Стукнув себя по лбу и послушав насмешки инквизитора, я отправилась в свою комнату.

– Итак. Раз доска, два доска, три доска… Двадцатая доска под кроватью, – понимаю.

– Лезь.

– Почему сразу я? Я не хочу пылью дышать, ты лезь!

– А я не пролезу, – заметил Арланд.

– Что ж вы все мужики такие жирные? – ворчу, ложась на пол перед кроватью. – Жрете много и пьете не в меру.

– Мы? Кто-то еще заставлял лазить тебя под кроватью?

– Дейк как-то уронил свой медальон под кровать на постоялом дворе и заставил меня туда лезть… Я полезла и нашла там… Вот черт! – от сильных эмоций я даже головой о дно кровати стукнулась, пока вылезала.

Ну, конечно, я здесь была, отсюда и дежавю! Мы с Дейком тут ночевали перед охотой на единорога, и я нашла под этой самой кроватью дневник мага, которого звали Маггорт Сенгайз! Потом не до дневника было, я про него и забыла… Забавно, то, что Лорен ищет всю жизнь, я все это время держала в сумке под горой одежды.

– Что такое? – обеспокоенно спросил Арланд. – Ты что-то нашла?

– Я ничего не могу сказать, на моих губах печать, – объясняю, сидя на полу и потирая ушибленное место на голове. – Не надо нам ничего искать.

– То есть?

– То есть я в лицо знаю того, кто был на этом постоялом дворе около месяца назад и стащил то, что мы ищем, – взлохнула я.

– И как мы теперь выполним задание дяди?

– Этот кто-то я, так что волноваться нечего. Я с собой договорюсь и все отдам.

– Так что ты нашла?

– Не могу сказать, это секрет. Если проболтаюсь – умру на месте, – ехидно улыбаюсь. – Не одному тебе страшными тайнами хвастаться, так ведь?

– Бэйр, не смешно! А Лорену ты что скажешь тогда?

– Я и не смеюсь. На вещице было проклятие, велящее мне никому не говорить о ней и не показывать. А дяде твоему скажу то же самое, что и тебе, – пожимаю плечами.

– Ты же ведьма, неужели не умеешь снимать проклятия?

– Что ты заладил, «умеешь – не умеешь»? – возмущаюсь. – Я наводить умею, а не снимать, так что помалкивай и не ущемляй мое самолюбие лишний раз!

– Боюсь-боюсь, о ужасная ведьма! – хихикнул Арланд, упираясь спиной в стену. – Что делать будем?

– Поедем уже завтра, а сегодня отдыхаем, отсыпаемся и в моем случае отмываемся.

– Может, еще эля? Не знаю, когда еще мне доведется его пить, – предложил он.

Я хотела было возразить: у бедняги уже глаза косели. Но потом мне в голову пришла мысль, что на пьяную голову Арланд может оказаться куда разговорчивее.

– А пошли! – сказала я, поднимаясь с пола.

Мы вернулись в зал и заказали еще выпивки.

– Неужели в Ордене вас совсем не отпускают погулять? – спросила я. – А как же студенческие попойки в трактирах?

– Нас держат в железных цепях на хлебе и воде, – пожаловался Арланд, с удовольствием прикладываясь к своей кружке. Он выпил ее едва ли не залпом, аж усы от пены остались!… – А выпускают только в по ночам пугать местных крестьян, хе-хе…

– Да уж, сочувствую, – я усмехнулась и сделала вид, что пью. – Мы с Дейком никогда не пропускали ни одной ярмарки, гуляли по страшному… Однажды мы притворились бродячими артистами и увели с ярмарки выставочную свинью, занявшую первое место, потом вломились в магазин для модниц и нарядили свинку в лучшие платья! Представляешь, что творилось, когда мы отправили ее гулять по улицам города!?… – рассказ был чистейшей правдой, я сама смеялась до слез, вспоминая, как мы потом с Дейком, едва ноги передвигающие, удирали из того самого города. Вот это была выходка! – Аха-хах… Боги, я никогда не прекращу смеяться!

– Знала бы ты, Бэйр с Равнин, как я тебе завидую! – сказал Арланд, упершись щекой в кулак. – Приключения, настоящая свобода… ты счастливый человек, хотя и однорукая! Помимо того, что ты вольна делать, что хочешь, у тебя еще есть друг, которому на тебя не все равно. На Дейка молиться надо, как он тебя терпит…

– Эй, у тебя есть целая семья, титул и куча денег! – воскликнула я. – Не смей жаловаться, двурукий!

