Человеческий мозг является не просто органом, отличающим человека от животного мира и вместилищем информации, но и обладает логическими рассуждениями и расстановкой имеющейся и полученной информации в строгое логическое чередование, что и в корне отличает его от аналога среди живой природы. По мере наполнения человеком опыта в его жизнедеятельности и используя центр принятия решения, несомненно, расположенного в недрах коры головного мозга, человеку приходится принимать то или иное решение в какой либо ситуации, используя свой опыт, накопленную информацию и логические рассуждения. Последние и влияют на центр принятия решения и заставляют человека принять наиболее верное действие из многих вариантов. Возможно, в свою очередь, и сам центр генетически запрограммирован в принятии собственного решения. Человек, на подсознательном уровне используя условный рефлекс, совершает действие не использовав логики и накопленного опыта. Такое взаимодействие можно назвать воздействие подсознательного на сознательное.

Этот уступ никак не давался,… но только не для меня. Я должен одолеть его и покорить. Еще шаг и я увижу первые утренние лучи солнца. Лучи уже проникли в самое сердце ущелья. Я вижу, как черная мгла, покрывающая стены, постепенно отходит, она сдает позиции перед более сильным и могущественным соперником. Лучи проникают, хоть и медленно, их нельзя было остановить. Для них нет преград. Некоторое время они помогли мне увидеть еще один уступ в холодной, покрытой льдом, стене узкого прохода. Я был рад, что этот путь никому не поддался, лишь мне. Зацепившись за край, я продел канат через карабин и острыми, словно лезвие меча, шипами подошвы ботинок, я вонзил их в твердую заледеневшую массу снега и льда. Нет, не сдвинулся, значит, я твердо закрепил опору в стене. Я перешагнул через небольшой выступ в стене и оказался у края обрыва. Вот он. Я вижу выход из ущелья. Теперь мне надо сделать опасный и единственный шаг вперед. Этот шаг, а точнее прыжок, отделит меня от скалы, и тогда я на долю секунды, какой-то миг, окажусь над бездной. Там внизу ничего нет, лишь холодный мрак покрывает пройденный мной путь.

Но я прошел его, как и много лет тому назад совершил это мой отец.

Ему первому, из всех смельчаков, удалось покорить эту гору. Южное восхождение никому не поддавалось вот уже сорок лет. Многие погибли, но так и не смогли пройти этим путем, который поддался лишь моему отцу. Жаль, что он не сможет увидеть и узнать, как его сын тоже покорил, и прошел тем же путем, эту гору. Теперь лишь шаг отделяет меня от края,… я должен перепрыгнуть. Много тренировок я отдал, покоряя другие вершины. Но покорив эту, я не только стану лучшим скалолазом, но и пройду по пути отца. Я собрал все силы, перед рывком, мой взгляд уже давно был нацелен на крошечный выступ в стене. Он находился выше меня, нас отделяла пропасть, наполненная мраком. Нет, я должен это сделать. Должен — ради погибшего отца. Я собрался, все мое тело сжалось, словно гепард перед единственным, жизненно важным прыжком. Мое сознание еще раз сконцентрировалось лишь на крошечном уступе в стене, небольшом светлом и едва заметном пятнышке. Возможно, и мой отец когда-то через него смог взобраться на вершину Эмейской горы. Еще один луч появился из-за скалы, он немного осветил место, на которое я нацелился. Это был знак, я не должен медлить, путь мне указывала сама природа, и я прыгнул в ее объятия… Повиснув на одной руке, крепко ухватившись пальцами правой руки за маленький выступ, я почувствовал, что порю, словно птица над пропастью. Но вот, она позади меня. Прекрасный взор открылся передо мной. Сейчас не время… мне нужно подняться выше, там должно быть небольшое плато, о нем писал в дневнике мой отец. Свободной левой рукой я судорожно нащупывал опору в стене, но ее там не было. Я знал и готов был к такой ситуации. Тренируясь много лет, я мог подолгу висеть на одной руке. Я был левша, и если бы этот захват был левой, то все было бы замечательно, но в данной ситуации, я мог захватить опору лишь правой, а она у меня слабее. Отец много раз говорил мне о слабости рук: «они словно два брата: неотделимы и равны по силе, одна должна быть соперником и примером для другой, и тогда ты сможешь покорить любую гору, и побывать на самых красивых вершинах мира». Эти слова говорил мне отец много раз, когда я был маленьким.

