6-го ноября. — День рожденія любимой сестры моей. Да благословитъ Богъ ее и семейство ея! Мой слуга Карлъ ночью захворалъ довольно серьезно. Морозъ доходилъ утромъ до 10°. Повидимому, зима началась — для 46° е ш. это очень рано.
7-го ноября. — Приходилъ ко мнѣ японецъ. Разсматривая географическій атласъ, онъ срисовывалъ положеніе Японіи, Китая и Россіи. При этомъ я немножко увеличилъ наши владѣнія, смежныя съ Китаемъ, присоединивъ къ намъ рѣку Амуръ и прибрежье Татарскаго пролива до 47° с. ш. Разсматривая гравированныя картинки изъ исторіи французской революціи Тьера, онъ восхищался портретами королевы и другихъ знаменитыхъ женщинъ этой эпохи. Я показалъ ему дагтеротипъ, снятый съ кузинъ моихъ. Ему очень понравилось лицо старшей кузины моей и онъ спросилъ, не жена ли это моя. Многіе изъ аиновъ спрашивали меня, пріѣдутъ ли жены въ русскимъ, и когда я сказалъ что пріѣдутъ, они показывали знаки радости. Если это не было притворно, то это значитъ, что они желаютъ, чтобы русскіе остались навсегда жить на Сахалинѣ. Я такъ понялъ цѣль и значеніе ихъ вопросовъ. Мой гость японецъ, между прочимъ, спросилъ меня, поѣдутъ ли русскіе въ Нангасаки, потомъ нарисовалъ довольно порядочно изображеніе человѣка; по одеждѣ я видѣлъ, что это долженъ былъ быть китаецъ; японецъ, показывая на свою картинку, показывалъ знаками, что китайцы пріѣзжаютъ въ Нангасаки.
8-го ноября. — Въ третьемъ часу по полудни, Самаринъ возвратился съ пріисковъ золота. Пріиски эти были неудачны, морозы и снѣгъ служили, конечно, главною причиною неудачи. Признаковъ присутствія золота много. Изъ сдѣланной промывки на р. Отосами получили осадокъ тяжелаго песку, который, по словамъ прикащика Розанова, всегда бываетъ смѣшанъ съ золотомъ. Цѣль экспедиціи была пройти до селенія Сиретоку къ мысу Анива, гдѣ, по свѣдѣніямъ аиновъ, есть много золота. Морозы и снѣгъ не позволили Самарину идти далѣе къ селенію Хорахоуни, почему онъ и рѣшился произвести опыты у этого селенія и Отосами. Самаринъ принесъ мнѣ образчики различныхъ породъ камней, и нѣсколько кусковъ мѣдной и желѣзной руды. Между каменьями я нашелъ породы яшмы. Мѣдной руды, по словамъ Самарина, очень много. Рѣка Отасамъ, протекающая черезъ озеро, названное Самаринымъ Рыбнымъ, по разсказамъ аиновъ, въ теченіи своемъ близко подходитъ въ рѣкѣ, текущей въ заливъ Хорахпуни (названный моимъ именемъ), такъ что переходъ изъ одной рѣки въ другую долженъ быть удобенъ.
