Сережа чувствовал себя немного глупо. Он шел себе спокойно на пруд, а тут появилась какая-то девчонка и заставила — даже не уговорила — его взять её с собой. Он даже думал убежать, пока она не вернулась, но вовремя одернул себя: чего это он будет убегать от девчонки?

Она появилась минут через десять в той же одежде, только на голову надела бейсболку.

— Идем.

Она взяла его за руку, но он тут же ее отдернул.

— Ты чего?

— А что такое? — удивилась она.

Он огляделся. Увидит еще кто-нибудь, расскажет ребятам, засмеют. Скажут, влюбился. Он насупился, сунул руки в карманы и, не оборачиваясь, направился к тропе. Она пожала плечами и пошла за ним.

Сначала они молча шли по тропе, ведущей к пляжу, но потом Сережа кивнул в сторону малозаметной тропинки.

— Туда.

Они шли минут пять, Сережа пару раз помог своей новой знакомой взобраться на крутой склон обрыва. Наконец он остановился и показал рукой на виднеющуюся сквозь листву воду.

— Вон оно.

Девочка посмотрела туда.

— А как туда попасть? Тут же крапивы полно, а у меня юбка. И у тебя шорты.

Теперь наступила Сережина очередь снисходительно улыбаться.

— Тут есть проход. Идем.

Он взял немного правее, взобрался на небольшой пригорок, подал ей руку, они спустились по другую его сторону. Сделав небольшой крюк, они почти по самому берегу подошли к Сережиному затону. Это была совсем небольшая бухта, по бокам окруженная зарослями камыша. С основного пляжа ее совсем не было видно, поэтому даже из местных об этом месте мало кто знал.

Сережа расстегнул рубашку, оглянулся на девочку.

— Пойдешь?

Она, кажется, колебалась.

— Ты знаешь, мне тут не очень нравится.

Тоже мне, привереда. Ну и купалась бы в своем бассейне, если у нее он есть.

— Ну как хочешь, — обиженно сказал Сережа, — а я пойду.

Он отвернулся и продолжил расстегивать рубашку.

— Подожди, — он поднял глаза на нее, она смотрела на него задумчиво.

— Что?

— А ты… Ты умеешь хранить секреты?

— Конечно! А что?

Она слегка махнула рукой, как будто решилась на что-то.

— Идем. Я покажу тебе свое место. Только если ты пообещаешь никому не говорить про него.

Сережа сначала хотел отказаться, но своим условием никому не говорить она заинтриговала его.

— А что за место?

Она снова улыбнулась, но по-другому, загадочно и озорно.

— Тебе понравится. Тут недалеко.

Для виду он поколебался немного.

— Ну ладно. Но если не понравится, вернемся сюда и искупаемся. Ладно?

— Ладно, — ответила она, не переставая улыбаться, — тебя как зовут?

— Меня Сережей. То есть Сергеем.

— А я Света.

Он застегнул рубашку и подошел к ней.

— Куда идти?

Чуть наклонив голову вбок, она несколько секунд смотрела на него испытующе, как тогда, у шлагбаума. Затем опять взяла за руку и повернулась к лесу.

— Туда.

На сей раз Сережа руку не убрал. Он и сам не понял, почему.

По дороге он пытался ее расспросить об этом её загадочном месте, но она отмалчивалась, только улыбалась. И это еще больше заинтриговало его.

Смешанный лес сменился сначала сосновым, а потом каким-то еще. Таких деревьев Сережа никогда прежде не видел. У них были длинные и узкие листья, а стволы были тонкими и зелеными. Будто не деревья, а очень высокие кусты. И пахло как-то странно.

Света вдруг резко остановилась, Сережа чуть не налетел на нее.

— Ты чего?

Она внимательно огляделась по сторонам.

— Что, заблудилась? — насмешливо спросил Сережа.

— Нет. Идем дальше.

Минут через десять впереди между деревьями (или кустами?) мелькнуло что-то синее. Вода. Они шли по направлению от пруда, и Сережа даже не знал, что тут так близко есть еще один водоем. Налетел несильный порыв ветра… Он был соленым! Как будто на море. Но откуда тут может быть море, ведь…

Сережа не успел додумать свою мысль. Лес кончился как-то резко, и перед ними открылось…

Да, это было море. В паре шагов впереди начинался песчаный пляж, а еще шагов через двадцать уже плескалась синяя-пресиняя вода. И до горизонта ничего, кроме воды. Сережа открыл рот и только успевал хлопать глазами, а Света исподтишка смотрела на его ошарашенное лицо и широко улыбалась.