Но сейчас этот урок был запоздалым. Теперь я понял, почему он так говорил. Лишь левша мог пройти по этому пути. Я немного подтянулся на правой руке и увидел еще один крошечный уступ, расположенный выше меня. За него можно было ухватится лишь левой рукой, но тогда мне пришлось бы отпустить правую. Такой рывок требует больших мышечных усилий в левой руке, к тому же, ухватится, я мог лишь краюшками пальцев. Назад не было пути, там был мрак, и мне не хотелось идти в него. К тому же, поднимаясь этим путем, я знал, что дороги обратно у меня не будет. Отец всегда учил меня смотреть лишь вперед. Если я поднялся хоть на сто метров, то передо мной открыт только один путь… вперед, только вперед. Я подтянулся на правой руке и, оттолкнувшись, зацепился кончиками пальцев левой руки за выступ. Мое тело вновь повисло на одной руке. Теперь я чувствовал облегчение, ведь левая рука у меня значительно сильней. Я понял: этот уступ мог пройти только левша, каким был мой отец и я. Подтянувшись на левой руке, я увидел небольшое плато, на нем мог сидеть лишь один человек. Мне удалось залезть на него. Я расположил свой рюкзак на колени и сел на небольшом плоском месте. Скрестив ноги, я смотрел на замечательный вид, открывшийся передо мной. Я был очень рад, что прошел две трети пути. Впереди еще сложный перевал. Мне нужно отдохнуть, тогда я смогу покорить эту гору. Меня переполняла радость за пройденный путь, я смог сделать это, позади две тысячи метров, и до меня смог их пройти лишь мой отец. Многие скалолазы погибли, проходя его, их забрала бездна. Здесь, на этом крошечном месте, я решил предаться медитации, так я легко смогу отдохнуть, и расслабить свое сознание. Поднимаясь в гору, с единственной целью — ее покорить, необходимо иметь не только стальные мышцы, но и твердый характер, сознание ничем не должно быть занято, оно должно быть чистым и прозрачным, что бы отразить любую опасность и справиться с любой трудностью, я должен видеть им весь путь одним взглядом, одной мыслью. И все же, мне было, как то не по себе, что-то мешало моему сознанию уединиться. Я взирал с высока на горы, чьи верхушки были покрыты золотистым снегом. Лучи восходящего солнца окрашивали снег и доходили до края гор, оставляя за ними темно синий силуэт тени. Словно два великана, они взирали сверху вниз своими огромными телами на крошечных людей, проживающих неподалеку. Внизу великанов, словно разлилось молоко, покрывающее белой пушистой пеленой основание гор. Здесь, с этой высоты, я мог видеть верхушки соседних гор. Они были несомненно ниже той, которую я собрался покорить. Не смотря на всю эту красоту и мое желание, я все же никак не мог сконцентрировать свое сознание и заняться медитацией, что-то мешало и тревожило меня. Я начал вспоминать свою семью: жену Лио и мою маленькую трехлетнюю Тано. У себя на родине, в Японии, они всегда мне помогали и следовали за мной. На соревновании по каратэ, когда я впервые выиграл чемпионат Японии, они оба искренне радовались за меня, а когда я покорил Эверест, они тоже были со мной. Мы сняли тогда небольшой домик у подножия Эвереста. А когда я был на вершине, то знал, что они встретят меня, как победителя. Когда-то и мой дед совершал подвиги, будучи самураем известного клана. Он тоже никогда не сдавался, не боялся трудностей, и любое задание ему было по плечу. Его слово было твердо, как эта гора. Он всегда верил в свою силу, силу самурая. Его семья тоже всегда следовала за ним и всюду поддерживала его. Когда я был маленьким, я помню, как однажды хотел поиграть в парке с пандой, но вскоре парк закрылся, и я так и не увидел панду. Моя мама пообещала мне, что на следующий день, мы сходим вместе с ней в парк к панде, но этому не было суждено сбыться. Я всю ночь не мог заснуть, мечтая о предстоящем походе в парк. Наутро нас разбудил отец, он сказал, что нам нужно срочно уезжать по его делам, и мы с мамой последовали за ним. С тех пор, я никогда не загадываю наперед желания, а строю точные и расчетливые планы. Я следую по пути самурая. Мой путь проходит сквозь время, и лишь оно способно менять этот путь. Даже я не в силе его изменить, я просто следую ему, ведь истинный путь лежит вне пути и сознания.