Да извинятъ меня читатели, которые не интересуются Цыганами [за] это отступленiе; я чувствовалъ, что оно неумѣстно; но любовь къ этой оригинальной, но народной музыкѣ, всегда доставлявшей мнѣ столько наслажденiя, преодолѣла. —

Во время перваго куплета Генералъ слушалъ внимательно, иногда улыбался и жмурилъ глаза, иногда хмурился и неодобрительно качалъ головой, потомъ пересталъ слушать и занялся разговоромъ съ Любашей, которая то показывая свои бѣлые, какъ перлы, зубы, улыбаясь, отвѣчала ему, то подтягивала хору своимъ громкимъ альтомъ, строго поглядывая направо и налѣво на Цыганокъ и дѣлая имъ разные жесты руками, Гвардеецъ подсѣлъ къ хорошенькой Стешѣ и, обращаясь къ Н. Н., безпрестанно говоритъ: Charmant, délicieux!153 или подтягиваетъ ей не совсѣмъ удачно, что, какъ замѣтно, заставляетъ перешептываться Цыганокъ и не нравится имъ, одна даже трогаетъ его за руку и говоритъ: позвольте, баринъ. Н. Н. съ ногами залезъ на диванчи[къ], объ чемъ то шепчется съ хорошенькой плясуньей Малашкой. Al[exandre], разстегнувъ жилетъ, стоитъ передъ хоромъ и, какъ видно, съ наслажденiемъ слушаетъ. Онъ замѣчаетъ тоже, что молоденькiя Цыганки посматриваютъ на него и, улыбаясь, перешептываются, и онъ знаетъ, что онѣ не смѣются, а любуются имъ, онъ чувствуешь, что онъ очень хорошенькiй мальчикъ. Но вдругъ генералъ поднимается и говоришь Н. Н.: Non, cela ne va pas sans Машка, ce choeur ne vaut rien, n’est ce pas?154 Н. Н., который съ самаго бала казался какимъ то соннымъ, апатичнымъ, соглашается съ нимъ. Г. даетъ деньги Бѣдняжке [?] и не приказываетъ величать.

«Partons».155 Н. Н., зѣвая, отвѣчаетъ: «partons». Гв[ардеецъ] только споритъ; но на него не обращаютъ вниманiя. Надѣваютъ шубы и выходятъ.

«Я не могу спать теперь, – говорить Генералъ, приглашая Н. садиться въ его карету. – Allons au b.».156

«Ich mache alles mit,157 – говорить Н. Н., и снова двѣ кареты и сани катятся вдоль молчаливыхъ темныхъ улицъ. Alexandre въ каретѣ только почуствовалъ, что голова у него очень кружилась, онъ прислонился затылкомъ къ мягкой стѣнкѣ кареты, старался привести въ порядокъ свои запутанныя мысли и не слушалъ Г[енерала], который говорилъ ему самымъ спокойнымъ, трезвымъ голосомъ: Si ma femme savait que je bamboche avec vous?......158

Карета остановилась. Al[exandre], Г[енералъ], Н. Н. и Г[вардеецъ] вошли по довольно опрятной, освѣщенной лѣстницѣ въ чистую прихожую, въ которой лакей снялъ съ нихъ шинели, и оттуда въ ярко освѣщенную, какъ-то странно, но съ претензiею на роскошь убранную комнату. Въ комнатѣ играла музыка, были какiе то мущины, танцовавшiе съ дамами. Другiя дамы въ открытыхъ платьяхъ сидѣли около стѣнъ. – Наши знакомые прошли въ другую комнату. Нѣсколько дамъ прошли за ними. Подали опять Шампанское. – Al. удивлялся сначала странному обращенiю его товарищей съ этими дамами, еще болѣе странному языку, похожему на Н[ѣмецкiй], которымъ говорили эти дамы между собой. – Alexandre выпилъ еще нѣсколько бокаловъ вина. Н. Н., сидѣвшiй на диванѣ рядомъ съ одной изъ этихъ женщинъ, подозвалъ его къ себѣ. – Al[exandre] подошелъ къ нимъ и былъ пораженъ не столько красотой этой женщины (она была необыкновенно хороша), сколько необыкновеннымъ сходствомъ ея съ Графиней. Тѣже глаза, таже улыбка, только выраженiе ея было неровное, то слишкомъ робкое, то слишкомъ дерзкое. Al[exandre] очутился подлѣ нея и говорилъ съ ней. Онъ смутно помнилъ, въ чемъ состоялъ его разговоръ; но помнилъ, что Исторiя Дамы Камелiй проходила со всею своею поэтической прелестью въ его раздраженномъ воображенiи, онъ помнилъ, что Н. Н. называлъ ее D[ame] aux C[amélias],159 говорилъ, что онъ не видалъ лучше женщины, ежели бы только не руки, что сама D[ame] aux C[amélias] молчала, изрѣдка улыбалась и улыбалась такъ, что Al[exandre]у досадно было видѣть эту улыбку; но винные пары слишкомъ сильно ударили въ его молодую, непривычную голову.