— А… Как это?

— Что, моря ни разу не видел?

— Да нет, видел. Но я думал, что его тут нет. И никто ведь не говорил никогда!

— А, может, и правда его тут нет, — загадочно произнесла она.

— Как это нет? А что это? Глюки?

— Да нет, это море. Просто…

— Просто что?

— Просто пошли купаться.

Она потащила его к берегу, он послушно шел за ней. Внезапно она остановилась и хитро посмотрела на него.

— Хотя, я же обещала тебя, что мы вернемся к твоему месту, если тебе здесь не понравится. Вернемся?

— Нет, конечно! — восторженно воскликнул Сережа, — надо же, море!

Она стянула с себя верхнюю одежду, сняла цепочку с каким-то кулоном, он тоже разделся, и уже через минуту они плескались в соленой воде. Волны были совсем небольшие, как раз, чтобы можно было нырять в волну, но волна не могла сбить с ног и утащить на глубину. Они плавали наперегонки (Света плавала быстрее), взбирались на большой камень, что высился метрах в пяти от берега, и ныряли с него, и просто дурачились. Через полчаса, устав и нахлебавшись воды, они вылезли на берег и плюхнулись на песок.

Они лежали прямо по центру большой бухты, в сто, нет, в тысячу раз больше, чем их бухточка на пруду. Справа и слева бухту обрамляли высокие скалы, а сзади стеной стоял лес. Тропический, как объяснила Света. Солнце было высоко, но оно не жарило, а светило ласково и ровно.

Очутившись на берегу, Сережа снова нахмурился.

— Я все равно не понимаю. Откуда тут, в Подмосковье тропический лес и море? Как такое может быть? И почему здесь нет людей? Даже на наш маленький пруд их вон сколько приезжают.

— А мы не в Подмосковье, — беззаботно ответила Света, пересыпая песок из одной руки в другую.

— А где? — опешил Сережа.

— Здесь. Не знаю, как тебе объяснить.

— Но ведь мы шли минут десять, не больше! Как мы могли так далеко уйти?

— Много будешь знать — скоро состаришься! — рассмеялась она, — хочешь пить? Вон там, — она махнула рукой в сторону леса, — есть пресный родник.

Сережа решил набраться терпения. Расскажет потом.

Напившись, они снова полезли в море, а потом еще, еще. В перерывах, валяясь на пляже, они болтали обо всем на свете. Света попросила Сережу рассказать о себе, семье. Он рассказал. Полтора года назад они переехали с Камчатки, потому что Ванька заболел, и тамошние врачи сказали, что не смогут его вылечить, нужно долгое лечение в Москве, да и то до конца болезнь не вылечишь. Родители решили переезжать, бросить работу, знакомых. Сережка с грустью расставался с друзьями, но он любил Ваньку и понимал, что так надо. Они продали трехкомнатную квартиру, машину, но все равно на квартиру в Москве не хватило. Только здесь, в Паршино, в двадцати пяти километрах от Москвы.

Но это не беда. Он и с ребятами новыми подружился, и тепло тут… В смысле там, в Паршино. И брату наконец немного полегчало.

— А чем он болен? — спросила Света.

— Ой. Я не помню. Какая-то болезнь с дурацким названием. Родители не любят об этом говорить. Никто не любит.

— Спроси, ладно?

— Ладно. А что?

— Что-что. Я потом тоже спрошу у… У кое-кого.

— Что ты спросишь?

— Можно ли ее вылечить.

Сережка с горечью отвернулся.

— Нельзя. Я же говорил уже.

Света по-взрослому, как мама, взяла его за подбородок, повернула лицо к себе и серьезно сказала:

— А еще ты говорил, что в Подмосковье нет моря.

Сережа вдруг понял, вскочил на ноги:

— То есть ты сможешь ему помочь? Ты сможешь его вылечить?!

— Я — нет. Но кое-кто, возможно, сможет. Я узнаю и скажу тебе, — все так же серьезно ответила она, глядя на него снизу вверх.

Про свою семью Света почти ничего не сказала. Мамы нет. Что значит «нет»? Ну, вот так, нет. Живут они вдвоем с папой. Часто переезжают с места на место из-за его работы. Кем работает? Охотником.