9-го ноября. — Когда мы пили чай поутру съ Самаринымъ, пришелъ аинъ съ просьбою перевязать ему рану, сдѣланную ножемъ въ лѣвый бокъ другимъ аиномъ. Причину этой драки онъ не хотѣлъ сказать, но только спросилъ, пріѣдутъ ли русскіе корабли въ Томари. Повидимому, расправа на ножахъ есть дѣло обыкновенное между аинами. Послѣ завтрака моего я принималъ визитъ старшинъ японскихъ. Они разсматривали сочиненіе Головнина и были очень удивлены, что русскіе имѣютъ карты нѣкоторыхъ гаваней Японіи. По уходѣ ихъ, пришелъ старшина аиновъ съ однимъ изъ аиновъ нашего селенія. Старшина былъ одѣтъ въ хорошо сшитую шубу. Онъ мнѣ, какъ и въ послѣдній разъ, дѣлалъ много поклоновъ, ставъ на колѣни, и сѣлъ сначала у печки на полу, а потомъ уже пересѣлъ къ письменному столу моему. На просьбу его дать водки, я велѣлъ подать двѣ рюмки. Старшина выждалъ, когда выпилъ аинъ свою рюмку, потомъ продѣлалъ всѣ спрыскиванія и подозвалъ къ себѣ аина; давъ ему свою рюмку, онъ что-то сказалъ ему и тотъ хлебнулъ немного вина и подалъ обратно, оставаясь стоя на ногахъ. Старшина тотчасъ ему шепнулъ и тотъ всталъ на колѣни передъ нимъ. Комедія эта была со старшиной играна для меня, чтобы показать всю его важность. Прощаясь, онъ всталъ самъ на колѣни передъ мной и объяснялъ, что хочетъ дружнымъ быть со мной, говоря: «русска джанче-айно джанче-перика». Я ему объяснилъ что если айно будетъ хорошъ къ русскому, такъ и русскій будетъ хорошъ для айно; но если айно будетъ дуренъ, то и русскій будетъ дуренъ.
12-го ноября. — Кажется, зима хочетъ установиться. Снѣгу выпало много и термометръ не поднимается выше +3°. Во время завтрака пришелъ грамотный аинъ, старый знакомый мой. Онъ очень понятливъ и потому съ нимъ легко объясняться. Онъ повидимому желаетъ выучиться по-русски, спрашиваетъ слова и записываетъ ихъ. Онъ, на разспросы мои объ манжурахъ и гилякахъ, объяснилъ, что на Сахалинѣ торгуютъ съ аинами и японцами три народа манжу, они носятъ косы и длинныя бороды; Санта — заплетаютъ волосы тоже въ косы, но бороды имѣютъ малыя, ихъ онъ тоже называлъ Ороку, говоря что это все равно. Я полагаю, что Санта или Ороку должны быть гиляки. Третій народъ называется Симери, и, по словамъ аина, они отличаются особенно большими бородами. Санта, т.-е. гиляки, пріѣзжаютъ торговать въ селеніе Носоро, на западномъ берегу Сахалина. Въ Аниву японцы не пускаютъ ихъ. Изъ многихъ разговоровъ съ аинами можно заключить, что настоящій правитель на Сахалинѣ отъ японскаго правительства пріѣзжаетъ въ Аниву только на лѣто.
Къ обѣду, въ 3-мъ часу, Рудановскій возвратился изъ двухнедѣльной экспедиціи къ с. Сиретоку. Его выбросило на берегъ у селенія Пуруанъ-томари и онъ пришелъ оттуда пѣшкомъ. По его разсказамъ, онъ много перенесъ трудовъ. Результатъ экспедиціи довольно удачный. Заливъ Таонучи, по осмотрѣ, оказался удобною гаванью для зимовки судовъ малаго ранга. Входъ довольно затруднительный, потому что фарватеръ извилистъ и узокъ. Берегъ Анивы до селенія Сиретоку осмотрѣнъ и нанесенъ на карту. Берегъ этотъ еще до сихъ поръ не былъ осмотрѣнъ европейцами. Сама экспедиція принесла пользу еще и въ томъ отношеніи, что познакомила насъ съ внутреннимъ бытомъ аиновъ. Щедрый платежъ проводникамъ и за ночлеги въ селеніяхъ вѣроятно расположилъ аиновъ къ намъ.
13-го ноября. — Число больныхъ ежедневно прибавляется. Трудныхъ пока, благодаря Бога, нѣтъ; многіе больны ушибами и обрѣзами. Нашъ слуга аинъ, названный нами «Чокай», опять ночевалъ у насъ. Онъ разсказываетъ теперь, что японцы сговариваются убить русскаго джанчина (т.-е. меня) ночью. Этотъ любезный проектъ они отложили до весны, когда пріѣдутъ съ Мацленя ихъ джонки. Чокай говоритъ, что онъ тогда вмѣстѣ съ нами умретъ.
