Вскоре вернулась Сузелла и начала паковаться.

– Честно, мне не так уж хочется уезжать, – призналась она мне, доставая платья из шифоньера. – Мой дом скорее здесь, чем в Нью-Йорке.

Она окинула взглядом комнату и задумалась.

Я аккуратно сложила ее свитер и сунула в чемодан.

– Как жалко, что твои родители расходятся. А может… – сказала я.

– Да нет, ничего уже не может быть. – Сузелла покачала головой. – Я знала, что это случится.

– А ты с кем будешь жить?

– С мамой. – На меня она не смотрела.

Я ничего не сказала.

Она как-то виновато поглядела на меня, продолжая укладываться.

– Мне так будет легче, Кэсси. Если я останусь с мамой.

– Уж наверное. – Я пожала плечами. – Ты же мечтаешь считаться белой.

– Кэсси… пожалуйста, не начинай все сначала.

Я вздохнула:

– Как мне хочется, чтобы ты осталась!

– А я думала, ты ждешь не дождешься, когда я уеду, – засмеялась она.

– Нет, мне кажется… ты стала лучше ко мне относиться.

– Ты, кажется, тоже. Вы все. Недостает только одного… – Она запнулась.

– Чего?

Она схватила одну туфлю и стала с громким хрустом заворачивать ее в газету, чтобы скрыть дрожь в голосе.

– Чтобы до того, как я уеду, Стейси вернулся домой. – Встретившись со мной глазами, она приостановилась. – Когда он вернется, обними его за меня и… передай, что мне его очень недоставало.

Я протянула ей другую туфлю.

– Обещаю, – сказала я, глядя куда-то вбок.

И тут при мысли, что она вот-вот уедет, мне стало так одиноко! Я обогнула кровать, подошла к Сузелле и крепко обняла ее – вот уж чего от себя не ожидала!

Покончив со сборами, мы с ней вышли на переднюю веранду, где сидели Малыш и Кристофер-Джон.

– Сузелла, а ты ни за что не можешь остаться? – начал было Кристофер-Джон.

– Разве ты не слышал, что мама сказала? – буркнула я. – Не может она.

– Понимаю, – согласился он.

– Но мне бы правда очень хотелось, – призналась Сузелла.

– Мы будем без тебя скучать, Сузелла. – Малыш поспешно взглянул на нее и тут же отвел глаза.

Сузелла прикусила нижнюю губу и смахнула слезу. А потом встала между Малышом и Кристофером-Джоном и обняла сразу обоих.

– Я еще вернусь, – пообещала она. – И Стейси, и я – мы непременно вернемся.

Кристофер-Джон кулаком утер нос и кивнул на дорогу.

– Грузовик едет, – объявил он охрипшим голосом.

Вскоре грузовик свернул на подъездную дорогу. Из него вылезли мистер Тэйт Саттон и Чарли Симмз. А с ними еще и Джереми. Кристофер-Джон вскочил со скамейки и бросился в дом.

– Папа, к нам приехали белые, – сообщил он.

Не успели мистер Саттон, мистер Симмз и Джереми подняться по ступенькам, как папа и дядя Хэммер уже вышли на веранду. Кристофер-Джон следом за ними. Джереми кивнул нам, а мистер Саттон, вместо «здрасьте», только бросил:

– Дэвид, Хэммер.

Папа и дядя Хэммер также кивком поздоровались с ними. Последовало неловкое молчание. Затем мистер Саттон – его явно выбрали для выступления первым – заговорил:

– Полагаю, ты слышал, что союз вновь поднял голову?

– Союз? – удивился папа, будто слыхом не слыхал ни про какой союз.

Мистер Саттон мотнул головой.

– Ну да, тот, что организовал еще Моррис Уилер.

Папа промолчал, старательно изображая полное равнодушие. Дядя Хэммер стоял за ним, прислонившись к стене дома. Говорить он предоставил возможность одному папе.

– Когда Морриса Уилера подожгли, союзу пришел конец. Но, говорят, он опять объявился. Так ты слыхал об этом?

– Вроде нет.

– И знать ничего не знаешь, так, что ли? – с кислой миной переспросил мистер Симмз.

Джереми взглядом упрекнул отца. А мистер Саттон тут же бросился в атаку, не дав папе времени на ответ.

– Нам известно, что дела идут все хуже, потому мы и приехали к вам. И похоже, лучше не будет после всего, что вчера случилось на земле Уокера.

– А может, он и об этом ничего не слыхал? – с саркастической усмешкой прервал мистера Саттона Чарли Симмз.

