— Это вряд ли. Полегче, полегче, Семен Сигизмундович, не надо так зыркать! Могу сказать, что объемы текста я уже сократила. Убрала весь тот треп про ваше детство и отрочество…
— Да как ты пос-смела?!
— А какой у меня был выбор? — возмутилась Алена. — Две трети написанного так или иначе необходимо было выкинуть. И потом, дорогой мой не совсем человек, во времена вашей юности, возможно, читатель и готов был продираться через биографические подробности к интересным эпизодам, но в наши дни, в нашем мире людей нужно увлекать сразу, с первых же строчек повествования. И это подводит нас к следующей проблеме вашего рассказа — неимоверно скучный стиль. Огромное количество совершенно ненужных описаний, сравнений, эпитетов. Длинные-предлинные предложения: к концу уже успеваешь забыть, что было в начале. Никуда не годится.
— Но я с-старалс-ся… Эдгар Аллан По… Ховард Филлипс-с Лавкрафт…
— Скончались стотыщпятьсот лет до нашей эры! Их никто уже не читает, по крайней мере, для развлечения.
— Я и не с-собираюс-сь никого раз-звлекать!
— Сочувствую. Вот только нашу газету люди читают там, — Алена махнула рукой в сторону ведущего на станцию перехода. — Поутру, когда на работу едут. Пока еще просыпаются. А ваша писанина, дедушка, действует, как снотворное. Ну что это такое — «хладный диск полночного светила, как рыба в глубине океанских бездн, плыл, раздвигая массивные, налитые грядущей грозой, тучи, серпом Селены»? Хотите писать так, чтобы было интересно современному читателю — пишите проще, пишите короче. «На небе сияла луна» — и точка. Понимаете?..
— Допус-стим… — издал Подкарпатский уже привычный для ее слуха горестный вздох-стон. — С-сколько мне ещ-ще ждать?
— Не знаю, — отмахнулась Алена. — Может, неделю, может, две.
— Я терпелив… Но мое терпение не вечно.
— Ой, вот только не надо угроз! Знаете, сколько вас таких, страждущих? Тех, кто заваливает письмами и ноет, ноет, ноет — опубликуйте то, опубликуйте се.
— С-сами хорош-ши… С-сколько крови у авторов выс-сос-сали…
— Ой, кто бы говорил! Вас, так называемых «авторов» — сотни! А я одна на всех, и возиться с каждым, как с ребенком, не могу и не буду! Ясно?
Старик, казалось, задумался. Алене от близости этого мозгляка стало холодно и она уже направилась было к спуску в метро, когда зазвонил телефон.
— Я тебя вижу! У метро! С этим мерзким старикашкой! — Бывший явно был пьян и на взводе. — Как ты могла! С ним! С таким!.. После всего, что было!
— Как же вы меня все достали. — Алена сбросила вызов и тут же получила повторный.
Подкарпатский, догнав ее на ступеньках, изрек:
— Ес-сли я могу оказ-зать какую-нибудь ус-слугу… В качес-стве единовременной благодарнос-сти за труды, так с-сказ-зать…
— Услугу? Хм…
Настал ее черед пораскинуть мозгами. Продолжающий надрываться телефон, однако, помог быстро принять решение.
— Это правда, что вы в своем рассказе написали? Ну, про то, что люди просто так в вампиров не превращаются? Что для этого мало стать жертвой вампира, что обычно от потери крови человек просто умирает?.. Если так, и если ваше, дедуль, предложение еще в силе, то, кажется, у меня есть один вариантик…
Всю ночь с четверга на пятницу Алена занималась правкой рассказа. Вычищала излишние «красивости», выгребала устаревшие слова с «ятями» и без, безжалостно уничтожала рассыпанные по всему тексту местоимения и предлоги, рубила сложные предложения на несколько простых. В итоге от исходного текста нетронутым осталось разве что название — оно-то подходило для «Власти тайн» на все сто, а остальное ей пришлось фактически переписать заново. К утру она валилась с ног от усталости, но зато смогла сдать рукопись в верстку текущего номера. Чувство удовлетворения наполняло ее весь день еще и потому, что бывший более не беспокоил ее ни через Твиттер, ни по телефону. А вечером они отпраздновали день рождения подружки-верстальщицы, выпив несколько бокалов «Мохито» и всласть натанцевавшись в ночном клубе.
Субботним утром, к приятному своему удивлению, Алена проснулась в постели не одна, а в компании с мускулистым танцором из клуба. Длинноволосый блондин оказался младше ее на десять лет, но никого из них это не волновало, так что они не выползали из спальни все выходные. Днем воскресенья в очередной раз отзвонилась маман, и теперь уже Алена не без гордости смогла заявить, что ее личная жизнь налаживается.
В понедельник после работы она снова попала в клуб и до полуночи извивалась со своим блондином как на танцплощадке, так и в кабинке уборной. А когда, оставив его, немного пьяная и очень довольная, явилась домой, то, не без труда отперев замок, скинув туфли, одежду и приняв душ, зашла на кухню выпить перед сном бокальчик любимого красного полусладкого. Где и наткнулась на разъяренного Сигизмунда.
— Непрос-стительно, — проскрежетал Подкарпатский, швырнув ей прямо в лицо новый выпуск «Власти тайн». Зрачки вампира горели холодным зеленым пламенем.
Алена подхватила газету и, справившись с колышущейся перед глазами мутью, сосредоточила взгляд на странице литературного раздела.
«Господи, — подумала она, не в силах поверить тому, что увидела. — Подружка-верстальщица, как же так, господи!..»
Она пыталась что-то лепетать в оправдание, но Сигизмунд молча распахнул крылья, прыгнул вперед и одним движением маленьких костлявых рук оторвал женщине голову.
Голова с глухим стуком упала на пол, вслед за ней полетели газетные листы, а тело Алены осталось стоять, зажатое в объятиях вампира. Лицо писателя склонилось к дыре, которой теперь заканчивалась шея редактора, и струи крови, толчками вырываясь из порванных жил и сосудов, залили голый череп упыря алым фонтаном.
Брызги также попали на страничку газеты, где, прямо под псевдонимом автора (Семен Карпов), красовалось название его рассказа:
Опубликовано в: DARKER. № 7 июль 2014
