнее смутили его.
– Поисковый корабль «Тедлин» — «Ргабвару». Просим инструкций.
– Поисковый корабль «Тенельфи» — «Ргабвару». Просим разъяснительных инструкций.
– Поисковый корабль «Торранс», флагман флотилии. При нас семь кораблей и еще восемнадцать на подходе. У вас есть для нас работа, «Ргабвар»?
В конце концов Нельсон убавил громкость. Стал слышен голос капитана Флетчера, который начал передавать каждому из кораблей задания по проведению поиска секций космической станции в определенных районах и доставке их в зону местонахождения «Ргабвара». Капитан решил, что при такой массированной поддержке самому «Ргабвару» нет нужды принимать участие в поисках, а лучше остаться неподалеку от первого отсека и заняться координацией операции и оказанием медицинской помощи. Убедившись в том, что ситуация под контролем, Конвей успокоился и обернулся к капитану Нельсону. Тот излучал просто‑таки осязаемое любопытство.
– Вы… вы на самом деле… просто доктор, доктор? — спросил он.
– Именно так, капитан, — ответила за Конвея Мерчисон, рассмеялась и добавила: — И не смотрите на него так, а не то он впадет в манию величия.
– Мои коллеги постоянно начеку — следят за тем, чтобы такого не произошло, — сухо проговорил Конвей. — Но патофизиолог Мерчисон права. Я вовсе не важная персона, как и все прочие члены экипажа «Ргабвара» — медики и офицеры. А вот наша работа достаточно важна для того, чтобы мы могли вызвать на помощь несколько флотилий поисковых кораблей.
– Но для этого нужен приказ как минимум заместителя командующего флотом, — начал Нельсон, но умолк, когда Конвей покачал головой.
– Для того чтобы все объяснить, капитан, мне придется вас для начала немного просветить, — сказал он. — Кое‑что из того, о чем я скажу, известно широким массам, но не все. Не все, потому что соответствующие решения Совета Федерации и вытекающие из этих решений приоритетные инструкции для кораблей Корпуса Мониторов приняты совсем недавно. Видимо, до вас просто еще не дошли циркуляры. Надеюсь, вы меня извините, если мои пояснения покажутся вам банальными, ведь в конце концов вы — капитан поискового корабля…
