- Ну, во-первых, не бутылка, а всего несколько бокальчиков, а во-вторых, я нервничала, - спокойно выдала брюнетка.

- Да? - вскинул брови Шеф, - и где же остальная часть напитка и сама бутылка?

- Я отдала ее Эшли, - протянула виновато Миллс. Эшли была секретарем Харпера.

- Миллс, - протянул Шеф, - Эшли вчера ушла домой еще до того, как ты пришла в мой кабинет.

- Харпер, я не помню, - буркнула брюнетка.

- Понятно, - протянул Райэн и пошел к тому самому шкафчику, доставая оттуда почти пустую бутылку и крутя ее в руке, - знаешь, где я ее нашел? В палате пациента. К нему пришел друг и сказал, что нашел ее на лавочке возле палаты. Ну они и решили, что это какой-то знак, что нужно ее попробовать. 

Реджина закрыла лицо руками, чтобы Райэн не видел, как она пытается сдержать смех.

- У меня был стресс.

Райэн тоже усмехнулся, но пытался держать строгий вид.

- Им пришлось делать промывание. А ты должна мне новую бутылку. И мне все равно, что виски из Шотландии.

- Я принесу тебе бутылку водки из России, - сказала Реджина.

- Ооо, нет, - засмеялся Райэн, убирая бутылку обратно в шкафчик, - водкой ты не отделаешься.

- А если я скажу по-русски - пожалуйста, - последнее слово Реджина сказала на русском языке. Ее этому научила одна из медсестер.

- Ух, ты, - улыбнулся Шеф, как будто удивился, но потом также по-русски сказал, - обойдешься!

- Ах ты, зазнавшаяся сволочь, - процедила Реджина, - и кстати я знаю не так много русских слов. А ты откуда знаешь этот непонятный язык, я себе весь язык сломала.

- Годы тренировки. И вообще в отличие от тебя я в России был 4 раза. И в каждый из них узнавал, все больше и больше русских слов. И вообще мне нравится этот язык. И я много слов на нем знаю, - проговорил довольно спокойно, но с долей высокомерия Шеф.

- Блять, - ругнулась Реджина, - зато я знаю это слово, - выдала брюнетка.

Харпер рассмеялся в голос.

- Твою мать, Миллс! Да ты чертов гений русского языка, - Шеф сказал эту фразу на русском.

- Я ни черта тебя не поняла, кроме слов Миллс, ты гений.

- Вот поэтому не выпендривайся. Русский мат не тот показатель, которым можно гордиться, - усмехнулся Шеф.

- Зато очень емко, - усмехнулась Реджина, - особенно когда что-нибудь не выходит.

- Русские и не такому научат, - говорил Шеф, а сам подошел поближе к Миллс, - ты же не просто так пришла ко мне. Верно?

- Верно. Райэн, я бы хотела уже завтра начать оперировать, - сказала Реджина, но было видно, что она хочет сказать что-то еще, - и можно еще одну просьбу...

- Оперировать ты можешь со следующей смены. Я уже распорядился внести тебя в список, - говорил Харпер, - какая еще просьба?

- Верни мне Свон, - выпалила Миллс, - пожалуйста...

Харпер от такого заявления даже закашлял.

- Миллс?! - вопросительно протянул Шеф, - ты что серьезно?

- Да, и только исключительно для работы. Я поняла, что могу вырастить из нее гения номер 1.1, - усмехнулась брюнетка.

- Я не сомневаюсь, что эта девочка очень талантлива. И на втором году делает грандиозные успехи. Я следил за ней долгое время, - говорил Шеф, с недоверием смотря на Миллс, - но ты меня сейчас просишь вернуть тебе ее только для работы. Больше тобой ни что не руководит? 

- Нет, - Реджина широко и хитро улыбалась. 

- А если честно и только мне, - улыбнулся уголком губ Харпер, вновь скрещивая руки на груди.

- Работа и только работа, - убеждала Реджина, - а еще она меня хочет, и я ей это докажу.

- Ты неисправима, - протянул с усмешкой Шеф и покачал головой, - хорошо. Она твоя. Но если этот гений вдруг захочет покинуть больницу, по любой причине, то и тебе придется. Я не хочу терять перспективного хирурга.

- Не поняла? То есть, если она свалит, ты меня уволишь?! – Реджина, хлопая глазами, смотрела на Харпера.

