Вглядываясь в линию горизонта, где стремительно свтлеющее небо сливалось со стальным, переливающимся бликами морем, Ада сильно надеялась, что «молчание» медальона хороший знак.

Сразу после завтрака привычно засела в библиотеке. Дина нашла для нее тетради и письменные принадлежности, так что теперь Ада со всеми удобствами разместилась в кресле за солидным столом, читала, изучала и делала для себя пометки.

Когда дошла до третьей страницы книги, откуда‑то из глубины замка донесся крик. Слов не разобрать, но почему‑то Ада была точно уверенна в его причине. Все утро этого ждала.

Быстро отложила книгу и со всех ног кинулась по лестнице вниз. У выхода во двор натолкнулась на раскрасневшуюся от бега Дину.

— Они вернулись! Только почему‑то совсем с другой стороны, через западный вход. Я их чуть не пропустила.

Девушки резко остановились, разглядывая прибывших. Вместо сундуков с золотом они принесли кое‑что другое. Вернее, кое — кого. Между Дмитрием и Денисом, удерживаемый под руки, висел Эрик. Он был без сознания, обнаженное тело покрыто черным слоем грязи и крови.

Только Дина открыла рот, чтобы звать слуг и оповещать весь замок, как Дмитрий прорычал:

— Тихо! Не поднимайте шум и быстро найдите Яна.

— Я помогу, — кинулась к ним Ада, а Дина сорвалась выполнять указание.

Помещение, в котором они собрались, служило чем‑то вроде склада. Из‑за сложенных вдоль стен ящиков и мешков было не протолкнуться. Волка уложили на узкую деревянную скамью, предварительно смахнув с нее многочисленные свертки.

Ада протиснулась мимо Дениса, лишь мельком поймав его взгляд, — сосредоточенный, резкий и колючий. Понятно, сейчас не до приветствий…

Чтобы лечить, чувствовать и направлять силу на ранения, нужно тесное соприкосновние с телом. Ада опустилась на колени, склонила голову и протянула ладони к развороченной груди волка. Самые страшные раны находились именно там, пересекали глубокими грязными порезами грудную клетку и живот.

Оборотни с хмурыми лицами негромко переговаривались, возвышаясь над Адой. Напряжение и неясная угроза витали в воздухе, смешивались с запахом крови. То, что беры обнаружили на тракте, точнее то, что они там не обнаружили, яснее ясного предупреждало о грозящей всем опасности. Им очень хотелось услышать, что расскажет волк, когда очнется.

От Дена донеслось низкое, с трудом подавляемое, рычание. Ощутив как он дернулся вперед, Дмитрий рефлекторно опустил тяжелую руку брату на плечо, удерживая на месте.

— Ты что? — спросил, проследив за взглядом Дена.

Тот не отрываясь смотрел на девушку рысь, чьи ладони застыли в миллиметре над телом волка. Вопрос повис в воздухе, провоцируя лишь неясные догадки.

Через минуту подоспел здешний лекарь Ян, за ним в дверном проеме показалась Дина и бледная как полотно Марья. Последнюю никто не звал, интуиция, острая нужда заставили нестись незнамо куда.

— Эрик!

Она оттолкнула заступивших дорогу недоумевающих оборотней, — откуда только силы взялись? — и буквально рухнула на пол рядом с Адой. Сумасшедшими глазами обводила истерзанное тело волка.

— Эрик, Эрик… — шептала беспрерывно.

— Кровь не отравлена, слюны смолгов в нем нет, — произнесла Ада, умолчав о том, что и без яда смолгов мужчина почти труп. — Выживет…

Все промолчали, только из глаз волчицы, все еще неотрывно глядящей в лицо Эрику, полились слезы.

Ян, молодой бер с собранными в хвост длинными волосами и острым, похожим на клюв, носом, остановился рядом с братьями и наблюдал, не вмешиваясь.

— Тебя для чего звали? Чего застыл? — хриплым голосом поинтересовался Ден.

— Не хочу мешать, — спокойно ответил Ян, не обращая внимания на грубый тон. Девушка целитель знала, что делает.

— Где у вас лечебница? Его надо перенести и очистить рану, только тогда можно будет начать заживление. Кости начали неправильно срастаться, мне понадобится помощь…

Чьи‑то сильные руки рывком подняли ее на ноги. Оглянувшись через плечо, столкнулась с разноцветным взглядом, мгновенно завладевшим всеми ее чувствами. Аду до сих пор поражали эти глаза, — серый и карий, почти черный, они гипнотизировали, отрезая от остального мира.