Онъ помнилъ еще, что Н. Н. что-то сказалъ ей на ухо и вслѣдъ за этимъ отошелъ къ другой группѣ, образовавшейся около Генерала и Гвардейца, что женщина эта взяла его за руку, и они пошли куда-то. —

Черезъ часъ у подъѣзда этаго же дома всѣ 4 товарища разъѣхались. Al[exandre], не отвѣчая на Adieu160 Н. Н., сѣлъ въ свою карету и заплакалъ, какъ дитя. Онъ вспомнилъ чувство невинной любви, которое наполняло его грудь волненiемъ и неясными желанiями, и понялъ, что время этой любви невозвратимо прошло для него. – Онъ плакалъ отъ стыда и раскаянiя. И чему радовался Генералъ, довозившiй домой Н. Н., когда онъ шутя говорилъ: «Le jeune [?] a perdu son pucelage?161 Да, я ужасно люблю сводить хорошенькихъ.»

Кто виноватъ? Неужели Al[exandre], что онъ поддался влiянiю людей, которыхъ онъ любилъ, и чувству природы? Конечно, онъ виноватъ; но кто броситъ въ него первый камень? Виноватъ ли и Н. Н. и Генералъ? Эти люди, назначенiе которыхъ дѣлать зло, которые полезны, какъ искусители, придающiе больше цѣны добру? Но виноваты вы, которые терпите ихъ; не только терпите, но избираете своими руководителями. —

А жалко, что такiя прекрасныя существа, такъ хорошо рожденные одинъ для другаго и понявшiе это, погибли <для> любви. Они еще увидятъ другое, можетъ быть и полюбятъ; но какая же это будетъ любовь? Лучше имъ вѣкъ раскаиваться, чѣмъ заглушить въ себѣ это воспоминанiе и преступной любовью замѣнить ту, которую они вкусили хоть на одно мгновенiе.

Святочная ночь.

I. <К. Корнаковъ. Встрѣча.> II. Два ребенка. III. Балъ. IV. Увлеченiе. V. Невинность. VI. Любовь. VII. Она могла бы быть счастлива. VIII. <Сережа знакомится со всѣми уважаемымъ господиномъ. IX. Ему весело. X. Кто виноватъ? XI....>

Святочная ночь.

I.

II. Два ребенка.

III. Балъ. —

IV. Увлеченiе.

V. Невинность.

<VI. Дѣйствительность.>

VI162. Любовь.

VII. Дѣйствительность.

VIII. Новое знакомство.

IX. Ему очень весело.

X. Мечты.

XI. Кто виноватъ. —

XII. – – – – – – – —

______________

Пріѣхавъ домой, Г[рафиня] вошла прямо въ спальню. Графа еще не было; она раздѣлась, особенно ласково163 поговорила съ своей горничной, которая называла ее барышней, отослала ее [?], вся занятая воспоминаніями своего, легла въ постель, приказавъ сказать мужу, что она нездорова, и проситъ не безпокоить ее. Свернувшись котеночкомъ подъ большимъ одѣяломъ, положивъ хорошенькую головку въ чепчикѣ на подушку, она, слѣдя открытыми глазами за блѣднымъ свѣтомъ лампы,164 тихо и отрадно мечтала. Ей казалось, что она еще дѣвушка и что въ первый [разъ] встрѣчаетъ этаго милаго мальчика, такъ мало похожаго на всѣхъ окружавшихъ ея. Она воображала себѣ, что говоритъ ему просто: «я люблю васъ Al[exandre]», и Alexandre165 счастливъ, какъ никто не бывалъ счастливъ: потому что она никому еще не говорила этаго и т. д. У двери постучался кто-то.

«C’est moi, Nathalie».166

«Я сказала, что я нездорова».

«Я пришелъ тебѣ сказать добрую вѣсть, что я отыгралъ все и выше 30 т.».