Мистер Саттон с раздражением обернулся на Чарли Симмза, потом снова все свое внимание сосредоточил на папе.

– Уокеры выгнали со своей земли двенадцать семей – белых и цветных.

– Белых больше…

– Сказали, мол, велено четвертину земли держать под паром. Ни цента с нее. А стало быть, пусть семьи выезжают еще до конца недели. Уокеры вроде как вынуждены были так поступить. А за ними так же могут сделать и мистер Грэйнджер, и мистер Монтьер, и мистер Гаррисон. Любой. Вот к нам и кинулись с разговором, и мы подумали – самое время поставить союз опять на ноги. – Он замолчал в некотором замешательстве. – А к вам пришли, потому как, похоже, мистер Уилер был прав насчет цветных фермеров… что и цветные должны входить в союз.

– Понимаю, – сказал папа.

– Надеюсь, – заметил мистер Саттон, – вы вовлечете цветных в это дело, а мы будем двигать его дальше.

Папа молчал. А мистер Саттон и мистер Симмз ждали. И Джереми тоже. Затем папа сказал:

– Думаю, раз вы хотите, чтоб союз воскрес, лучше всего вам поговорить с испольщиками на плантациях.

– Мы так и собирались, – заметил мистер Саттон. – Но нам известно, что Моррис Уилер начал переговоры с вас. Вот и мы решили поступить так же.

– Поехали, Тэйт! – резко оборвал его мистер Симмз. – Вот еще, уговоривать ниггера. Других забот у нас нет…

Мистер Саттон покачал головой и пошел назад к машине.

Дядя Хэммер и папа дождались, пока грузовик убрался, и вернулись в дом. А чуть погодя вышел дядя Бад и сказал, если Сузелла не передумала идти прощаться с тетушкой Ли Энни, то уже пора. Кристофер-Джон, Малыш и я решили отправиться с ней.

У тетушки Ли Энни первым делом заговорил Рассел, выжав улыбку из Сузеллы:

– Давно мне хотелось поговорить с тобой. И так, и эдак прикидывал, да вот только шоколадки у меня нет.

– Тебе она и не нужна.

– Твои слова придают мне смелости.

Сузелла, казалось, слегка смутилась.

– А где Уордел? – спросила она. – Я надеюсь, что увижу его.

– А со мной поговорить не хочешь? Я передам ему твое «до свидания».

– А вот и я! – гордо объявила тетушка Ли Энни, выходя из кухни. В каждой руке она держала по банке. – Вот тут для тебя маринованная свекла и шкварки. А еще, ты их так любишь, маринованные огурчики, лук и консервированные помидоры.

Сузелла прямо-таки дара речи лишилась, стояла и улыбалась, качая головой. Рассел легонько подтолкнул ее локтем:

– Ну разве не чудо?

– О да. – И Сузелла поглядела ему прямо в глаза. – Просто чудо!

Они обменялись пристальными взглядами. И Рассел сказал:

– Ты хотела проститься с Уорделом. Я догадываюсь, где он. Хочешь, пойдем поищем его?

Сузелла оглянулась на отца, который был занят сердечной беседой с тетушкой Ли Энни, и встала. Спустя полчаса дядя Бад решил, что самое время ехать, а Сузелла и Рассел все не возвращались. И меня послали на поиски. Не успела я завернуть за угол, как тут же увидела их – они шли по тропинке от Литтл Роз Ли. Только я хотела окликнуть их, как Рассел вдруг притянул к себе Сузеллу и поцеловал. К моему великому изумлению, Сузелла ему позволила, но потом вроде как смутилась, выскользнула от него и побежала к дому.

– Дядя Бад сказал, что пора ехать, – выпалила я, когда она пробегала мимо.

Едва взглянув на меня, она кивнула и вошла в дом. Когда спустя несколько минут мы катили по дороге к югу, я шепотом сообщила ей:

– А я видела, как Рассел поцеловал тебя.

Сузелла почувствовала некоторую неловкость, но, посмотрев прямо на меня, сказала:

– Ну и что! (Я так и уставилась на нее.) Ну что тут особенного?

– Это ты так говоришь, – заметила я. Ладно, пусть ее.

Только мы выехали на дорогу, как впереди увидели Дюбе Кросса. Дядя Бад предложил подвезти его, и Дюбе с радостью забрался на заднее сиденье, рядом со мной и Сузеллой. Оказалось, он направляется на плантацию мистера Гаррисона. Я рассказала ему про визит мистера Саттона и мистера Симмза и, с их слов, про возвращение Морриса Уилера. Дюбе, однако, заверил, что он про Морриса Уилера ничего не знает.