Борис с Яном вышли вперед и аккуратно подхватили скамью вместе с распластанным на ней волком, так и нести удобнее и меньше вероятности причинить вред. Марья не отставала от них ни на шаг, словно привязанная шла вслед за мужчинами, побелевшими пальцами вцепилась в край скамейки.

— Денис, — обратился к брату Дмитрий. — А — у!

— Ада? — удивленно позвала Дина.

— Денис, черт бы тебя побрал! — Дмитрий повысил голос, за плечо развернув брата к себе и заставив оторвать взгляд от девушки. — Не до твоих заскоков сейчас! Надо собрать всех, посоветоваться с отцом и действовать.

— Дим, отец… — попыталась вставить слово Дина, но ее прервали.

— Когда волк придет в себя? — тяжелый взгляд из под густых бровей уперся в Аду.

— Вечером или ночью, зависит от…

— Дашь мне знать. Сразу, — резко прервал Дмитрий.

Денис снова тихо зарычал, делая шаг вперед.

Дина поспешно встала между братьями и глядя поочередно то на одного, то на второго, четко, с расстановкой произнесла:

— Нам троим нужно быть сейчас с папой. Поняли?

— А я о чем?!

— Нет, Дима. Не для того, чтобы решать проблемы клана.

В такой популярный нынче склад зашла Злата. Пятна крови на полу и бардак притягивали внимание, но жена правителя не стала ничего выяснять. Собранная и строгая, спокойная, все движения выверенные. А за этим — пустота. За хлипкой стенкой собранности Злата рассыпалась на кусочки, все то время, что умирал ее муж.

— Мальчики, Дина, скорей.

Дима и Ден сразу отставили свое недовольство друг другом и со скрытым страхом смотрели на мать.

— Уже? — хрипло выдавил из себя Дмитрий.

Злата тускло улыбнулась, вернее, приподняла уголки губ, и пошла в обратную сторону, даже не оглянувшись, идут ли ее дети следом.

Ден сделал шаг за сестрой и братом, но поравнявшись с Адой остановился. Стоял бок о бок и не двигался с места. Ждал ее слов или сам искал слова. Развернуться и просто уйти не мог, даже к смертному ложу отца. Особенно к нему.

Ада нашла ладонь Дениса и сжала. Также не имела понятия что говорить и надо ли. А еще не могла и представить, что он должен сейчас чувствовать. Не знала как утешить, выразить поддержку. Ада никого из близких не провожала за грань, а своих больных всегда удавалось удержать по эту сторону границы Духов.

Отец Дениса очень стар, просто его время пришло. Оборотни не бессмертны, как и все живое — рождаются и угасают. Чуда не происходит.

Не разрешая себе струсить, повернулась и обхватила напряженное лицо ладонями. И поцеловала. Стояла на ципочках и нежно проводила, не размыкая губ, по сомкнутым же губам Дена. Пальцы и губы покалывало, — пальцы от многодневной щетины, губы… наверное от напряжения, — решила Ада.

План был скромно поцеловать, сказать что‑нибудь уместное, — 'Все будет хорошо!' или 'Ты справишся!' или 'Я с тобой!'… и уйти. План провалился.

Теперь уже ее поддерживали, одной рукой под ягодицы, второй под спину. Ближайшая стена послужила дополнительной опорой. И перед тем как мысли окончательно покинули голову, Ада успела понять, — губы покалывало от нестерпимого желания прижаться сильнее, втянуть в рот губу Дена, обвести языком. Так, как она сделала сейчас.

Какая там нежность, робость! Ее губы смяли, она сделала тоже самое в ответ, Денис гортанно застонал, каждый вздох Ады звучал тихой мольбой. Ее ноги как‑то естественно, сами собой оплели его талию, сильные руки прижали ее еще теснее. Ада совсем не скромно содействовала этому новому виду поддержки, моральной и физической.

Первым опомнился Денис, замер, тяжело дыша, и опустил лицо в Адины волосы. Отстраниться и отойти казалось невыполнимой задачей. Ладно он… Денис и так невысокого мнения о своей выдержке, особенно вблизи Иды… То есть, Ады. При всем желании не смог бы действовать иначе.