- Это мое условие. Не хочешь, не возвращай. Хочешь, рискни, - был непреклонен Шеф. Он хоть и улыбался, но говорил предельно серьезно.

- Можешь увольнять прямо сейчас, я посмотрю на каком месте в рейтинге будет эта больница. Я не собираюсь себя ломать или перестраиваться, - Миллс была ошеломлена условием Шефа, - хочешь вырастить Свон, расти, но без меня.

- Значит, ты в ней не уверена? - не повел и бровью Шеф, не поддаваясь на провокацию.

- Она ушла от меня к Джераду, хотя я даже не собиралась на нее давить или мешать. Ты сейчас можешь меня выводить, брать на слабо, либо возвращаешь Свон без условий или я прямо сейчас пишу заявление. И ты прекрасно знаешь, что моя репутация хирурга выше чем у этой больницы.

- Хорошо. Я понял тебя, Реджина, - Шеф в момент погрустнел. По голосу это было слышно, но не по лицу. Он также продолжал держать ту же улыбку и то же уверенное выражение лица. Он подошел к своему рабочему креслу и встал позади него, кладя руки на спинку.

- Как ты думаешь, место Шефа этого отделения тебе подойдет?

- Райэн, ты о чем? - прорычала Миллс откровенно злясь.

- Ну раз ты считаешь, что можешь распоряжаться всем. Ставить условия, ультиматумы и грозиться своей репутацией. То тебе самое место за этим креслом. Давай, Реджина присаживайся. Оно твое по праву. Твоя репутация выше этой больницы, а соответственно выше меня. Мне не место в кресле Шефа. Я уступаю его тебе. Чего же ты ждешь? Садись! - говорил без улыбки, но дико спокойно и непринужденно Харпер. 

- Райэн, хватит, ты знаешь меня не первый год, можно сказать, что ты меня вырастил. Ты знаешь, что я ненавижу ультиматумы и, если ты решил мне его поставить ты заведомо проиграл. Да, я высокомерная, чересчур уверенная в себе, наглая и не признающая в работе авторитетов. Кроме твоего. Ты можешь сейчас строить из себя обиженного, ломать комедию с местом Шефа и все такое ... но, по-моему, я тебя попросила, как друга вернуть мне Эмму, - Миллс встала с дивана, - хочешь будет по-твоему, заявление будет сегодня же.

- Она твоя, - сказал Шеф, - ты права. Я не могу лишаться одного из лучших кардиохирургов страны. Делайте с ней все, что вам заблагорассудится, доктор Миллс, - холодным тоном произнес Харпер, садясь в свое кресло. Он знал, что его условие до добра не доведет, но решил рискнуть. Проверить на что способна Реджина в своем желании и понял, что рискнуть она не захотела, но психануть, психанула. Но он действительно не может ее отпустить, как не мог, так и не смог бы.

- Спасибо и прости, - сказала по-русски Реджина и вышла из кабинета. 

Свон пошла на галерею. Лору уже завезли в операционную и подготавливают к операции. Позже зашла бригада медиков во главе с доктором Джерадом. Эмма не понимала, почему она так психанула. Но точно знала, что это из-за Миллс. Свон хотела с ней продолжить работу, да и по кардио она дико соскучилась. Когда она оперировала Лору ощущения были как будто она глотнула свежего воздуха, чувство полета и нереального драйва только от одного вида сердца, от ощущения как оно отбивает ритм. Это же музыка. Таких ощущений не было все эти 2 месяца на других операциях, в других отделения. Там было интересно, профессионально, сложно и рискованно, но не так... как с сердцем. Свон ощущает это только на кардиооперациях и теперь точно знает, что это ее, как бы она там не боялась Миллс, и как бы себя не переубеждала. А ведь и правда этот псих мог быть вызван только страхом. Но вот чем он вызван? Это Свон никак не хотела признавать и вряд ли в ближайшее время признает.

Выйдя из кабинета Шефа, Реджина поняла, что была не права и последние ее слова отчетливо об этом говорили. Она решила, что купит такую же бутылку виски и извинится перед своим хорошим другом за свои неоправданные эмоции.  Идя по коридору, Реджина увидела сияющую как начищенный самовар Сару.

- Здравствуйте, доктор Рамирес. Как ваши прекрасные дела?!

- Здравствуйте, доктор Миллс, - с улыбкой поздоровалась Сара, - прекрасные дела просто прекрасны!