15-го ноября. — Сегодня, утромъ въ 11-мъ часу померъ хорошій и веселый матросъ Сизый. Онъ имѣлъ дней десять тому назадъ зубную боль. Отъ боли этой распухла щека. Когда опухоль пропала, онъ вышелъ на работу; черезъ два дня снова появилась опухоль и быстро обхватила всю шею и всю внутренность рта. Я приказалъ перевести его спать въ баню, гдѣ гораздо теплѣе, чѣмъ въ казармѣ. Вчера, въ субботу, когда баня понадобилась, перенесли его, закутаннаго, въ пекарню. Сегодня вдругъ приходитъ фельдшеръ съ извѣстіемъ, что Сизый умеръ. Утромъ еще онъ пилъ чай и говорилъ съ товарищами. Вѣроятно нарывъ въ горлѣ задушилъ его. Непонятно это, какъ отправлять въ экспедицію 70 ч. людей, не назначивъ въ нимъ доктора!
17-го ноября. — Поутру хоронили бѣднаго Сизаго. Погода уже другой день стоитъ ужасная. Снѣгъ идетъ безпрерывно; шквалы сильнаго вѣтра опять нанесли цѣлые холмы снѣгу. Въ избѣ моей нельзя топить печку, потому что дымъ выкидываетъ въ комнату. Холодъ невыносимый, невозможно ничего писать, руки зябнутъ. На воздухѣ морозъ не великъ, около —2° только, но признаюсь, такая температура для внутренности жилья непріятна.
30-го ноября. — Право, я долженъ благодарить судьбу, что она дала мнѣ такой счастливый характеръ; другой на моемъ мѣстѣ давно бы пришелъ въ отчаянье отъ скуки. Оставивъ Петербургъ, гдѣ я провелъ свою молодость въ кругу добрыхъ родныхъ, унеся изъ него чувство безнадежной любви, я въ четыре мѣсяца перешелъ черезъ пространство 14,000 в., гдѣ судьба бросила меня на невѣдомый островъ, гдѣ я долженъ оставить на долгое время надежду получить какую-нибудь вѣсточку съ родного края. Казалось бы, довольно судьбѣ испытывать меня; но нѣтъ, она дала мнѣ въ товарищи людей, которые только увеличиваютъ непріятность жизни. Самаринъ своею вѣжливостью, лѣнью и странностью понятій если и не наскучиваетъ мнѣ, то уже конечно не можетъ интересовать или веселить меня. Рудановскій же составляетъ дѣйствительную отраву. Его безпрестанныя рѣзкія выходки, какая-то особенно обидная манера говорить, часто наводитъ меня на мысль удалить его совсѣмъ отъ дѣлъ. Я чувствую, что этимъ я много поврежу пользѣ экспедиціи, отнявъ единственнаго человѣка, который можетъ дѣлать карты неизвѣстныхъ еще никому береговъ и внутреннихъ мѣстъ острова. Но, кажется, мое терпѣніе не выдержитъ. Сегодня опять была непріятная сцена изъ пустяковъ. Я поручилъ ему, по его желанію, составить списокъ товаровъ, которые ему надо будетъ взять для экспедиціи къ Маинѣ. Занимаясь этимъ, онъ спросилъ, есть ли въ пакгаузѣ гребенки, и узнавъ, что ихъ есть всего только шесть, онъ захотѣлъ изъ нихъ взять двѣ, для подарковъ аинамъ, которые никогда не чешутся и слѣд., не нуждаются въ гребняхъ. Я замѣтилъ ему, что не слѣдуетъ брать гребенокъ, потому что ихъ такъ мало, что на нашихъ матросовъ не достанетъ. — «Такъ мнѣ ничего не надо», рѣзко отмѣтилъ онъ, оттолкнувъ отъ себя бумагу, на которой писалъ. Ну, есть ли возможность ужиться съ такимъ человѣкомъ! По долгу службы, по настоящему слѣдуетъ остановить рѣшительнымъ поступкомъ такое неповиновеніе и неуваженіе къ своему начальнику. Въ подобныхъ случаяхъ частныя отношенія не имѣютъ мѣста, и потому, если я согласенъ переносить подобныя выходки какъ частный человѣкъ, какъ старшій офицеръ я не имѣю права это дѣлать.