– Эх, да что ты знаешь… – трагически вздохнул Арланд, снова прикладываясь к своей кружке. – Проклятие, так хорошо мне не было уже лет семнадцать! Эй, еще эля!… А ты давай тоже пей! Сей-чс пойдем искать свинью и платья, ха-ха!…

Батюшки, а не перестаралась ли я? Похоже, он не сможет говорить раньше, чем расколется…

Дернув служанку за подол, я сделала вид, что спрашиваю, где уборная, а на деле попросила ее давать Арланду сильно разбавленный эль.

Когда я вернулась с заднего двора, инквизитор уже вовсю знакомился со служанкой. Бедняжка, перепугавшаяся его амулетов и черного саркофага, не знала, как от него отделаться, несчастную спасло только мое появление.

– Бэйр! А что ты так долго!? – недовольно промычал инквизитор, отвлекаясь от своей жертвы. Улучив момент, девушка быстренько убежала.

– Зачем полез к бедняжке, страшилище? – усмехнулась я, берясь за свою кружку. – Перепугал ее до смерти!

– А чего меня бояться!? – возмутился Арланд, хлопнув кружкой по столу. – Я же в костюме! Ничего же не видно!

– Вот он-то ее и напугал! – объяснила я. – Ты побольше на себя амулетов повесь, чтобы девушки на тебя даже смотреть боялись…

– Но я же не могу его снять! Тогда произойдут очень плохие вещи… такие плохие вещи… – задумавшись о чем-то, Арланд грустно уставился на дно своей пустой кружки.

Господи, они же литровые, как в него столько влезает?

– И вообще я, может, скоро умру, – грустно проговорил инквизитор, облокачиваясь на стол и упираясь щекой в кулак. – Знаешь, меня ведь отпустили к родным, чтобы я повидался с ними перед последним испытанием, последнее изменение тела. Почти никто не выживает…

– Ты серьезно?

Посмотрев на несчастные глаза Арланда я поняла, что серьезно.

– Мне иногда так страшно, – признался он. – Ты даже представить себе не можешь, насколько…

– Мне ведь тоже приходится бояться. Я в розыске, если ты не забыл!

– Ха! – вдруг воскликнул Арланд, в сердцах ударив рукой по столу. – Кто тебя ищет!? Какая-нибудь стража!? Пара тупых мечников!? Кому ты нужна Бэйр с Равнин!? Тебя просто повесят, и ты умрешь!… А я попаду в ад, ха-ха-ха, в настоящ-щий Ад!

На нас стали оборачиваться. Инквизитор говорил слишком громко, а когда он вошел в раж и начал смеяться, звук был такой, словно глотка у Арланда была железная…

– Пойдем-ка по комнатам, друг мой, – сказала я, поспешно выкладывая на стол деньги. – У меня ужасно болит голова от этой духоты!

– А надо было спать на улице, как я сразу предлагал!… Покупалась бы со мной в речке!

Встав со своего места, я подошла к Арланду и попробовала его поднять. К счастью, он не сопротивлялся, только продолжил бормотать всякую чушь. Кое-как устроив его руку у себя на плече, я повела его в комнату, ловя офигевшие взгляды посетителей. Их можно было понять, в общем-то: не каждый день увидишь, как ведьма укладывает спать пьяного в слюни инквизитора!

– А почему мы оба идем ко мне?… Бэйр, я так не могу, мне нельзя! А как же венчание!?…

– К черту условности, милый! – фыркнула я, вталкивая его внутрь и закрывая за нами дверь. Так нас хотя бы не будут слышать!

Арланд стоял посреди комнаты совершенно растерянный. Можно было подумать, он и впрямь переживал за свою невинность.

– Я взяла нам кое-что сюда! – я показала ему наши кружки, которые несла здоровой рукой.

Улыбнувшись, инквизитор взял у меня свой эль.

– Ты чудо… знаешь, я как тебя увидел, сразу это понял! – ласково пробормотал он.

Мы уселись на его кровать, не прошло и минуты, как Арланд полез ко мне целоваться, но я мягко его отодвинула, прикрывшись кружкой. Эту игру мы уже проходили с Дейком, правила знаем.

Какое-то время инквизитор обиженно дулся, а потом, после двух-трех глотков из кружки, забыл об этом и снова заговорил со мной.

– Раз уж мы тут пьем, как закадычные друзья… и только друзья! – он воздел вверх указательный палец в перчатке. – Скажи мне одну вещь, Бэйр с Равнин! Я должен знать, понимаешь? Должен!